Солнце висело над деревьями и светило прямо в окно. За ним были слышны громкие и резкие голоса вернувшихся людей. Что-то громко отвечал Говард успокаивающим тоном, но с ним горячо спорили и доказывали.

Вита умудрилась найти угол, с которого видела тропу и тех, кто на ней стоял. Она застыла и внимательно прислушивалась и присматривалась, стараясь оставаться незамеченной. Игорь подошел и стал рядом. Ему тоже было интересно, чем закончится перепалка.

В итоге беседы главу селения просто отодвинули в сторону. Он прокричал вслед, что это не решит проблему, но остался без внимания. А толпа все так же шумно последовала к капищу. Внутри селения за ними было удобно наблюдать через щели в двери.

— По-моему, они явно кого-то тащат, — произнес Игорь и охнул.

Он узнал жертву толпы и от этого почувствовал себя только хуже. Вот почему он решил, что Лика уже их покинула? Почему не надумал поискать неподалеку? Не оставил записки? Для поселенцев женщина была ещё большим чужаком. Они вообще видели ее в первый раз. А в пылу религиозной травли могли и ведьмой окрестить. Кажется, даже удалось рассмотреть раны на ее руках.

— Что там случилось?

Элизабет отодвинула в стороны гостей и распахнула дверь. Картина ей тоже не пришлась по вкусу, но вмешиваться она еще не собиралась. Сплюнула через порог, закрыла дверь и повернулась к Игорю.

— Кто это?

— Путница. — Он прошел к столу и опустился на лавку. — Пришла к нам пару дней назад. Говорит, что ее бросили на Пути и теперь она вынуждена искать дорогу сама.

— На Пути не бросают! — отрезала травница. — Что-нибудь еще о ней знаете?

— Да ничего не знаем, — вздохнул мужчина и покосился на девушку. — Ходили сегодня на ночную охоту. Вернулись утром, а ее нет. Думали, что отправилась дальше.

Элизабет странно прищурилась и наклонила голову, словно изучая Игоря с другого ракурса.

— И почему это они все к тебе липнут? То — мелкая, то — Райан, то — какая-то странная путница.

Она обошла вокруг него, бормоча себе под нос. Больно потыкала в спину пальцем. Результат ее не удовлетворил, но, кажется, и придраться было не к чему.

— Никто ко мне не липнет! — возразил мужчина, чем вызвал ответный смешок. — И, тем не менее, мы не можем оставить Лику на растерзание психически больных людей. Насколько мне не изменяет зрение, она ранена. И помочь ей больше некому.

— А я против! — Вита сложила руки на груди и закрыла собой двери. — Если уж на то пошло, то это ее Путь. Почему мы должны вмешиваться?

— Да потому что мы люди, — ответил Игорь. — Мы просто не имеем права оставаться в стороне.

Элизабет снова хихикнула. Встала и начала собирать какие-то вещи. Мужчина обнадежено наблюдал за ее действиями.

— А окажись на ее месте Райан, ты так же стремился бы помочь? — спросила она, не поворачиваясь. Он растерялся. — Можешь не отвечать вслух. Главное, себе ответь. В любом случае, торопиться не стоит. Я пока схожу и проверю, в каком она состоянии. Заодно узнаю дальнейшие планы наших смутьянов. А вы сидите здесь и не высовывайтесь.

И она ушла.

Неизвестность — худшая часть ожидания. Когда мысли лезут в голову самыми нелепыми конструкциями, зачастую именно в тревожном и неприятном ключе. И все, что ты способен в этот момент предпринять, это забить мозги отвлекающими мыслями. А еще лучше — чем-то совсем пустым и нелепым.

Подошла Вита и обняла его со спины.

— Почему ты на самом деле так за нее переживаешь?

И что ей на это ответить? Самым честным окажется предположение, что именно сексуальная привязанность обострила его чувство ответственности. Но выглядело это неправильно. Тем более, что «секс еще не повод для знакомства», как говорится у современной молодежи. А кем они на самом деле являются друг другу? Едва знакомыми. Просто мужчиной и женщиной, на время дополнивших один другого в потребностях и желаниях.

— Я и сам теряюсь в догадках. — Он попробовал вытянуть девушку из-за спины, но она не захотела. Пришлось стоять, как идиоту, у которого большой туристический рюкзак сполз на поясницу. — Но почему ты настолько против нее — вот это вопрос?

