— Почему? — удивился маг.

Я покачала головой, не желая отвечать — я узнала человека, с которым отплясывала Кейра. Неопытной девчонке можно было не разбираться в мужчинах, не то что мне… Когда сидящий рядом лорд, попытался накрыть мою руку своей, я отодвинулась и указала в сторону берега. Кейра пришла на танцы с непокрытой головой, и ее рыжие косы были хорошей приметой.

— Видите рыжую девушку слева от большого костра? Я говорила про нее. Это она работает с «Ласточке».

Кернел с недоумением нахмурился.

— Что с ней, Эйна? К чему…

— Я назвала ее глупой, потому что она здесь с неподходящим мужчиной.

— Ты по одному взгляду поняла, что он неподходящий? — спросил лорд, когда рассмотрел человека, о котором я говорила.

— Не совсем. Может, я плохо знаю Десмия, но кое-что видно сразу.

Кернел мог бы уже догадаться, но пока что маг молчал.

— Человек, с которым она танцует… Тот высокий… Это лекарь. Он старше Кейры и имеет более высокий статус, чем она.

Я, наверное, впервые смотрела на лорда прямо и впервые видела его так близко. Глаза у лорда были темными, глубокими: они затягивали собеседника, сбивая с мысли. Мне не стоило в них смотреть. Опустив взгляд я ответила не так уверенно, как собиралась вначале:

— Лекарь никогда не женится на дочке конюха, господин. Вы же понимаете? А если между ними и возникнет связь, — я буду говорить прямо, — эта связь останется мимолетной. Кроме приглашения на танцы и, быть может, не слишком обременительных для господина подарков девушка ничего не получит.

Маг помолчал еще немного, а потом я услышала его негромкий смех…

— До сих пор ты казалась такой кроткой, травница. Куда ушло показное смирение, Эйна? Это было сказано очень смело.

— Я говорила о Кейре и ее лекаре, — ответила я, глядя на веселящуюся пару.

Девчонка беззаботно смеялась, а Десмий кружил вокруг нее. Мое воображение превращало его в играющего с мышью кота.

— Они появились очень вовремя, — заметил маг. — Что бы ты мне сказала, если бы их тут не было?

— Я бы что-нибудь придумала. Есть разные способы выразить мою мысль…

— Какую мысль, Эйна? — уточнил он. — Что я непостоянен? Или что недостаточно щедр?

Я повернулась к магу, который больше не казался веселым. Выражение его лица стало жестче, а взгляд — внимательнее.

— Что вместе могут быть только равные, и другой союз невозможен.

Кернел ответил не сразу. Мне было странно, что маг серьезно отнесся к моим словам и раздумывал перед тем, как заговорить.

— Эйна, — сказал он. — Ты не права в самом главном: люди не бывают равными. Мы все различаемся.

— Я говорила о статусе…

— И что в нем? Я допускаю, что тебе все благородные кажутся наделенными сходным положением, но мы различаемся, Эйна, и порой очень сильно. Бывает и так, что между людьми нет ничего общего, кроме происхождения. Как быть тогда?

Я опустила взгляд. Поучительно-снисходительный тон на меня не действовал. Интонация лорда, наоборот, казалась почти оскорбительной.

— Вы не заговорите зубы опытной торговке, почтенный маг.

— С чем же ты не согласна? — поинтересовался он.

— Со всем, господин. Только я не настолько искусна, чтобы спорить с магом. Прошу прощения.

Поймав пристальный взгляд лорда, я отвернулась. Кернел поднялся с земли.

— Возвращаемся, травница, — произнес он. — Костры гаснут…

Подавальщица была сочной женщиной с широкими бедрами и полной грудью. Она улыбнулась Боддеру, но мазанув быстрым взглядом по второму постояльцу, опустила голову. Наемник усмехнулся.

— Хотя я тот еще образина, бабы боятся тебя, а не меня, — сказал он, когда работница ушла.

