— Агнес? — ее затопило опустошающее чувство предательства. — Ты поэтому настояла, чтобы я ехала вместо матери?

— Сестренка, прости… — Агнес прижала ко рту обе ладони, ее ресницы трогательно заблестели.

Не в силах смотреть на этот фарс, Айрин медленно повернулась, ослабевшими пальцами стиснула тюк с вещами и направилась к выходу.

— Куда ты собралась? — хлестнул в спину голос Гуго. — В публичный дом?

Ей до ломоты в теле хотелось ударить его колдовством, подпалить огнем, как делали великие и бесстрашные магички на страницах книг. Но жизнь не книга.

— Продавать платки.

Утро у Придворного мага началось отвратительно. Стоило ему переступить порог пышной трапезной, как король, бросавший покровительственные взгляды на галдящую знать, отсалютовал ему кубком и жестом указал на пустующий стул рядом с собой.

— Рунар, отговори его от этой авантюры! — нетерпеливо воскликнула сидящая напротив Старшая Советница и с недовольным видом засунула в рот кусочек перепелки. — Реджинальд, ты обещал, что мы поедем смотреть на водопады в поместье Белая ласточка!

Король лишь отмахнулся от нее и повернулся к Придворному магу.

— Ты все приготовил?

— Вы желаете пойти инкогнито?

Ничто в целом мире не могло стереть с лица Рунара вежливую и в необходимом количестве услужливую улыбку.

— К дьяволу скрытность! — король обрушил на стол пудовый кулак. — Мои подданные должны видеть, что я забочусь о них и в равной степени проявляю интерес к аристократам и к простому народу.

— Все боеспособные маги патрулируют ярмарку, — Рунар жестом подозвал слугу. — Вина из дубовых бочек мне. Пошевеливайся! — тот с поклоном умчался прочь. — Ваше Величество будет сопровождать малый отряд личной стражи, также по вашему желанию свита, — он ненадолго прервался, наслаждаясь нежным мясом, затем взял у подоспевшего слуги кубок едва ли скромнее королевского. — И, разумеется, я буду неотрывно следовать за вами.

— Эх, опять отвадишь от меня всех красоток, — шутливо вздохнул Его Величество, за что тут же получил косой взгляд от королевы. — Не волнуйся, Катриса, для этого я и беру его с собой!

Старшая Советница на это заявление закатила глаза и шлепнула по руке принцессу, потянувшуюся к блюдам.

— Мериэл, прекрати! Ешь салат, он полезен, а жирное мясо плохо влияет на фигуру и цвет лица.

— Как думаешь, — король заговорчески нагнулся к магу, — сколько удастся выручить у шарибцев за такую красотку?

Тот вернул усмешку.

— Соразмерно, Ваше Величество.

Король довольно кивнул и велел слуге еще раз наполнить кубок.

Через несколько часов королевская процессия царственно двигалась вдоль торговых рядов, занявших почти две центральные площади. Его Величество не пожелал задерживаться у дорогих лавок, а направился в самую бедную часть ярмарки, где обычно торговали деревенские.

Рунару не очень нравилась эта идея, ему приходилось постоянно быть начеку, чтобы ненароком не пропустить шальной кинжал, разумеется, совершенно случайно брошенный именно в короля. Подобное уже случилось этим утром. Рунар среагировал мгновенно. Он магией перехватил тонкий стилет и точным взмахом руки отправил его в сердце убийцы. Бдительная стража быстро убрала тело. Его Величество даже ничего не заметил.

День выдался солнечным, и Рунар не удержался от соблазна надеть белоснежную мантию, расшитую золотыми нитями. Он был единственным из всех дворян, кому, помимо высшего духовенства и королевской семьи, разрешалось носить белое. Ловя на себе восторженные взгляды зевак, он не сомневался, что выглядел бесподобно.

Король же облачился в один из парадных камзолов, с драгоценными брошами, тонкими золотыми веревками и пурпурной мантией, зачарованной от дорожной пыли и грязи. Его корона роскошно сверкала безумной россыпью бриллиантов.

Позади чеканили шаг два ряда воинов из малой королевской стражи в начищенных доспехах. А между ними кружилась стайка приближенных аристократов, напомаженных так, что блеск их маслянистых лиц наверняка был виден со всех сторожевых башен.

