Испокон веков, дела земных королевств касались небесную империю лишь в разрезе подвластных ей территорий. Во всех остальных конфликтах, императоры, как и многие их предшественники, держали строгий нейтралитет. Самовольное решение Лорея лишь чудом было правильно оценено королем Дернии. Ну, может и не чудом — все таки война с Сильфером победоносной вряд ли была бы. Поэтому, отбросив факт своего убийства имперским отпрыском ( а, благодаря магам и вообще только покушение на убийство), и сам Киран Безжалостный не предъявил претензий империи. На том, казалось бы, государства и разошлись. Забыли и замяли.

Но не все. Маленькая Лорелея так и не смирилась со смертью брата. Для нее она так и осталась подлым, безжалостным убийством, а не честным поединком в бою.

В общем-то, честным поединок и правда не был. Вот только совершенно в противоположном смысле.

Победить Кирана в честном бою вообще было сомнительно. Слухи о мастерстве его владения мечом давно облетели свет. Сойтись с ним в схватке было бы подобно самоубийству. А потому, Лорей воспользовался хитростью. Выкрал из императорской сокровищницы легендарный Клинок Семи Ветров, выкованный из магической небесной стали ( что у них там за сокровищница такая, что оттуда постоянно крадут что не попадя все кому не лень? Клинок, вон, вообще второй раз выкрали. Ничему-то жизнь их не учит!) и подло напал со спины.

На что рассчитывал наследный принц одному небу было известно. Наверное на то, что победителей не судят. И случись ему завершить начатое, манера боя стала бы последним, что обсуждалось бы народом. Но все пошло иначе. Многоопытный в битвах король заметил-таки мелькнувшую сзади тень и успел вовремя обернуться, чтобы принять удар кинжала. И пусть небесная сталь нашла свою цель, но и меч короля не впустую рассек воздух. На землю упали два смертельно раненых тела, которые приняли смерть прямо глядя в глаза друг другу.

Тело Лорея и извлеченный из мертвого короля кинжал командир любимого наследником Крылатого легиона лично на руках принес к подножию трона императора Батиха. И прямо пред глаза убитого горем отца — Второго лика, императора Тахиба. К ногам стоящей подле него малышки Лорелеи!

Куда после этого было логике и здравому смыслу в оценке смерти принца? Боль и отчаяние девочки можно представить и без десяти страниц подробного текста. Собственно, перед ней в тот момент лежало тело единственного близкого ей человека!

Сам Второй лик младшей дочерью мало интересовался. Наследник давно был обучен, воспитан и готов к принятию власти, когда, совершенно неожиданно, на свет появилась никому уже не интересная маленькая Лорелея.

Конечно, как принцесса империи по линии Второго лика и она была обучена всем необходимым навыкам будущей Луны империи. А Луна — не Солнце. Если Первый Лик двумонаршей империи отвечал за экономическое и культурное развитие, то Второму подчинялись войска. Так что, малышка с младых ногтей умела держать меч куда лучше, чем танцевать на балах. А уж кому подражать в этом нелёгком мастерстве и искать не пришлось. Лорей соль Тахиб обожал сестренку. Баловал, таскал за собой хвостиком. И не давал в обиду двоюродной сестре — наследнице Первого лика, будущему Солнцу империи Сильфер — Леаторе соль Батих, родной дочери Первого лика.

Лорей и Леатора должны были стать следующими правителями империи. И, не смотря на некоторые разногласия, вполне умели находить общий язык. В том числе и благодаря соответствующему воспитанию, с детства готовящему их правильно разделять свои зоны ответсвенности. Уже даже собирались объявить об отборе вторых половин для наследников, когда не вовремя познавший романтичность юных порывов принц совершил неразумный, никому не нужный поступок и, в результате, так глупо погиб.

Смерть Лорея стала потрясением не только для безутешного отца и родной сестры, но и для молодой принцессы. Править в паре с младшей наследницей будущая Первый лик не хотела. Не верила ни в силу наследницы, ни в твердость ее характера. Ведь Второй лик, по сути, главнокомандующий имперских войск. Где же девочке было обрести безоговорочную верность, уважение и беспрекословное подчинение огромной армии? Сомнения Леаторы были вполне обоснованы.

