– Ладно, в следующий раз сначала буду думать, а потом обливать тебя кофе, – Сигма дернула плечом, и решилась, наконец, попробовать ломтик поджаренного картофеля. Картофель оказался слишком мягким внутри и Сигма отодвинула и этот контейнер.

– Ты что, опять не хочешь есть?

Сигма вздохнула.

– А что ты мне хотел сказать, если опустить, что я дура?

– Я тоже тебя сейчас начну обливать кофе, – зашипел Мурасаки. – Ты можешь мне ответить, что у тебя с аппетитом?

Сигма придвинула к себе тот стакан кофе, который взял себе Мурасаки, сделала большой глоток и вызывающе посмотрела на Мурасаки.

– Все нормально у меня с аппетитом. Просто мне не нравится эта еда.

– Так, – сказал Мурасаки. – Значит, просто не нравится?

Сигма кивнула и еще раз отхлебнула кофе.

– Тогда давай сделаем так. Я расскажу тебе то, что собирался, а ты съешь свой обед. Можно без салата, если ты решила, что повар решил тебя отравить.

Сигма молча смотрела на Мурасаки. Мурасаки поморщился.

– Ты видела, какой ливень на улице? Где ты собираешься искать то, что тебе нравится? Через полчаса освободятся наши аудитории. Ты много нарешаешь на голодный желудок? Я вообще не представляю, как мы будем домой возвращаться, если этот дождь не утихнет. Нам еще ужинать здесь придется. А ей еда не нравится!

– Мурасаки, – тихо ответила Сигма. – Ты вовсе не обязан думать, поела я или нет. Заботиться обо мне. Ты должен был мне просто помочь с математикой. Ты отлично помогаешь. Давай и ограничимся разговорами про математику.

Мурасаки швырнул палочки на стол.

– Ну, знаешь! Ты тоже не должна была приводить меня в чувство после моих разборок с куратором! И вытаскивать меня из казино! И еще много всего не должна была делать.

– Да, кофе я тебя не должна была обливать, – согласилась Сигма.

Мурасаки нервно и коротко рассмеялся. Сигма продолжала пить кофе.

– Сигма, ты можешь сколько угодно строить между нами стену. У тебя не получится, – сказал Мурасаки.

– Почему это?

– Потому что я старше тебя на два курса. А это значит, что как деструктор я могу и умею больше, чем ты.

Сигма молчала.

– Ладно, – сдался Мурасаки. – Давай поговорим о твоих тестах.

– Давай, – кивнула Сигма.

– Когда я говорил, что ты умная, я хотел уточнить, есть ли у тебя стратегия прохождения тестов.

Сигма задумалась.

– Ну какая стратегия? Я решаю все подряд. Или бросаю, когда понимаю, что не могу решить или зашла в тупик. Иногда выставлю таймер, если на задачу уходит больше десяти минут и я все еще не знаю, как искать ответ, я ее бросаю.

– Ты очень умная девочка, но… – рассмеялся Мурасаки, прямо на стуле отодвигаясь от стола, – это не самый умный подход.

– Тогда расскажи мне умный.

– Ага, смотри, – оживился Мурасаки, – сначала ты читаешь все задачи. И помечаешь те, которые точно знаешь, как решить. Отдельно помечаешь те, которые может знаешь, может, нет. И остаются в итоге те, которые ты не знаешь, как решать. Потом решаешь сначала те, которые знаешь. Потом решаешь те, которые из промежуточной категории. Можешь с таймером. И если останется время, то переходишь к тем, которые не знаешь. Можешь оставшееся время распределить между ними.

– О, – сказала Сигма, – кажется, я и правда дура. Спасибо.

Она придвинула к себе контейнер с картошкой и мясом и начала есть.

– Кстати, – многозначительно сказал Мурасаки, – ты должна мне кофе. В стакане. Не на меня.

Сигма ехидно улыбнулась.

– Заходи дней через десять, заноси жилетку.

– Вообще-то, через пять.

Сигма кивнула и вернулась к обеду.

Перед аудиторией, которая досталась Сигме, Сигма остановилась и посмотрела на Мурасаки.

– У меня три часа на тест. Ты же раньше закончишь?

– Скорее всего, да.

– Не жди меня, ладно?

Мурасаки вопросительно посмотрел на Сигму.

– Не хочешь меня видеть?

