— Кэш Келли! — бросила я ему в спину. Это заняло у него секунду, но он остановился. — Береги себя.

Он слегка повернул голову, и в тусклом свете склада я увидела его ухмылку, от которой у меня замирало сердце. Кэш направился к выходу, когда я снова окликнула его.

— Я, блядь, серьезно.

Он кивнул в мою сторону.

— Я надеваю свое сердце на цепочку ради тебя, дорогая. Прямо сейчас оно покоится на твоей шее. Более безопасного места для моего сердца и не найти.

— Этого недостаточно.

Меня удивило с каким нажимом прозвучали мои слова. Комок застрял у меня в горле, образуясь где-то в желудке.

— Ты любишь меня, — произнес Кэш, как будто ему во второй раз открылось то, что он понял в Ирландии.

— С того момента, как встретила тебя, — прошептала я. — Я любила тебя тогда. Я люблю тебя сейчас.

Он вдохнул в меня жизнь там на кладбище.

— Тогда я буду в порядке, — произнес Кэш, кивая мне за спину. — Иди внутрь и запри дверь.

Мой муж подождал, пока я сделаю, как он велит, но минуту или две спустя я снова открыла дверь, выглянув наружу. Он исчез из виду. Растворился в окружающей его тьме, и ничто, кроме зеленых глаз Кэша Келли, не привлекало внимания к силе, которая бродила по этим улицам в одиночку.

• • •

Я сомкнула пальцы на кулоне. Несмотря на то, что Кэш сказал мне, что я ношу его сердце на шее, мне казалось, что он забрал его с собой.

— Кили, — сказал мне Лаклэн, кладя карту лицевой стороной вниз. — Ты намерена проделать дыру в полу. Иди уже спать.

— Не указывай мне, что делать, — огрызнулась я.

Прошел час с тех пор, как Кэш ушел, и хотя для него было нормально отсутствовать по нескольку часов кряду, меня это почему-то беспокоило. Я продолжала твердить себе, что это только потому, что мы провели так много времени вместе, и моя привязанность стала сильнее, чересчур сильной, чтобы я могла почувствовать себя комфортно, когда он ушел. Тогда я понял, почему Харрисон называл Мари «Стрингс». Моему сердцу казалось, что им завладели сотни нитей, и каждая из них была связана с Кэшем Келли.

Мои ноги, которые, казалось, имели прямую связь с одной из этих ниточек, снимали некоторое напряжение, когда я принялась расхаживать по кухни, поближе к входной двери.

— Кили Келли, — сказал Оуэн. — У тебя закончилось пиво в этом нью-йоркском особняке?

— Ты собираешься играть или жаловаться всю ночь? — спросил Деклан.

Я вздохнула, пощипывая переносицу, не уверенная, что еще можно сделать. Нет… я знала, что нужно делать. Я уже собиралась сорваться с места. Застать Келли врасплох в его офисе. Он имел меня на своем столе, а потом нес домой, как какой-нибудь извращенный злодей из сказки, написанной для меня мной же.

Я безумно, безнадежно, безвозвратно влюбилась в этого гребаного злодея из моей сказки.

Я стащила свой ключ со столика у двери, держа руку на ручке.

— Я отлучусь ненадолго, — сказал я.

Харрисон встал.

— Я пойду с тобой. Нам нужно еще пива.

— Нет, — бросила я, открывая дверь. — Я…

Я вздохнула с облегчением, у меня отлегло от сердца.

Кэш шел по улице опустив голову, засунув одну руку в карман. Однако чем ближе он подходил ко мне, тем больше я начинала щуриться. Его лицо. Я никогда не видела, чтобы оно было таким озабоченным. Его поступь не отличалась легкостью, его поступь была тяжелой. Кэш не топал и не издавал громких звуков, но я почти чувствовала, как от него исходит гнев с того места, где я стояла.

— Интересно, кто сказал ему, что ты была влюблена в Стоуна, а потом украла его виски? — сказал Харрисон у меня за спиной.

Хорошо, по крайней мере, я не была единственной, кто это заметил.

Я не хотела, чтобы он думал, что я жена-вертолет, как те родители в парке, которые постоянно нависали над своими детьми, чтобы они не упали и не сломали что-нибудь, поэтому я пошла закрыть дверь. Однако прежде чем я это сделал, я заметил еще одну тень, появившуюся из-за его спины.

— Это Сьюзен? — спросил Харрисон.

