– Остановить! Запретить!..

– Запрещать им это бесполезно. Они тогда всего лишь уйдут в тень… ну, в смысле, совсем в тень, даже от своих, но не остановятся ни за что.

– Почему?

– Да все просто, на самом деле. После того как в определенном возрасте у ведьм открывается канал силы, не делать такое они уже не могут. Для них это смерть. Буквально. Без всяких преувеличений. Потому и придуманы определенные способы договориться с уборкой. Определенные квоты, которые они ни в коем случае не должны переступать.

И анонс новинки на портале: Сегодня Наталья Филимонова начала новую историю "Госпожа частный сыщик" Пропускать не советую категорически – великолепный стиль и крутые повороты сюжета гарантируются. А какая обложка! )) Я – старая дева. Официально. Наконец-то! Можно больше не делать вид, что ищу жениха. Или что не вижу призраков и не говорю с ними. Кому какое дело, что там бормочет старая дева… и куда она подевалась. Теперь я могу попытаться узнать наконец, что случилось с моей семьей. Женщины не работают в сыске? Как-нибудь разберемся!

– То есть вот это все еще и по закону?! – Нисса никак не могла уложить услышанное в голове, а потому совершенно в открытую ткнула в сторону зонта. Не задумываясь, что может привлечь к себе ненужное внимание. – С чьего-то там разрешения?

– Вот это – да. Но ты представь, что могут сделать… и что делают те, кто на все эти квоты плюет.

Нисса представила. И тыкать пальцами перестала.

– Эти две из лаковых, – совершенно правильно понял ее Конт. – В смысле, у них все по закону и ловить там не за что.

– Как? – переспросила она, удивившись непривычно использованному слову. Но на этот раз Конт понял ее не совсем верно:

– Говорю же, они забирают лишь немного – в рамках строго установленных правил. Смотри, вон те, совсем мелкие, что в сторону отошли, – показал тот на группку дошколят, снова начавшую шалить, – уже приходят в себя. А взрослые, считай, вообще ничего не заметили. Внезапная головная боль, потом пару дней мигрени и всё. Если ты, конечно здоров.

– А если нет?

– Тогда сеть придется перенести. Место, где начинают слишком часто умирать, обязательно привлечет внимание.

– Умирать?!! – снова вскинулась она. – Серьезно?

– Разумеется.

– Но уборка?

– Нисса, вообще-то, она защищает нас. На вас… На тех, кто не теневой, ей плевать. Следят они не за тем, чтобы вообще никто не пострадал, а чтобы кто-нибудь из наших не зарвался вконец и не подставил этим всех остальных. Теневых не подставил! Понимаешь? Чтобы не узнали вдруг о таком вот. И не начали резать потом абсолютно всех, без разбору! – Конт резко сменил тон, успокаиваясь: – По-моему, это с самого начала было очевидно.

Ответить оказалось нечего, и Нисса предпочла сменить тему:

– Лаковые? Странно звучит.

– Мы привыкли. Лаковые – те, у которых с законом все гладко. А матовые – у которых наоборот.

– Есть и такие, да?

– Их, – он чуть подался через стол, поймав ее взгляд, – гораздо больше. Гораздо! И зонтики возле театров они не расставляют, предпочитая совсем другие методы.

– Но почему? Если к ним настолько лояльны, что даже на пару смертей глаза закроют?

– А потому что однажды почти каждая из них все-таки зарывается. По-настоящему. Понимаешь, что это значит? Для вот них? – он махнул в сторону очередной щебечущей группки детей, окруживших лоток. – При всей, как ты сказала, лояльности, после такого обратной дороги нет. Ни для самой ведьмы, хлебнувшей вкуса настоящей силы, ни для уборки, обязанной ее остановить.

– Уничтожить.

– Да, Нисса. И если ведьма действительно сильна, бодаться, гоняясь друг за другом, они могут долго.

– А если слаба? – непонятно зачем уточнила она.

– Тогда, возможно, все-таки обойдется без срыва. Вот как здесь. Этой парочке много просто не нужно, много они все равно удержать не смогут. Но такие, как они и живут лишь чуть дольше обычных людей, в остальном тоже мало чем отличаясь. Хотя вот эти две как раз отличаются – несомненным коммерческим талантом. Сами много силы не возьмут, но так зато продадут. В виде амулетов, что сейчас незаметно заряжаются в этом их сундуке.

