– Ну, знаешь, – вздохнула Сигма, – мне кажется, ты… выросла в месте, очень непохожем на этом… и жила не в таких зданиях, как это. Тебе здесь непривычно. У тебя странные жесты.

– А, – расслабилась Аделаида. – Да, так и есть. У меня на родине, если хочешь знать, вообще нет никаких зданий.

– Тебе не жалко было оттуда уезжать?

Аделаида вздохнула.

– Нас всех переселяли. Резкий всплеск рождаемости, перенаселение и экологическая катастрофа. Высшие открыли портал, дали нам на выбор несколько колоний. Мои родители выбрали морские поселения. Я прожила там всего дней сто, а потом меня забрали сюда.

Сигма кивнула. Еще одна история потери. Да, похоже, Мурасаки был прав – если спросить каждого, у каждого что-то отняли. У кого-то родителей, у кого-то мир. Но этот факт ничего не прибавлял к пониманию, кто они такие. Вернее, к непониманию.

– Вы случайно не меня ждете?

Сигма вздрогнула. Задумавшись, она не услышала, как к ним подошел Хачимицу.

– Ты хорошо знаешь Закрытый сад? – спросила Аделаида.

– Наизусть – это хорошо? – вопросом на вопрос ответил Хачимицу.

– Это намного лучше, чем просто хорошо, – ответила Сигма, спрыгивая с подоконника. – Там ведь есть солнечные часы, да?

– Нет, – сказал Хачимицу.

Сигма нащупала рукой подоконник и схватилась за него. В глазах начало темнеть. Аделаида с Хачимицу подхватили ее, не давая упасть, и кто-то из них нажал красную кнопку на ее браслете.

В себя Сигма пришла на незнакомой кровати в маленькой комнате. На тумбочке рядом с кроватью стоял ночник в форме лилии и светился мягким закатным розовым светом. Больше в комнате ничего не было – кроме, разумеется, стен, потолка и мебели. Судя по ощущениям, прошло несколько часов. И ужин, с грустью подумала Сигма, ужин тоже прошел. Она села и посмотрела на себя – нет, к счастью, ее не раздели. Но что это было? Почему она вдруг поплыла, потеряла сознание? Хачимицу сказал, что не знает про часы и она… Сигма прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Она испугалась! Испугалась, что сходит с ума. Что она на самом деле не видела никаких часов, что у нее случились галлюцинации от тоски по Мурасаки. Надо же, потерять сознание от страха – она и не думала, что такое бывает на самом деле. Сигма тряхнула головой. Прямо сейчас ей было не страшно, но кто знает, чем ее тут накачали, пока приводили в чувство. Она встала с кровати и осторожно сделала несколько шагов. Нет, все нормально, пол под ногами не качается, в глазах не темнеет. В тумбочке обнаружилась сумка и куртка. Вообще отлично. Сигма взяла свои вещи и подошла к двери, поднесла браслет к сканеру и дверь послушно открылась.

Сразу за дверью обнаружился настоящий медицинский блок и настоящий мужчина. Правда, на врача он был не очень похож, но кто его знает, как тут положено выглядеть врачам? Может, у них черная униформа? И в конце концов, он же не оперировал, а просто дежурил. Зачем ему вообще быть в какой-то форме?

– Привет, – сказала Сигма. – Вы врач?

– Привет, – сказал мужчина. – Да. А ты Сигма. Как ты себя чувствуешь?

Сигма пожала плечами.

– Думаю, вам виднее. Это же вам приходят данные про мое давление, пульс и все такое.

Врач улыбнулся и поднялся со своего кресла.

– Пойдем, отведу тебя к твоему куратору. Эвелина хочет с тобой поговорить.

– А это обязательно? Я бы лучше сходила на ужин.

– На ужин ты уже опоздала.

– А разве тем, кто болеет, ужин не положен?

Мужчина рассмеялся.

– Судя по твоим показателям, ты спокойно доживешь до утра без еды. Молоденьким девушкам иногда полезно поголодать, знаешь ли.

– Ах, да, я же забыла, здесь я не имею права решать, хочу я есть или нет, – Сигма постаралась вложить в свой голос как можно больше яда. – Хорошо, пойдемте к Эвелине, раз еды у вас все равно нет.

Они вышли из кабинета, куда-то свернули, спустились и оказались в административном корпусе. Врач молчал, и это было хорошо, потому что разговаривать с ним Сигма все равно не стала бы.