Вита ткнулась носом ему в позвоночник и горячо выдохнула.

— Я чувствую в ней угрозу!

Ну, вот опять! Нет ничего страшнее, когда женщины начинают конкурировать за мужчину. Вопреки расхожему образу доброты и покладистости, они становятся крайне жестокими и агрессивными в борьбе за внимание. Причем, нередко от этого страдает сам объект борьбы.

— Мне казалось, что мы обо всем договорились?

— Мы договорились подождать, а не вступаться за нее. И потом: что, если ты ошибся? Вдруг, она никуда не денется?

— Здесь нельзя ошибиться. Путь не держит путников на месте. Это противоречит его сути. Он может дать возможность отдохнуть или получить нужную информацию. Возможно, опыт… Но потом все равно один мир сменится другим. Так, что путник сам не поймет перехода.

Он еще раз попытался освободиться от захвата. И опять безрезультатно.

— А если она изначально врет? Что, если ты и есть ее цель на Пути? Или не ты, а те же лаборатории.

На ступеньках послышались нарочито громкие шаги. Скорее всего, таким образом Элизабет предупреждала о своем приходе. Но на всякий случай следовало укрыться в темном закутке. Игорь не стал ничего мудрить: развернулся и стал спиной в угол, сразу прикрывая и девушку.

Травница была одна и очень злая. Она с порога зыркнула на мужчину, закрыла за собой дверь и кинула сумку с лекарствами на стол.

— Можете выходить.

На мгновение даже возникло ощущение, что это вернулась с родительского собрания мама, наслушавшись жалоб на своих шалопаев.

— Что там?

Игорь улучил момент, чтобы расцепить пальцы девушки и выскользнуть из ее объятий. Подошел к травнице и сел напротив.

— Я спрошу еще раз, — сквозь зубы проговорила Элизабет. — Кто это такая?

И она махнула рукой в сторону двери.

— Я рассказал все, что знаю. Можешь спросить у Виты. Но, все таки, что произошло?

— От нее пахнет смертью!

Вот это поворот. Неужели раны настолько серьезные?!

— Ее так сильно ранили?

— Да нет же. Пара царапин и порезов. Такое заживает и без трав. Она сама пахнет смертью. Понимаешь? Это не человеческий запах.

Кажется, последние события на всех влияют по разному.

— Хорошо. — Игорь накрыл ладонью ее руку. — Я тебе доверяю. Расскажи тогда мне — кто она, если не человек?

Травница не нашлась с ответом. Она хотела. Она пыталась. Взывала к чертогам своей памяти, но ничего не могла придумать. И в конечном итоге была вынуждена сдаться.

— Мне все равно это не нравится!

— Мне сейчас много чего не нравится, — согласился Игорь. — Но разве могу я беспочвенно обвинять?..

Ему не дали договорить. Дверь распахнулась от сильного удара и в домик влетел здоровенный мужчина, а за ним и вся толпа, вооруженная ножами и палками. Снаружи через проем заглядывал внутрь чудик.

Их быстро скрутили и потащили к капищу, не забывая по пути больно тыкать кулаками и палками.

На площади уже собрались все жители поселения. Они стояли вокруг лежащей на земле Лики под охраной вооруженной рогатиной жены Кертиса. В ее взгляде не было и намека на жалость. Но мимика выдавала обеспокоенность: женщина явно побаивалась своих же людей.

— Чего собрались?

Крикнувший на толпу мужчина и раньше выделялся большей агрессией. Высокий и здоровый, он прекрасно понимал свою силу и доминирование над остальными. Вот и верь потом, что все большие люди — добряки.

— Мы против ваших дурацких жертвоприношений! — выступила вперед женщина, в которой Игорь сразу признал Тару.

— И что? — Мужчина засмеялся и к нему неуверенно присоединились другие последователи культа. — Кого интересует мнение трусов и слабаков? Как вы вообще думаете нам помешать?

Рядом со вдовой стал мужчина помоложе, а за его спиной боязливо появились двое друзей.

— Нас все равно больше! — Его голос немного дрожал от возбуждения. — Говард нам все рассказал. Вина этих людей не доказана. С тем же успехом можно объявить виновным вашего бога. Ведь именно после постройки этого сооружения начались все проблемы.