– Самый ходовой у вас товар? – вдруг сообразила она.

– И самый дорогой. Так что устроились эти малосилки совсем неплохо по итогу. Но есть в этой ситуации и явный плюс: подобные торгаши особенно осторожны. Щепетильны даже. И кормушки себе организовывать умеют – сама видишь. Поэтому сегодня здесь все точно будет в порядке, не переживай. В такой толпе можно и вправду собирать по капельке – максимально безопасно. Для всех.

Нисса еще раз внимательно прошлась по заметно поредевшей уже публике перед входом, отметила, что настроение к детям и впрямь возвращается довольно быстро и решила поверить. Пока. Хотя и осталась на задворках сознания беспокоить весьма неприятная мысль, что не так уж и неправы были те поборники инквизиции, что едва не спалили их вчера ночью. По крайней мере, совсем уж безосновательной их попытку теперь точно ее назовешь.

– А Милфор? – вспомнила Нисса еще одного не самого типичного представителя этого племени. – Он тоже на квотах, если до сих пор от закона не бегает? Выходит, не слишком силен?

– О, Милфор это вообще отдельная статья… Но нет, слабым его точно не назовешь. Просто ни он сам, ни те, кого он там у себя прикормил, в таком вот, – Конт кивнул в сторону театрального фасада, – особо не нуждаются. Его школа стоит прямо на одном из старых выходов силы. Одном из немногих, оставшихся доступным до сих пор. По легендам, где-то там, в глубине, дракон как раз и спит. Или спал. Или даже сдох - не суть. Но поверь, было очень много желающих их подвинуть. Очень! Только нашего интригана оттуда теперь разве что динамитом вывернешь – с его-то опытом ловить рыбку в любой мало-мальски мутной луже,

– Сколько же ему лет? – вдруг сообразила она.

– Правильно, – оценил эту догадливость Конт. – Чуть больше, чем его… учебному заведению. Пара с лишним столетий, считай.

– А… А тебе?

– Нет, – усмехнулся тот, без труда расшифровав ход ее мыслей. – Оборотни столько не живут. Лишь чуть дольше людей. И мы не умеем играться с чужой силой. Тут со своей бы хоть как-то управиться.

– Нисса, – Конт неожиданно положил руку на ее пальцы, едва не заставив их отдернуть. – Не надо. Не надо бояться нас. И тем более себя бояться теперь не надо. Поверь, это все не сейчас началось. И даже не вчера. Оно, считай, всегда было. Всегда! Просто методы нашего… симбиоза с людьми менялись, причем не слишком значительно даже. Ну и ничего, все выжили, как видишь. И мы, и они.

– Выжили?! – наверное, не начни Конт эту тему, Нисса удержалась бы от комментариев. Но сейчас поняла – останавливаться не станет, выскажет все до конца. – А если бы не это? Может, жили бы тогда?! Жили, понимаешь?! Жили, а не выживали! Совсем по-другому?

– Нет. Не обольщайся насчет людей, не впадай в противоположную крайность. Там тоже те еще хищники – не такая уж большая разница между нами. Подозреваю, ее вообще нет.

– Ну… – Нисса вдруг припомнила хлопнувшую над ней крышку гроба. – Может ты и прав.

– Прав. Поверь. И в нашем сосуществовании главное просто не делать резких движений – вот тогда все точно полетит в тартарары. Кстати… Раз уж к слову пришлось. Хочешь знать, за что твой предок получил смертный приговор? Причем не только для себя, но и для всех, кто оказался с ним так или иначе связан?

– Хочу, – постаралась она встряхнуться. И заодно не замечать, как пальцы Конта, теплые и чуть шершавые, переплелись с ее собственными.

– Лиса обвиняли в том, что он собирался открыть информацию о теневых людям. После чего встать во главе общего правительства.

– Зачем? – она настолько растерялась, что предпочла отвернуться, не выдержав слишком пристального взгляда в упор. И картинку за спиной Конта зацепила краем глаза лишь поэтому. Но через секунду уставилась на парня, сидевшего за соседним столиком, уже во все глаза: