Тито встал, но я остановила его, прежде чем он вернулся в «комнату» Кэша.

— Вы с ним знакомы? — вопросительно сказала я. — Он говорил обо мне?

— Я довольно хорошо знал его отца. Отца Фланагана тоже. Время от времени мы выпиваем по пиву и обедаем. Вот так я столкнулся с Кэшелом после вашей женитьбы. — Он поправил очки. — Я наблюдал, как большинство этих мальчиков превращаются в мужчин. Отец Фланаган заботится об их духовных потребностях. Я забочусь об их телах. И да, Кэшел сказал мне, что если он когда-нибудь окажется в опасности, а вы будете рядом, ему не нужно будет беспокоиться о своей заднице. Я бы сказал, что ты защищала его сердце, а?

— Я бы хотела его увидеть. — Я встала. — Сейчас.

Тито кивнул.

— Он отдыхает, но я уверен, что он захочет услышать твой голос.

Когда я вошла, другой врач и медсестра оставили меня с ним наедине. Запах и обстановка здесь ничем не отличалась от больничной. Мари сказала мне, что они разбросали подобные места по всему городу, стратегически расположив, и некоторые из них были лучше оборудованы для быстрого реагирования на различные уровни чрезвычайных ситуаций.

Кэш был доставлен в ту, что находилась на расстоянии одного этажа от настоящей больницы, что мне говорило о многом. Он был так же близок к смерти, как нож был к артерии на его шее.

Я села рядом с его кроватью, взяла мужа за руку и сжала ее так крепко, как только могла.

— Ты напугал меня до чертиков сегодня вечером, Келли, — призналась я. — Как только ты выздоровеешь, я лично намерена тебя пришить. — Я шмыгнула носом. — Что, черт возьми, произошло? Я знала…

Мне пришлось осечься, чтобы не болтнуть лишнего. Я болтала о всякой ерунде, потому что не могла подобрать слов, чтобы сказать ему, как сильно я его люблю. Как все мои худшие опасения разыгрались, как ночной кошмар.

Когда я прислонила свою голову к его, слеза скатилась из моего глаза и побежала по его лицу. Слезы продолжали литься, пока я не поцеловала его в губы и не сказала, что вернусь через несколько минут. Я ненавидела то, что его кровь все еще покрывала мои руки, мою одежду, и я чувствовала ее запах в комнате. Запах его крови смешивался с запахом антисептиков. Когда Кэш открыл бы глаза, я не хотела, чтобы он видел, в каком я состоянии.

Мне предложили переночевать в комнате на складе, и я воспользовалась душем и предложенным мне чистым комплектом одежды, который один из моих братьев принес из дома.

Сон был последним, о чем я думала в тот момент, хотя я чувствовала себя усталой до мозга костей, поэтому я мерила шагами пол, удивляясь, почему я не могу утихомирить свое сердце. Дядя Тито, поскольку теперь он считался членом семьи и настаивал на том, чтобы я воспринимала его именно так, заверил меня, что с Кэшем все будет в порядке.

Вся наша семья уехала. Несколько мужчин задержались на кухне, ели и разговаривали о всякой ерунде, на случай, если кто-то еще попытается напасть ночью и довершить начатое.

Кто-то пытался прикончить моего мужа.

Это был Грейди и его банда? Скарпоне?

Я кое-что слышал о том, как Грейди пытался вернуть то, что он потерял, но прежде чем он это сделал, Скарпоне убили его за то, что случилось с грузовиками.

Затем кто-то поквитался со Скарпоне — по крайней мере, так сообщалось.

Так кто, черт возьми, теперь хочет смерти моего мужа? Скотт Стоун? Нет. У него кишка тонка, чтобы начать убивать, если только его жизни не угрожала опасность.

Мой ум был сосредоточен, но мысли блуждали вокруг главного.

Почему в моем сердце было так пусто? Даже несмотря на то, что он спал в соседней комнате?

Минуту спустя до меня дошло.

Три причины.

Морин, Коннолли, Райан.

Я хотела, чтобы они были рядом. Знала, что они были дома в безопасности, но после всего, что произошло, я не хотела рисковать. Если у Кэша были враги, как и у меня, никто не мог сказать наверняка, на что они готовы пойти, чтобы отомстить. Особенно после того, что я сделала, чтобы помешать им убить моего мужа.

