— Что? — барон оторопело уставился на меня.

Потом медленно поднялся на ноги.

— Объяснитесь! — голос его дрожал.

— Ну, что я беременна, это неправда, — Я встала и подошла к окну. Мне надоело ходить вокруг да около, пора было положить конец всей этой фантасмагории. — Я вас обманула, барон, простите. Я не люблю вас, и ребенка от вас не жду. А сейчас прошу покинуть мою комнату, потому что у меня из-за вас могут быть большие проблемы.

С этими словами я подошла к двери и распахнула ее снова, но на это раз еще жестом указала барону на выход. Однако он не торопился уходить. Парень пустыми глазами смотрел в пол и шевелил губами.

— Ну, вы идете? —поторопила я его.

Я понимала, что это было довольно с моей стороны невежливо, но сил на этого несчастного влюбленного уже не было. Однако он медлил и выходить по всей видимости не собирался.

— Хорошо, — решила я наконец. — Тогда уйду я. А вы сидите сколько влезет, а когда надоест, может уже уберетесь отсюда, пока вас не обнаружил мой муж!

И я вышла из комнаты. Затем спустилась по лестнице. Графа нигде видно не было, зато внизу в гостиной мне встретилась Голока, которая с хитроватым выражением лица протирала бархатной салфеткой столовое серебро. Я промаршировала мимо нее к выходу.

— Далеко, госпожа? Вы одна? — поинтересовалась Голока. — Что мне сказать графу, где вы, когда он вернется?

Вот как! Значит граф куда-то отбыл. Опять небось к своей маркизе поехал, но уточнять это у Голоки было слишком большим унижением.

— Я в сад, — коротко бросила я и открыв дверь, вышла наружу. Едва успела дойти до скрытой в глубине сада скамьи, как на дорожку позади меня выбежал барон и понесся следом.

— Арида, — орал он, размахивая рукой. — Постойте! Подождите меня!

Я присела на скамью и принялась ждать парня. Какой же он все-таки непонятливый!

Барон грохнулся на скамью рядом и произнес:

— Арида, я решительно ничего не понимаю. Я вас совсем не узнаю, вы изменились. Скажите мне честно, что произошло?

Говорил он взволновано и вполне искренне. Мне стало жаль его, ведь он во всей этой катавасии просто случайная жертва.

— Понимаете, барон, — я посмотрела парню в глаза. — Вы сейчас сильно удивитесь, но я не Арида.

Барон ошалело смотрел на меня глуповатыми бледно-голубыми глазами и глотал ртом воздух.

— То есть я Арида, конечно, — уточнила я. — Но не та, что была раньше. Я вас больше не люблю, и вообще ничего не помню о том, что было. Видите ли, барон…. Вы верите в магию?

Барон осторожно кивнул, произнеся:

— В магию верю, у меня маман спиритизмом увлекается, так вот она говорит…

— Ну, значит, вы человек просвещенный и не слишком удивитесь тому факту, что меня и вашу бывшую подружку Ариду поменяли местами, — перебила я его. — Я попала сюда через портал, который открыл один маг, а ваша Арида попала, соответственно, в мой мир. Ясно теперь?

— Я-ясно, — отчего-то начал заикаться барон. — То есть вы в теле моей… Ариды?

— Да, — обрадовалась я неожиданной понятливости собеседника. — Вот именно. Ваша Арида настолько не хотела становиться женой графа, что предпочла сбежать в неведомый мир, лишь би избежать этой участи.

— Узнаю ее, — слабо улыбнулся барон. — Она всегда была борцом. Жаль, что меня не взяла с собой, я бы любил ее в любом обличье!

— Да уж, своим переносом она и меня нехило подставила, — добавила я.

Барон молчал, опустив голову на грудь и созерцая песок под ногами. Мне тоже сказать было больше нечего.

Тут он неожиданно встал и взяв мою руку, приложился к ней губами.

— Что ж, не смею более вас задерживать, — церемонно заявил он, поклонившись. — И простите, ради бога, мою к вам пылкость, я ведь понятия не имел…

И не в силах продолжать, он всхлипнул, закрыв лицо рукой.

Именно в это момент на дорожке позади него нарисовалась фигура графа. Тот бы весь в черном, шел быстрым шагом, а позади него семенила, тыча в нашу парочку пальцем, Голока.

