– Это нормально, – сказал ей Мурасаки, беря за руку и увлекая за собой.

– Что нормально?

– Что тебя тошнит, – ответил за него Киро. – Не ты первая, не ты последняя, у нас с Муриком просто опыта больше. Можешь не стесняться. Но к врачу тебе точно надо.

Марина порозовела. Мурасаки с благодарностью посмотрела на Киро. Хоть кто-то тут остался с трезвой головой, помимо него самого, конечно.

Уже в медицинской блоке, получив дозу транквилизатора и пол-литра соленой воды с приказом выпить в ближайшие четверть часа, Мурасаки вдруг понял, что даже не испугался. И если бы не Хо Чи, он бы сам шагнул туда, внутрь. И по сути это и надо было сделать. Отправиться по туннелю на тот конец. Узнать, куда он ведет. Что случилось с Сигмой. Только… прямо сейчас, наверное, от этого мало пользы. Он даже не знает, как устроены порталы. Кто может их открыть. Зачем кому-то могут понадобиться порталы именно в Академии. Кого можно увидеть на том конце. И самое главное – как потом вернуться обратно?

В задумчивости Мурасаки достал планшет, вывел план Академии и отметил места, где были открыты порталы. Закономерности не проглядывалось, кроме той, что через любые три точки всегда можно нарисовать треугольник. Эх, если бы знать, где были открыты другие порталы. Тогда уже можно было бы как-то оценивать… Как бы раздобыть эту информацию? Мурасаки прикусил губу. Что там говорила Констанция по этому поводу? Твоя влюбленность – это еще не причина сообщать информацию… Значит, надо найти другую причину.

Ну конечно, вдруг понял Мурасаки. Причина есть. Он улыбнулся и одним глотком допил оставшуюся воду.

– А ты такой сидишь и учишься, как ни в чем не бывало? – рядом с ним села Марина.

– Я привык, Марина, – ответил Мурасаки. – Это не первый портал в моей жизни.

– Какой ты опытный, даже страшно иногда, – вздохнула Марина и потерла виски. – Особенно когда смотришь в твои невинные глаза. Мы думали с девочками, ты даже целоваться не умеешь.

– Целуются вообще-то не глазами.

Марина улыбнулась.

– Ты все тот же, надо же. Я и забыла каким ты бываешь.

Мурасаки пожал плечами.

– Конечно, я все тот же. Просто у меня много сторон.

– Как у света?

– Как у бриллианта, – снова улыбнулся Мурасаки, все еще рассматривая план Академии. – Я предпочитаю быть твердым, как бриллиант.

– Зато свет везде, – возразила Марина.

Мурасаки покачал головой, вспоминая портал.

– Нет, Марина, не везде. Если ты не бывала в таких местах, где его нет, тебе очень повезло.

Марина пожала плечами.

– У меня тоже есть эпизоды в биографии, про которые я могу сказать, что тебе повезло, раз ты с этим не встречался.

– Не сомневаюсь, – ответил Мурасаки. – У всех нас есть такие эпизоды, иначе бы мы не были деструкторами.

– А у конструкторов, интересно, как? – спросила Марина.

– У конструкторов, как водится, все должно быть наоборот. Мы должны завидовать, что в нашей жизни не было тех эпизодов, с которыми они встречались.

Марина громко рассмеялась.

– Мурасаки, ты даже здесь устраиваешь балаган, – к ним подошел Нави. – Ты вообще бываешь серьезным?

– Я всегда предельно серьезен, – сказал Мурасаки. – А после транквилизаторов так особенно.

Марина снова фыркнула. Нави посмотрел на нее и покачал головой.

– Не понимаю, над чем сейчас можно смеяться. В такой ситуации?

– Мы обсуждали конструкторов, – ехидно сказал Мурасаки.

Нави перевел тяжелый взгляд на Мурасаки, но Марина положила руку на плечо Нави и мило улыбнулась ему.

– Нет, серьезно. Мурасаки сказал, что наверное, в жизни каждого конструктора был такой эпизод… ну знаешь, когда остальным остается только завидовать, что у них в жизни не было ничего похожего. А я ему не поверила Вот у тебя был такой эпизод?

Нави нахмурился.

– Вообще-то да.

– А расскажешь?

Мурасаки тихонько встал со своего места и отошел в сторону. Пусть эти синие воркуют между собой, у него есть дела поважнее. Он открыл список контактов, на мгновение замер и отправил запрос в учебную часть. На очередную внеочередную встречу с куратором.