– Не хочу тебя задерживать. Я же слышала, что у вашего курса вечеринка.

– Ой, Сигма, – рассмеялся Мурасаки, – а я все гадал, что на тебя нашло в столовой. Не собираюсь я ни на какую вечеринку. Ужасно дорогой бар на другом конце города, ужасная погода, ужасно убитый вечер. Я лучше посплю. И мне еще писать отчет к экзамену.

– Тем более, – упрямо сказала Сигма.

– Вот еще, – фыркнул Мурасаки, – вот будешь на четвертом курсе, тогда и сможешь мне рассказывать, должен я тебя ждать или не должен.

– Когда я буду на четвертом, ты будешь на шестом. И опять скажешь то же самое, – возмутилась Сигма.

– Значит, никогда не сможешь! – Мурасаки наклонился и быстро поцеловал Сигму в висок. – Удачи с тестами. И проверяй себя на предмет глупых ошибок, хорошо?

– Хорошо, – сказала Сигма, улыбнулась и вошла в свой кабинет.

Услышать голос электронного ассистента было почти как вернуться домой. Сигма на пару секунд даже закрыла глаза, слушая его слова. В них не было ни улыбки, ни шуток, просто доброжелательный голос. Но сейчас он почему-то вселял уверенность. Странно, почему еще пару недель назад он вызывал у нее тоску?

Она запросила тестирование, получила стандартное предупреждение про три часа и поняла, что дрожит от нетерпения. Ей в самом деле хотелось узнать, на что она теперь способна.

Первая задача была настолько простой, что Сигма немедленно начала ее решать. Но она вспомнила слова Мурасаки и с неохотой оторвалась от решения. Читая условия, Сигма сортировала задачи по совету Мурасаки. Простые она помечала зеленым, те, в которых была не уверена, – фиолетовым, видимо, из чувства мести. В итоге и тех, и других оказалось ровно поровну. А тех, с которыми Сигма не знала, что делать, – всего три. И это ее неожиданно утешило.

На решение простых задач ушло всего сорок минут. Сигма удивленно сверила свои часы с часами ассистента. Определенно, в стратегии Мурасаки есть смысл. Сигма решила, что не будет оставлять время на задачи, которые она не понимает, как решать. В конце концов, это тренировочный тест. Лучше решить без глупых ошибок те, которые есть, это даст ей больше баллов.

Как ни странно, но ни одну из спорных задач Сигма не бросила. Может быть, ей придало уверенности то, что часть задач уже совершенно точно решена, а может быть, – мельком подумала Сигма, – я и правда стала лучше разбираться в математике.

Когда прозвучал сигнал окончания теста и экран погас, Сигма поняла, что нерешенными остались только те самые три задачи. А месяц назад было пятнадцать. И еще сколько-то решенных нерационально. Интересно, сколько сейчас баллов она наберет? Наверняка больше тридцати – ее печального результата что на экзамене, что на тесте в начале сентября

В принципе, уже можно было уходить, результат все равно придет, но Сигме хотелось услышать, что ей скажет ассистент. Для полного погружения в атмосферу экзамена.

– Ваш результат составил девяносто два балла. Вы хотите узнать, из чего складывается ваша оценка?

– Да, – севшим голосом сказала Сигма.

– Три задачи получили ноль баллов, две задачи получили по одному баллу. Тридцать задач получили три балла.

Сигма решила, что ослышалась. Девяносто два? Быть того не может! Она достала планшет.

Девяносто два балла. Она надеялась на семьдесят, в самом-самом лучшем случае не восемьдесят. Но девяносто два! У нее никогда не было таких высоких баллов по математике.

Сигма еще несколько минут сидела и просто смотрела на цифры девять и два. Это значит, что она сдаст экзамен. Неужели это возможно?!

Мурасаки читал, сидя на подоконнике, прямо напротив аудитории, из которой только что вышла Сигма.

– Сколько? – спросил он, захлопывая свою книгу.

– Девяносто два! – торжествующе заявила Сигма и расплылась в улыбке.

Мурасаки спрыгнул с подоконника.

– Ты молодец! Это же отлично!

Сигма кивнула.

– Я очень рад, – Мурасаки сиял так, будто это он сдал экзамен, а не Сигма прошла тест. – Наши шансы не вылететь растут с каждым днем! Но, знаешь, у меня для тебя плохие новости.