Мальчики принесли мой телефон вместе с одеждой и связку ключей от одной из машин Кэша, которые стояли снаружи на случай, если я захочу уехать. Я не собирался уходить, пока Кэш не уйдет отсюда на своих ногах, но я хотела позвонить.

— Рафф, — сказала я, садясь на кровать, внезапно почувствовав себя такой усталой.

— Ки? Что случилось? Где Кэш?

Я отрицательно покачала головой. Не могла пережить это снова. Не тогда.

— Все плохо, Рафф. Я не могу говорить об этом прямо сейчас, но мне нужно, чтобы ты привез Морин и детей. И охранял их, начиная с этого момента.

— Привезти их куда? И где, черт возьми, мой двоюродный брат? Что произошло?

Эта «больница» была аналогом конспиративной квартиры, и мне было приказано ни при каких обстоятельствах не разглашать адрес. Поэтому я назвала Раффу адрес одного из домов, которыми мы с Харрисоном пользовались некоторое время назад. Мне он понравился, поэтому я запомнила адрес.

— Так вот где ты находишься? — спросил он.

— Нет, — Я отрицательно покачала головой. — Но именно там я попрошу одного из моих братьев встретить тебя. Он останется с Морин и детьми, пока все не уляжется.

Я могла сказать, что он был зол, тяжело дышал, может быть, потому, что я не давала ему никакой конкретики. Потом вдруг Рафф выругался, но все потому, что он начинал паниковать.

Я вскочила на ноги.

— Что?

Отзеркалила его вопрос.

— Что!

— Блядь, — заорал он.

— Дом Морин горит!

• • •

Я вылетела со склада — никто из мужчин на кухне не обратил на меня никакого внимания — и нашла машину Кэша с другой стороны здания. Я не была уверена, что случилось с парнем, стоявшим на страже снаружи, но у меня было ощущение, что он совершал свой обход.

Но это не имело значения. Собиралась позвонить Харрисону по дороге и сообщить ему, куда я направляюсь. Может быть, мальчики все еще были в доме и смогли бы добраться туда быстрее, чем я.

Никто из них не отвечал на свои чертовы звонки. Я оставила сообщение Харрисону, в котором вкратце изложила то, что сказал мне Рафф, но к тому времени, как я подъехала к дому Морин, никто из них мне не перезвонил.

Место было охвачено огнем, но вокруг никого не было.

— О, боже, — взмолилась я, почти выпрыгнув из машины, прежде чем бросить ее там. Я оставила двигатель включенным, пока бежала к дому.

Жар огня остановил меня на полпути. Я даже не была так близко, и это воздвигло невидимый барьер, который, как я чувствовала, уже обжигал мою кожу. Туда не было никакого входа. Выхода также не было.

— Эти дети, — воскликнула я. — Мои малыши!

До этого момента я не осознавала, что…они стали моими детьми.

Мои малыши.

Они сплотили нас, сделав семьей. Моя кровь не текла по их венам, но вся моя любовь принадлежала им.

Люди начали толпиться вокруг, вытащив телефоны, либо записывая видео, либо вызывая спасателей. Почему они звонят только сейчас? Где те, кто оказывает первую помощь? Где Рафф? Пытался ли он войти внутрь и… когда мне пришла в голову эта мысль, огонь, казалось, стал еще злее, и это звучало так, словно разверзлась пасть ада, поглощая здание. Оно начинало рушиться.

Я упала на колени, рыдая в ладони, мое сердце обратилось в пепел в горящем здании.

— Ки-ли, — услышала я сдавленный голос, выкрикивающий мое имя. — Ки-ли Келл-и. Мое имя произносили прерывистыми слогами. Потом я услышала плач ребенка.

На другой стороне улицы. В темноте. Прячащегося недалеко от здания.

— Ки-ли, — снова послышался сдавленный звук, громче, чем у ребенка. Это прозвучало грубо и отрывисто, но я услышала.

— Ки-ли Келл-и.

Я перебежала улицу, щурясь в темноте, чтобы попытаться лучше рассмотреть. От пожара была освещена другая сторона улицы, но эта сторона была затемнена и задымлена.

Я услышала кашель, еще один вопль, но звук то накатывал, то прерывался, как будто кто-то пытался утихомирить того, кто кричал.