— Да, — ответила я. Я никогда не испытывал теплых чувств к этой старой суке. Она была воплощением зла, завернутого в пух розовой сладкой ваты, что-то вроде салата с амброзией. Я никогда не встречала никого, кто бы мне так не нравился. Суть всегда имела значение для меня, в особенности это было верно в отношении людей

Кэш держал ее при себе из-за долга, который задолжал ей его отец. Сьюзен нужна была работа, она даже хотела ее, чтобы занять себя, и вот она здесь.

Кэш остановился в тот самый момент, когда я заметила, как подкралась ее тень. Хотя свет был тусклым, я видела, что она расстроена. Сьюзен немного помахала руками, и я услышала, как она шмыгает носом. Если бы я действительно прищурилась, то увидела, что у нее опухли глаза, а кончик носа был еще более ярко-красным.

— Как садист Рудольф, — пробормотал Харрисон, и я толкнула его локтем.

Он издал задыхающийся звук, прежде чем начал смеяться — смех вышел тихим, но, тем не менее, это был смех.

— Тебе лучше прекратить эту чушь. Или ты можешь разбудить королеву.

Я закатила глаза. Двоюродная сестра Мака, Джиджи, спала наверху.

— Пойдем, — подбодрила я. — Пойдем подождем в…

Сьюзен поманила Кэша наклониться к ней, и когда он наклонился ближе, она достала нож из кармана своего кардигана и вонзила его прямо ему в шею.

Рев, который эхом разнесся в ночи, издал не Кэш, так орала я. Он отшатнулся, и как только он это сделал, другая тень материализовалась, превращаясь в человека, который ударил его ножом в спину. Еще больше теней окружили его, превращаясь в мужчин со сверкающими ножами наперевес, готовые прирезать моего мужа.

Харрисон уже кричал моим братьям, чтобы они выдвигались из дома, но я уже залезла в шкаф, вытаскивая свой лук и стрелы.

Лаклэн протянул руку, чтобы остановить меня, прежде чем я успела выйти на улицу.

— Ки, — сказал он, его взгляд был серьезным. — Если Келли не тот, за кого ты…

— Убери свою гребаную руку, или я сломаю ее, — прошипела я. Я взяла стрелу, лизнула ее по центру и выпустил первую, прежде чем выйти за дверь.

Она прошила шею Сьюзен насквозь, кровь брызнула во все стороны, рукой она хотела схватить стрелу, прежде чем упала на колени. Ошеломленное выражение ее лица было последним, что я увидела, прежде чем всадила еще одну стрелу в спину мужчины. Его тело выгнулось вперед, прежде чем он упал на землю. Стрела попала ему прямо в сердце.

Кэш споткнулся, потянувшись за чем-то в кармане, но их было слишком много. Это было похоже на то, как будто они кололи дикое животное, загоняя его в угол, чтобы снять с него шкуру.

— Не сегодня, ублюдки, не до тех пор, пока я жива, — заорала я, выпуская стрелы так быстро, как только могла. Мужчинам, все еще стоявшим на ногах, потребовалось несколько минут, чтобы понять, откуда летели стрелы и пули — между моими братьями и мной. Когда они это сделали, то перестали колоть моего мужа и перекинулись на нас.

Я даже не подозревала, что у моих братьев было оружие, и яркие искры вместе с оглушительным грохотом разлетались в ночи. Врагов все еще было слишком много, и я пускала стрелы так быстро, как только могла, все время пробираясь к упавшему Кэшу. Он был на земле, и прежде чем кто-либо еще смог добраться до него, я встала впереди, подняв лук, держа стрелу наготове, осмеливаясь подойти к моему мужу.

Некоторые пытались, но они пали рядом с другими мужчинами, которые пришли, чтобы убить моего Мародера из Адской кухни.

Что-то коснулось моей ноги, и я повернулась, мой лук был направлен вниз, стрела наготове.

— Ты сказала, что однажды пронзишь мое сердце стрелой, моя дорогая, — сказал Кэш. — Сделай это сейчас.

Он закашлялся, и изо рта у него потекла кровь.

Моя грудь вздымалась, и я не могла пошевелиться.

— Ки, — сказал Харрисон, дотрагиваясь до моей руки. — Кили!

Внезапно, мне показалось, что Харрисон кричал внутри моего черепа, и его призыв автоматически послал команду моим рукам. Я уронила лук и стрелы, мои колени подогнулись. Я оказалась прямо рядом с моим мужем на окровавленной земле. Мои руки сжались в кулаки на его разорванной и пропитанной кровью рубашке, и я приложила ухо к его сердцу, прислушиваясь.