— Вот они, голубчики! — слышалось мне ее змеиное шипение.

Барон, поняв по ужасу в моих глазах, что то-то происходит, выпрямился и резко обернулся. Увидев графа, он побледнел, однако убегать не стал.

— Что вы тут делаете? — без приветствий начал атаку граф. — Почему я опять вижу вас с моей женой наедине?

— Приношу свои глубочайшие извинения, граф, — чуть наклонил голову барон. — Более этого не повторится. Я очень сильно ошибся, к вашей жене я никакого отношения не имею и никогда ее не любил. Еще раз прошу меня простить.

Граф, уже схватившийся было за эфес шпаги, застыл. Не этого он, видимо, ожидал услышать. С лица Голоки сползла улыбочка.

— То есть вы не станете больше присылать моей супруге надушенных писем? — иронично уточнил граф, подняв бровь и в упор глядя на барона.

Тот отрицательно покачал головой и добавил:

— Ни писем, ничего. Вы меня вообще больше не увидите.

— Хм, — хмыкнул граф, убирая руку со шпаги. — Не стану интересоваться, по какой причине вы решили добровольно навсегда оставить столь привлекательное общество. — Граф язвительно кивнул в мою сторону.

— Никаких секретов, — ответил барон и водрузил на голову свою шляпу. — Я ведь уже сказал, что ошибся. Я просто принял вашу жену за другую, за ту, которую когда-то любил и люблю до сих пор. Но это не ваша жена. Прощайте!

И ни слова больше не говоря, барон ушел в закат по направлению к крыльцу, где была очевидно запряжена его лошадь. Граф молча смотрел на меня, я на него. Между нами в этот момент было такое напряжение, что его почувствовала даже Голока, которая вдруг что-то пробормотала и бочком пошелестела в сторону замка.

— Вы меня удивляете, Арида, — произнес граф и хотел еще что-то добавить, но тут на дорожке, где только что скрылись барон и Голока, появился Фред с конвертом в руках.

— Для госпожи графини! — завопил он, увидев меня.

— О боже! — схватился за голову муж. — Это еще от кого?

— Я ни от кого ничего не жду, — тут же проговорила я. — Так что понятия не имею, от кого это послание.

Подождав, когда Фред приблизится, я протянула руку к письму.

— Кто передал это, Фред? — поинтересовалась я у мальчугана, беря в руки тяжелый, плотный конверт из темно-коричневой бумаги.

— Стряпчий вашего батюшки в Петаре, госпожа, — отозвался мальчуган, посматривая то на меня, то на графа. — Сказал, срочно.

— Вот как? — я вскрыла конверт и достав белый плотный лист бумаги, принялась негромко читать:

— Госпожа Сангиан, с прискорбием спешу сообщить, что 7 июля сего года ваш отец и мой работодатель и благодетель в одном лице Октавий Белль Эро Фонт скоропостижно скончался в возрасте пятидесяти двух лет…

Прочитав это, я подняла глаза на графа. Но по выражению его лица ничего невозможно было понять. Тогда я продолжила:

— …Посему вы, как единственная наследница, теперь должны принять дела вашего покойного батюшки, для чего вам необходимо прибыть в мою контору в Петаре по адресу…

Далее был написан адрес, читать который я вслух не стала. И так все было понятно.

— Октавий мертв, — глухо произнес граф. — Неожиданно, что и говорить. Арида, прими мои соболезнования.

Он официально склонил голову. Я проделала то же самое.

— Благодарю, — также официально ответила я и дала Фреду мелкую монетку. Мальчишка радостно убежал. — Что ж, тогда я, пожалуй, съезжу завтра к этому…— я уставилась на подпись. — Господину Карсону.

— Поехать с тобой? — неожиданно предложил граф. Я помотала головой:

— Спасибо, я справлюсь сама.

— Хорошо держишься, — произнес граф, когда мы уже подошли к замку.

— Мы не были слишком близки с отцом, — сказала я в ответ чистую правду.

На следующий день, надев единственное в гардеробе черное с золотом платье, я выехала в Петару. Контора господина Карсона находилась неподалеку от лавки Трисмегиста, поэтому я могла не бояться заблудиться. Со мной поехал Фред: шустрый мальчонка в последнее время не отходил от меня ни на шаг.