— Расскажите мне, я постараюсь передать ей. Рюга не станет слушать вас, даже если признает, слишком упрямая для этого.

Бродяга в драном покрывале с неуклюже намотанным тюрбаном увидел гона, которая бежала сломя голову. Быстро собрав пожитки в мешок, мужик побежал вслед за ней.

Рюга мчалась. Подсказки в голове говорили ей как двигаться, чтобы ее не увидели дюжины бандитов, которые все еще прочесывали город в поисках дерзкой девки, которая посмела оскорбить Надзира. Порой хватило бы одного взгляда, чтобы засечь ее, однако Рюга выбирала идеальные маршруты.

Неосознанно она прибежала в дом, где начался этот день. На заднем дворе дыбились бугорки от утренней тренировки.

Рюга села в центре площадки. Душа Махабира не пыталась говорить, не пыталась пробиться в ее сознание. Это было не нужно. Впервые с момента как гон выпила воду на суде, она ощутила, что все это время в ней ютился еще один разум. И теперь, даже если он молчал, Рюга ощущала его, ощущала, словно ей пришлось жить в бумажном доме, где за каждой стеной и потолком и даже полом обитает одна и та же сущность. Она не подглядывает за ней, она видит насквозь, даже проникает в такие места сознания, о которых Рюга и не догадывалась.

И она чувствовала.

И это выводило ее больше всего — она лишь тихий звук в сравнении с этой сущностью, муравей одиночка, который попал в город из леса. Все цели и желания ощущались ничтожно мелкими. Зациклившись, она ощутила водоворот, который скручивал ее дух, — «Я хочу обнять тебя, Рю!»

— Рю.

Голос идеально наложился на внутренний, отчего девушке померещилось, что это ее сестра. Рюга резко повернулась — не она.

Алмас плавно слезал с носорога и глядел на нее как на кошку, которая убежала из нового дома и теперь ее нужно поймать. Только сейчас Рюга поняла, что все это время из ее глаз текли слезы.

— Чего тебе, — прогундосила она, вытирая щеки.

— Пришел… — только и смог ответить юноша.

— Ты дурак? — Девушка обняла морду носорога, который мягко положил голову ей на плечо и еле слышно протрубил.

— Нет, не дурак. — Алмас сел рядом, не напротив, но и не с краю, — что… планируешь делать?

— Ты с ними за одно, что ли? — Рюга силилась вытравить остатки слез из голоса.

— Ну… если так, то я не в курсе, — шутливым тоном сказал парень, но напоролся на кислый взгляд. — Но они хорошие… вроде. А саарт и вовсе, бережет тебя.

— Ты про Фина? — Алмас кивнул. — Да, он… даже не знаю, чего он носится со мной. — Рюга грустно улыбнулась. — От меня немало проблем.

— Разве это повод расставаться?

— Ну, для кого-то повод, — сказала Рюга и посмотрела на парня. — Покажи глаза.

— Вот, так? — Его радужка засветилась белым.

Словно прозрачный мед смешанный с молоком дух кружился в радужке, а яркий зрачок в сумерках затмил все пространство. Красные глаза смотрели на белые. Раньше так бывало постоянно, вот уже три месяца Рюга не видела сестру, она и не знала, что может скучать по кому-либо.

Это длилось пару минут, юноша то и дело соскальзывал на другие части лица, впервые он смог разглядеть ее так четко. Родинка под левым глазом. Тонкие губы с морщинками от улыбки. Грозные брови, которые, казалось, застыли в решительной ухмылке.

— Признаться, мне не хватает всех, — беззвучно сказала девушка и уставилась в песок, — Спасибо.

— О, я сейчас! — Алмас неуклюже встал и побежал в дом.

Немного пошумев, парень выскочил с парой кувшинов, и одеждой на плече. Откупорил забитую крышку и протянул просторные шаровары с жилеткой синего и багрового цветов.

— Она немного соленая, но чистая, ты ведь хочешь пить?

— Угу. — Рюга не стала отказываться и жадно выхлебала полкувшина. Затем надела штаны, подвязав их ниже колена, и жилетку, сбросив вонючие шмотки, которые отобрала у бандита.

— Так… Почему ты ушла от своих друзей?

— Не друзья они мне, вообще никто. Кроме Фина…

— Я мало что знаю, но то, что они говорят так похоже на правду. — Алмас посмотрел на небо. — Старики то и дело рассказывают как было хорошо лет десять назад. Я верю им, да и сам помню, тут все было зеленое, никто не боялся никого и…

— Мне нет дела до этой страны, Хазем и остальные лишь хотят использовать нас, мы оказались тут случайно. — Рюга сделала очередной жадный глоток, в голове по-прежнему ощущался некто. Однако девушка заметила, что пока она болтает с Алмасом ей легче. — Все, чего мы хотим — это уйти.

— Пусть так, я понимаю тебя. Раньше я хотел, чтобы в городе все было хорошо, чтобы все поладили. — Он вздохнул. — Теперь я только и хочу, что уйти отсюда.

— Чувствуешь себя предателем? — иронично спросила Рюга.

— И да, и нет… Я не виноват в том, что происходит, и я понял, что не смогу изменить ничего. И…

— Хватит оправдываться. Какое мне дело до того, прав ты или нет. — Гон встала. — Спасибо за воду.

— Я подумал, может нам пойти в Салатош всем вместе? Насколько я понял, всем нам по пути и…

— Ч-щ-щ! — шикнула Рюга и уставилась за заборчик.

На ее месте Алмас вдруг увидел сосульку песка, которая тут же осыпалась. Гон сиганула за ограду на духовых ногах. Через пару мгновений во двор прилетел мужик в тряпье и распластался задницей кверху. Рюга вернулась и прикрыла калитку.

Подойдя к козлобородому мужику, гон демонстративно хрустела суставами. Глядя на него самыми красными глазами, которые она только могла сделать, спросила.

— Назови хоть одну причину не забивать тебя до смерти?

Рюга сразу узнала его, это он пинал и оплевывал дочь Гамаша, он ехидничал и натравил на нее Гамаша, из-за него за ними начали охоту в окрестностях Хаташа.

Мужик пытался говорить, очень пытался. Но изо рта с треугольной бородой выходило только невнятное меканье. Глаза вылезали из орбит, а вспотел он так сильно, что пот струился по морщинистой морде.

За это время козлобородый изрядно изменился. Виднелся животный страх в глазах, за которым, наконец, стояло понимание — он не неприкасаемый. Халид похудел и в целом стал похож на местных. Щетина на остром подбородке, отощалые скулы выпирали куда сильнее.

Девушка наклонилась, посмотрела в упор и встряхнула козлобородого.

— Ну.

— Я х…хотел, хочу, пред…ложить, — мужик какого-то черта закивал будто нашел понимание в красных глазах.

— Чего предложить урод?

— Вам же н-нужно в Салатош? — он тряс головой как полоумный. — Я м-могу, могу помочь вам с этим.

— С чего ты решил, что нам надо туда, — Рюга плавно уложила халида на землю, чтобы удобней было бить.

— В-всем надо. — Мужик сглотнул. — Тут же, же умирает в-все. — выдавил он и выставил ладони, выглядело это так, словно он решил, что с ним будут играть в ладошки.

— Иии…

— Я из знатной с-семьи, я могу провести вас…

— Ага-ага, — Рюга занесла кулак.

— Ну п-пожалуйста, ууууй! — Козлобородый закрыл лицо и отвернул шею так сильно, что зачерпнул песок губами.

— Я все еще тебя слушаю. — Кулак гона остановился на ладонях.

Потупив пару мгновений, он наконец продолжил.

— П-проведу вас через… через мост. Да.

Алмас воодушевился и попытался что-то сказать, но девушка так посмотрела на него, что от контраста с добрыми глазами пару минут назад, он будто испытал самое фатальное поражение в жизни. — «Откуда столько злости? Она была такой растерянной, теперь запугивает этого беднягу, как бандитка. Неужели, наслаждается этим?» — думал Алмас и слегка отшагивая.

— Ты врешь, тварь, чувствую, что врешь. — Рюга наклонилась еще ближе к его уху. — Либо говоришь все, как есть, либо я буду бить тебя, пока ты сможешь скулить.

К утру Рюга и Алмас вернулась в храм, связанного по рукам и ногам она приволокла козлобородого, которого, как выяснилось, зовут Зарас.

Сайф ждал ее, на самом деле он незаметно следил за ней почти все время после того, как она сбежала. Рюга засекла его только теперь, он молча показал мохнатым пальцем вглубь здания. Девушка прошла пару темных проходов и вышла в просторную комнату. Там молча сидели Фин, Гамаш и Хазем. — «Будто ждали меня… или по шагам узнали?» — подумала гон.