Ответ от Кошмариции пришел почти ночью. «Десять утра, если будешь в состоянии». Мурасаки нахмурился было, вспоминая расписание на завтра – маловероятно, чтобы куратор предложила ему прогулять занятия. Но быстрее, чем он успел сообразить, в чем дело, пришло общее оповещение от учебной части. У четвертого курса отменяются занятия до конца недели. Рекомендуемый режим – пассивный отдых. При плохом самочувствии обязательно посетить медицинский корпус. Соблюдать рекомендации медиков. Мурасаки пробежался по рекомендациям – ничего особенного: пить электролиты, избегать переохлаждения, спать и никакой физической перегрузки, включая секс. Мурасаки вздохнул. Уж без секса он точно будет в десять утра перед кабинетом куратора.

Констанция Мауриция выглядела необычайно строго из-за новой прически – волосы были убраны назад и стянуты в тугой узел у основания шеи. Во всем остальном – ярко-синее платье, глубокое декольте, пронзительный взгляд, снисходительный голос – она оставалась все той же Кошмарицией.

– Итак, Мурасаки, – усмехнулась она, – насколько я понимаю, ты хочешь узнать подробности вчерашнего происшествия. Так вот, их не будет. Они тебя не касаются. Спасибо тебе, конечно, что ты верно оценил обстановку и успел минимизировать последствия для всего курса, но это не дает тебе право на получение дополнительной информации.

Мурасаки улыбнулся.

– Вообще-то я пришел по другому поводу. Но раз вы упомянули о моей роли во вчерашнем событии, я бы хотел узнать, выражается ли ваша благодарность в чем-то еще, кроме слов.

Констанция закатила глаза.

– А ты наглец, Мурасаки. Два дня на отдых тебе недостаточно в качестве благодарности?

– Два дня на отдых – это не благодарность, – ответил Мурасаки, – а необходимость. Большинство моих однокурсников все равно не смогли бы учиться. Но я не торгуюсь, если что. Я просто хотел узнать.

Констанция улыбнулась и едва заметно покачала головой.

– Этот же вопрос подняли и другие преподаватели на ученом совете. Мы решили, что подумаем, как поощрить тебя. А теперь давай поговорим о твоем деле. Зачем ты хотел меня видеть?

– Я хотел поговорить об учебе.

Констанция Мауриция подняла брови.

– Ну, мы ведь имеем право сами выбирать направление курсового проекта, если у нас есть такое желание. И специализацию будущей работы.

– Разумеется, – кивнула Констанция. – Обычно это происходит на пятом курсе.

– Я уже выбрал свою специализацию, – сказал Мурасаки. – Я хотел бы заниматься более глубоко этим направлением уже сейчас.

– Вот как? И откуда такая спешка? У тебя еще год впереди.

Мурасаки пожала плечами.

– А зачем ждать? Чем раньше я начну, тем глубже погружусь в тему.

– Да уж, твоя любовь к глубокому погружению мне известна, – улыбнулась Констанция. – Но я должна предупредить, что как только ты выберешь специализацию и напишешь заявление, то тебе будут назначены спецкурсы и дополнительные задания с учетом твоего направления. Ты готов к дополнительной нагрузке прямо сейчас?

– Я мечтаю об этом, – сказал Мурасаки и ослепительно улыбнулся.

– Ну хорошо, – Констанция активировала свою панель связи. – Здравствуйте, декан. Один из моих студентов хочет обсудить с вами свою специализацию, направление курсовой работы и написать заявление, – она неожиданно довольно улыбнулась и добавила. – Он готов.

– К чему готов? – спросил Мурасаки.

– Ты о чем?

– Вы сейчас сказали «он готов». Я готов?

– Декан сказал, что готов тебя принять прямо сейчас. Он в кабинете номер сто. Я сказала, что ты готов прийти. И кстати, у меня к тебе последний вопрос.

– Какой?

– Что за направление ты себе выбрал?

Мурасаки прикусил губу. Говорить? Не говорить? Да какая разница, она все равно узнает!

– Перемещения между мирами. Порталы. Я хочу знать о них все.

– Или о том, кто ими пользуется для похищения людей из нашей Академии? Впрочем, обсудите подробности с деканом, – махнула рукой Констанция. – Иди, не задерживаю тебя больше.