Король Реджинальд изредка останавливался то у одной, то у другой лавочки. Глядя на него, торговки, в основном девушки, испытывали благоговейный трепет, а при виде Рунара — экстаз.

Когда впереди замаячил конец торгового ряда, маг невольно выдохнул сквозь сжатые зубы. Солнце сильно пекло непокрытую голову, и он мечтал о прохладной тени, кубке ледяного вина и окончании этого наискучнейшего кошмара.

Король же вновь остановился. На этот раз его внимание привлекли расшитые цветами льняные рушники.

— Чем порадуете, мастерицы?

Агнес потеряла дар речи. Ее взгляд уперся в корону, затем скользнул по богатому костюму и вновь вернулся к короне.

— Ааа, — только и смогла выдавить она, затем проблеяла: — р-рушники, В-ваше Величество. И платки! — она обвела товар трясущейся рукой. — Все мы с сестрой сами вышивали!

— Какая прелесть! — искренне восхитился король и тут же цапнул ближайший рушник, внимательно разглядывая узор.

Айрин с замиранием сердца смотрела на него из-под ресниц. Сам король! Никто им не поверит! Это стоило и утомительного пути, и безобразной утренней сцены. Над ней раздался еще один голос. Айрин вскинула голову и забыла, как дышать.

Рунар быстро осмотрелся вокруг и небрежно махнул охране: опасности нет, но будьте начеку. Король уже вовсю болтал с молоденькой румяной девицей и нахваливал какую-то серую тряпку.

«Селянка, наверняка, с юга», — понял маг, и взгляд его переместился на вторую торговку.

Молодая, бледная, словно только выбралась из темницы. Что за жуть, могла бы хоть свеклой нарумяниться. Не по-южному темные волосы выбились из криво повязанного платка и неряшливо топорщились вокруг узкого лица. Девчонка косо смотрела на короля, и что-то в ней совсем не понравилось Рунару. Он шевельнул пальцами и взглянул через магическую пелену. Вокруг нее клубилось черное облако ненависти, и Рунар уже почти активировал защитные заклинания, но в последний момент остановился. Не хотелось напрасно пачкать мантию кровью. Вместо этого он приблизился к прилавку и властно спросил:

— Что продаешь?

Девушка подняла голову. Чернота вокруг нее тут же вспыхнула ослепительным светом, словно разорвалась изнутри. Рунар мгновенно потерял к торговке интерес. Ненависть имела личный характер и никому из свиты угрозы не несла.

— Айрин! — воскликнула вторая. — Ты чего молчишь?

Рунар подавил желание поморщиться. Еще одна влюбилась. Он с глубоким самодовольством посетовал на влюбленных девиц, совсем не дававших ему проходу.

— Платки она продает с птицами и цветами, желаете взглянуть?

Рунар вежливо улыбнулся и под одобрительный кивок короля потянул ближайший кусок ткани. Вышивка и правда была искусной, но больше всего мага удивил сам рисунок: алая птица в окружении витиеватого узора. Рунару были знакомы традиционные рейненбернские обереги, и ни один из них даже отдаленно не был похож на то, что он держал в руках.

Под его магическим взглядом по ниткам пробегали едва заметные огненные всполохи. Рунар внимательнее взглянул на девушку. Ореол жизненной силы вокруг нее переливался, как огонь в камине и при ближайшем рассмотрении совсем не был похож на влюбленность. Сомнений не было, она видела его магию.

Впервые в жизни Айрин не могла насмотреться на мужчину. Невероятные синие глаза светились изнутри, как если бы в глубокий омут уронили пригоршню звезд. По его коже бродили мерцающие белые блики, будто по поверхности озера. Он что-то спросил, но она не разобрала ни слова, зачарованная низким бархатистым голосом. Сбоку раздался вопль Агнес, и сестра принялась смешно размахивать руками. Мужчина скривил губы в усмешке и взял с прилавка платок.

— Что это за узоры?

Кровь застыла у Айрин в жилах. В мгновение ока туман очарования рассеялся, оставив после себя чувство опустошающей обреченности.