– Эвелина, я привел Сигму, – сказал врач и распахнул дверь в кабинет.

Сигма поморщилась. Нормальные люди обычно стучат. Но… раз Эвелина ничего ему не сказала, значит, ее все устраивает.

Сигма прошла в кабинет, а врач вышел, плотно закрыв за собой дверь.

– Нам надо поговорить, – сказала Эвелина.

Сигма кивнула.

– Я хочу знать, что с тобой произошло.

– Я тоже, – ответила Сигма. – Но врач ушел. А я не знаю, я была без сознания, видите ли. Может быть, разумнее было бы спросить у него?

– С ним я уже поговорила.

– О, тогда я бы тоже хотела знать, что со мной произошло. Может быть, вы мне расскажете? Я же имею право знать хотя бы это?

– Спасибо, что не добавила «в вашем филиале», – не сдержалась Эвелина.

– Пожалуйста.

Они молча смотрели друг на друга.

– Сигма, – наконец, нарушила молчание Эвелина, – чего ты добиваешься?

Сигма вежливо улыбнулась, как будто не поняла, о чем на самом деле спрашивала Эвелина.

– Хочу узнать, что со мной произошло. Это так неестественно? Вы на моем месте не хотели бы знать?

– Врач сказал, что ты упала в обморок. Но ты здорова. Нет ни одной внутренней причины, которая могла бы вызвать потерю сознания. Поэтому вывод один. Причина была внешней. Чем ты занималась до того, как упала в обморок?

– Собиралась упасть с обморок, – огрызнулась Сигма. – Готовилась, рассчитывала, где бы эффектнее это сделать. Подгадывала момент! Ждала, пока у Хачимицу закончится лабораторная работа, чтобы не лежать в пустом коридоре, как дура.

– Сигма! Прекрати!

– А то что? – холодно и спокойно спросила Сигма. – Что вы мне сделаете?

– У меня много рычагов давления. Не заставляй меня их применять.

Сигма фыркнула. Если бы Констанция призвала ее проявить доброту и чуткость, это было бы и то не так смешно, как фраза Эвелины про рычаги давления.

Эвелина поморщилась.

– Я не шутила, Сигма.

– Правда? И что это за рычаги? У меня уже и так отобрали все, что можно и что нельзя. Что еще вы можете со мной сделать?

– Ты что-нибудь слышала о ментальном контроле?

Сигма засмеялась.

– Что вы собрались контролировать в моих мозгах, Эвелина? Там только дикий голод и постоянные мысли о еде. Ничего больше.

Эвелина нахмурилась.

– Голод? Ты голодна? Ты недоедаешь?

– Разумеется, как и все остальные студенты. В вашем филиале, – не удержалась Сигма.

– Что? А кто еще?

Сигма перестала улыбаться.

– Можно подумать, вы не в курсе!

Эвелина покачала головой.

– Но почему, Сигма? Вас же не ограничивают в еде. Вы можете есть, сколько хотите.

– Правда? Тогда скажите мне, где я могу поесть сейчас, потому что во время ужина я была без сознания.

– Э-э-э, – замялась Эвелина. – Нигде. Но это всего лишь один раз.

– Между ужином и временем, когда обычно мы ложимся спать проходит… – Сигма нахмурилась… – Часов пять. Или шесть. Если учесть, что все мы растем и учимся, то есть тратим изрядное количество энергии, то пять часов без еды выдержать довольно тяжело. И потом еще всю ночь.

Эвелина молчала. Сигма вздохнула.

– И это не все. Вы же понимаете, что метаболизм у нас всех разный, правда? И он зависит в том числе и от того, чем мы занимаемся на практикумах. И вне их. А еда у нас… мягко скажем, далеко не всегда соответствует нашим потребностям. Иногда несколько дней подряд у нас нет жиров. Совсем. Иногда слишком мало белка. Без пика аминокислот в крови голод возвращается очень быстро. Практически каждый день нам предлагают на завтрак углеводы и углеводы. Или белок и белок. Нет возможности есть то, что нужно прямо сейчас. И мы еще не дошли до всяких эссенциальных…

– Хватит, – устало сказала Эвелина и махнула рукой. – Я поняла.

Сигма кивнула. Хватит так хватит. Эвелина сама нарвалась.

– Хорошо, я попробую что-то сделать. Как-то решить проблему, – в ее голосе звучала растерянность.