Лорелея же, хоть и была еще ребенком, прекрасно понимала, что сестра ее не принимает. И логичность ее сомнений, что странно, понимала тоже.

И она нашла, как доказать свою силу.

Да, принцесса понимала, что не могла быть достойной восхищения воительницей в глазах сильнейших бойцов империи. Но она могла стать их символом возмездия! Совестью и честью. Памятью почившего, обожаемого ими Лорея.

Упорством и стремлением к справедливости, безрассудством задуманного и искренностью порывов малышка добилась невозможного — отъявленные вояки, закостеневшие сердцами солдаты были покорены верностью маленькой принцессы. Почти десять долгих лет, преодолевая их насмешки, презрение и пренебрежение Лорелея стремилась к недостижимому. И получилось! Она смогла заинтересовать самых сильных, самых безжалостных воинов настолько, что они лично взялись за ее обучение!

Конечно, физические данные было сложно переплюнуть и, похожая на мелкого воробья девчушка так и не стала непобедимым бойцом, достойным военной славы Лорея Блистательного, но зато воины умели ценить честность и упорство. А, потому, как родную дочку или младшую сестренку вовсю оберегали Лорелею соль Тахиб.

Собственно, отчасти именно поэтому, никто и думать не мог подкатить к «маленькому сокровищу имперской армии». Даже когда девчушка однозначно выросла, превратившись в изящную, стройную девушку с густой копной темных, как у всех лунных имперцев волос, с ярко-синими, словно редчайшие сапфиры глазами, курносым маленьким носиком и словно вечно недовольно надутыми губками, поклонники у нее так и не появились. В армии просто никто бы не посмел посягнуть на горячо оберегаемую полководцами драгоценность. Ведь теперь даже за недостаточно уважительный взгляд на нее можно было легко попасть на гаупвахту, а то и отведать плетей. Перед отправкой на рудники.

А вот при дворе продолжали относиться к ней более, чем пренебрежительно, веря в то, что здравый смысл заставит ее отца найти достойного сильного спутника для своей дочери и поставить его у власти, лишь номинально сохранив за Лорелеей престол. Другое дело Леатора! Высокая красавица, с типичными для солнечных белыми локонами и все той же небесной синевой в глазах. Олицетворение стиля, признанная красавица! Истинный Первый лик и будущая полноправная наследница. Вот вокруг нее всегда роилась толпа воздыхателей, поклонников и кандидатов в фавориты. На балах сестра ни минуты не подпирала колонну, едва успевая следить за согласованным придворным церемониймейстером графиком танцев. Осыпанная комплиментами, восхищением и подобострастными взглядами. О чем Лорелея могла только мечтать, хоть никогда бы этого и не признала.

Так как, скажите мне, могла потом не всплыть в тексте эта незначительная деталь — повальное домогательство до прекрасной, неопытной по всем фронтам девушки?!

Случись такое, принцесса точно бы не продолжала спокойно проходить испытания и, отмахиваясь от толпы поклонников, словно от стайки мух, идти к своей цели. Да и определенно тот или иной особенно настойчивый гад сумел бы растревожить нетронутое сердечко. И чем бы оно все закончилось, одному небу известно. Уж это я могу утверждать определенно! Вон, и саму пару раз проняло, чего уж там... Ведь даже я, в свои «слегка за тридцать» и то была не готова к повальному восхищению. Опыта в таком не имела потому что! Ну не бегали за мной никогда табунами, хоть, вроде, и на мордашку я вполне себе симпатичная.

И вообще, всегда бесили меня эти романы, в которых главную героиню прямо все хотят, повально и без разбору! В кого не плюнь — сразу в яблочко. Появилось в тексте новое лицо — все! Сразу в списки воздыхателей под почетным -дцатым номером. А она их любит и плачет, плачет и любит… бррр… причем всех и сразу! Редактировала я эти опусы и плакала, плакала и редактировала… Эх, моя бы воля, ушла бы эта колонна восторженных любвеобильных мужиков прямо на х…на холодный берег моря, да. Бравым шагом, под героическую музыку!