— Сучка! — орал позади Бурый. — Я буду драть тебя, пока ты не сдохнешь! Вепрь, держи!

Тот сгреб ее волосы и подтянул вверх, заставив распрямиться, несмотря на боль. Взгляд Айрин метался по пустой улице. Всевидящий, где же стража? И тут они услышали конский топот.

На дороге показался патруль: стражник и маг, которого Айрин опознала по мантии с эмблемой Академии. Но к ее священному ужасу, стражник неодобрительно цокнул:

— Я же просил не на моем участке! Не могли до доков девку дотащить?

— Она бешеная! — рявкнул Бурый, потрясая раненой рукой. — Едва мне палец не отгрызла.

— Не мои проблемы, — скривился стражник и заметил еще одно тело. — Клык, ты совсем башку отбил на кулачных боях? Труп мне подсунул?

— Жив этот аристократишка, — мужик помассировал плечо. — Сильный ублюдок.

— Это ты ублюдок, — стражник спешился и склонился над Эдгаром. — Мать твою, Клык, на нем же никаких опознавательных знаков! Как я узнаю, кого ты тут оприходовал? — он развернулся к Айрин. — Как его имя? Хотя, шлюхи редко знают настоящие имена.

Она прожигала продажного стражника взглядом и желала ему всех возможных кар небесных. Вепрь еще сдавливал ей одну руку, а во второй она концентрировала жалкие крохи магии, чтобы вложить их в одну единственную огненную руну. Если им повезет, она лишь обожжет им кожу. Если нет — на этой улице все же найдут трупы.

Ее наверняка казнят за самоуправство, нарушение приказа, нападение и неспособность защитить кронпринца. Утром Рунара будет ждать неприятный сюрприз. Воспоминание о маге разъярило еще сильнее, а жирная морда стражника вызывала жгучее желание оплавить ее, как восковую свечу.

Эти мысли пронеслись за какое-то мгновение, а в следующее вокруг Айрин взвилась дьявольская сияющая веревка, спеленавшая ее в тугой магический кокон. Маг склонил голову и озадаченно поджал губы.

— Неужели твоя знакомая? — хмыкнул стражник.

— Она хотела напасть на тебя, — мерцающие темные глаза приковали ее к месту. — Я вижу движение энергии.

— Это тянет на магическое преступление! — присвистнул стражник и повернулся к Клыку. — Ты поаккуратнее тут и с оплатой не затягивай. Шатур, пакуй девку и тело!

Камера напоминала каменный мешок с решетчатой дверью, пол прикрывала старая солома, а на единственной узкой койке валялась рваная мешковина. Камеры справа и слева были заполнены до отказа побитыми и вопящими пьяницами и неудачливыми ворами. Айрин удалось заметить даже нескольких женщин перед тем, как ее вслед за оклемавшимся принцем впихнули в клетку.

На стене напротив висел чадящий факел. Айрин помогла Эдрагу приподняться — стража без церемоний бросила его на пол — и аккуратно отвела от лица слипшиеся волосы. В скудном свете русые пряди отливали благородным золотом. «Даже в тюрьме он остается принцем», — с улыбкой подумала она. — «Вот, что значит благородная кровь. А мне остается играть роль». Под глазом у Эдгара наливался чернотой синяк, разбитая губа несильно кровоточила. Больше всего Айрин беспокоили возможные невидимые раны: воображение рисовало ей закрытые переломы, разрывы органов и внутреннее кровотечение.

— Ваше Высочество? — шепотом позвала она.

— Ты цела? Они что-то тебе сделали?

Она покачала головой и вызвала на пальцах иллюзию руны. Магические оковы ощутимо сжали запястья. Маг Шатур пристально проследил, чтобы стражники заковали ее в кандалы.

— Не шевелись, у меня не хватит сил на вторую попытку.

Эдгар покорно расслабился под ее руками и прикрыл глаза, дернув уголком рта.

— Неожиданно приятно. Ясно, почему вы столько времени проводите за колдовством.

— Разве? А Рунар не говорил, что что-то чувствует.

Принц таинственно хмыкнул. Айрин поспешила выбросить из головы его несколько смущающую реакцию, сдобренную трактирным вином, и сосредоточилась на лечении. Отек постепенно уменьшался, но она использовала лишь иллюзию руны — та действовала только пока оставалась на коже. Ограниченные силы по капле покидали ноющее тело, вызывая тупую пульсирующую боль в груди. Слишком много рун на сегодня.