В молодости левый глаз Боддера был изуродован в драке и теперь не открывался полностью. Из-за странного прищура обветренная рожа наемника казалась перекошенной, но необъяснимым образом это совсем не вредило его мужской привлекательности. Боддер находился в самом расцвете сил, обладал внушительным ростом, мощной грудной клеткой и бугристыми от мышц руками — качествами, которые он сам называл половиной своего обаяния. Второй половиной наемник считал мастерство слова, не всегда заметное под грубыми манерами и бандитской внешностью. В Кинаре Боддер сопровождал нанимателя, с которым ненадолго расстался, но несколько дней назад встретился вновь.

Наниматель Боддера Аллорий был похож на сына богатого горожанина, торговца или владельца преуспевающего заведения. Одевался он сдержанно, но со вкусом, а с наемником держался как вышестоящий, хотя был моложе лет на десять, если не на все пятнадцать. Ростом Аллорий был выше среднего, но рядом с тренированным наемником казался худым. Его руки выглядели привычными к перу и книгам, а кожа оставалась светлой, несмотря на долгое путешествие. Бледность не красила молодого человека, но если бы не выражение постоянного недовольства, его можно было назвать привлекательным. На его лице сильнее всего притягивали взгляд умные, выразительные серые глаза. Рот у Аллория был тонкогубым и немного широковатым, зато нос имел очень красивую форму с изящной переносицей и четко очерченными, похожими на крылья, ноздрями.

Из-за продолжавшихся праздников найти комнату в самом Кинаре было невероятно сложно, поэтому Аллорий с охранником остановился в гостинце, расположенной на торговом тракте. В Дни благоденствия даже такое жилье стоило в три раза дороже, чем на протяжении остальной части года, но от постояльцев все равно не было отбоя. Чтобы спастись от шума, Аллорий с Боддером обедали в отдельной комнате, а не в общем зале. Собеседников разделял стол, на который подавальщица выставила оплетенную бутыль вина, сыр и горячий хлеб. Центр стола украшало блюдо с большим куском мяса.

— Что ты узнал?

— Ничего, — ответил Боддер, делая порядочный глоток. — О птичке не рассказывают ничего стоящего. Говорят, что несчастная любовь отбила у нее охоту петь.

Наемник хохотнул, но затем почесал подбородок и произнес:

— Ничего смешного, я скажу тебе. Ты просчитался.

Аллорий забарабанил пальцами по столу. К еде он до сих пор не притронулся.

— Не думаю, — задумчиво сказал он. — Маг слизняк. Он бы не провернул такое.

— Тебе виднее…

Боддер пожал плечами, а затем отрезал себе большой кусок свинины. Пока Аллорий думал, наемник приступил к еде.

— Отличное мясо… Вот что я думаю… Раз все пошло не так, как ты хотел, значит, в чем-то да ты ошибся… Ха! Не смотри так. Мое дело маленькое. Что я в этом понимаю?

— Твое дело? — переспросил Аллорий. — Ты хорошо его выполнил?

Боддер не обиделся.

— Я хоть раз выполнял дела плохо? — спросил он.

Разговор никак не повлиял на аппетит наемника. Он ел шумно, запивая мясо большими глотками вина, часть которого стекала вниз по тяжелому подбородку. Затем Боддер вытирал уголки губ платком с деликатностью, которую было сложно ожидать от такого грубого человека.

— Певичка, говорили, расцвела, что майская роза. Так что ее хахалишка оказался не таким уж слизняком… Все же мерзкий он тип! — сказал Боддер, внезапно нахмурившись. — Избавился от собственной женщины и не прибыл по честному, а в крысу отравил. Родятся же уроды в этой славной стране… Хм? Ты все думаешь?

Аллорий промолчал, и наемник усмехнулся шире.

— Да, ошибаться неприятно. Но что поделать? Даже лучшие из нас могут быть не правы, как говорит старина Пеккель, когда в очередной раз бздит в лужу.

— Избавь меня от этих выразительных речевых оборотов! — осадил собеседника Аллорий. — Если маг это сделал… Допустим, что это был он… Почему он не побоялся?

— Чего?

Аллорий посмотрел на Боддера своим характерным взглядом с прищуром. Опытный наемник поежился.

— Мне нет разницы, жива актриса или нет. Маг же не думал защититься от обвинений, просто порвав с ней? Это наивно и рискованно.

Боддер подался вперед, словно внезапно что-то вспомнил. Внимание Аллория сосредоточилось на наемнике.