— Как нам выбраться? — не дождавшись ответа, Айрин потормошила принца. — Надо успеть до рассвета!

— Прости, я подставил тебя, — в его речи сквозила пьяная развязность, но драка заметно прояснила мысли. — Нас не выпустят, даже если бы у меня была с собой печатка. Утром о тебе доложат во дворец, а пока придется провести ночь здесь.

Айрин сжала кулаки. Решетка не выглядела слишком прочной, но магического запаса, а самое важное, знаний, не хватило бы для побега.

— Как ты можешь колдовать? — Эдгар взял ее за запястье и поднес ближе к глазам, рассматривая железные браслеты. — На северян они не действуют?

— Они действуют на всех. Любая магия — прежде всего энергия, ее они и блокируют. Так говорится в книгах. Конкретно эти оковы, кажется, подвело качество.

— Халтурщики, — буркнул принц. От его прикосновения остался теплый след. — Но сейчас их оплошность сыграла нам на руку, скажи, а? Ты запомнила нападавших?

— Каждого, — мгновенно ощетинилась Айрин. — Жаль, не удалось узнать имя того урода-стражника! Надеюсь, его отдадут под суд, а до этого я бы с удовольствием подпортила ему рожу.

В камере отвратительно пахло затхлой сыростью. Оставаться на полу было глупо, и после долгих препирательств, где каждый упрашивал другого занять койку, они сошлись на компромиссе: Эдгар вытянулся во весь немалый рост и устроил голову у девушки на коленях. Айрин старалась вести себя учтиво, но в какой-то момент забылась и по старой привычке принялась перебирать волосы принца, как когда-то брату. Чтобы развеять невеселые мысли, она тихо напела простую мелодию, следом еще одну и еще.

— Так ты северянка?

Воздух застрял поперек горла. Айрин медленно закрыла рот. Стоило ли признаваться? Принц выжидательно смотрел снизу вверх блестящим хмельным взглядом. Ей отчаянно не хотелось снова слышать в свой адрес «еретичка», «дикарка», «язычница». Но разве имела она право скрывать что-то от своего будущего короля? Айрин вдруг осознала, где оказались ее руки. Эдгар удержал от бегства ту, что покоилась у него на груди.

— Я интересуюсь не для того, чтобы обвинить тебя в грехах, а чтобы в будущем предотвратить возможный шантаж, — и пояснил: — вдруг кто-то захочет использовать эту информацию против короны и заставит тебя пойти на измену?

Дальновидно, но лучше бы он подумал, как им избежать королевского гнева!

— У меня никогда не было связи с севером, кроме кровной, о которой я ничего не знаю. По словам бабушки, однажды ночью в метель к нам в дом постучалась беженка, умоляя спасти ребенка, — предупреждая следующий вопрос, Айрин поспешно добавила: — Она не дожила до рассвета.

Разумеется, принц предложил помощь в поисках. Айрин не поняла, было его предложение искренним или данью вежливости, но после этого разговор оборвался, и остаток ночи они провели в молчании под вопли и брань других заключенных.

Утро встретило Айрин карой Всевышнего в виде головной боли и ледяного взгляда Придворного мага. В темноте она приняла его за очередного патрульного, но затем разглядела острую синеву глаз, до краев наполненную яростью и магией, и вновь начала закипать от ярости.

Решетка открылась с чудовищным лязгом, от которого заныли зубы. Рунар тоже скривился, будто звук доставил ему физическую боль, и грубо шуганул стражника. Маг выглядел на удивление потрепанным: длинные волосы неряшливо топорщились, будто по ним всего раз в спешке провели щеткой, лицо приобрело бледный землистый оттенок, а вместо привычной мантии красовалась простая кожаная куртка.

Айрин с трудом пошевелилась у стены, а когда он переступил порог, взвилась на ноги и резво отпрыгнула в дальний угол, не обращая внимания на головокружение и хруст позвонков. Еще ночью она перебралась с койки на пол из-за Эдгара, пудовой головой придавившего ей ноги.

Рунар сжал кулак. По коже зазмеились белые блики — свидетельство сильного колдовства, — и воздух за его спиной задрожал, будто в знойный летний день. В тот же миг все звуки снаружи камеры исчезли. Айрин вскрикнула, не ожидая оказаться в полной тишине. Действия и вид наставника испугали ее, несмотря на гнев, и подкинули в топку воображения новые сцены казни.