— Но ты истекаешь кровью, — промямлил Фин.

— Я истеку еще больше, если ты его снимешь, — Рюга достала из шелкового, уже надорванного, переда дракончика, который переполз Фину на плече.

— Мы перевяжем руку! — настаивал он.

— Нэт! Красный Волос прав, — встрял Хазем, — кровь так не остановится, яд!

«Ее кровь не свертывается! — осознал Фин, он выглядел так будто это его рука превратилась в решето. Он положил печать обратно в сумку и надежно затянул, подергав хлястик.

— Но они узнают где мы!

— Верно говорить, а теперь полный тишина! — сказал Хазем и подстегнул Таршина.

Стража, с горящими кристаллическими фонарями, растекалась как стая муравьев по улицам Хаташа, который все больше погружался в ночь. В основном они двигались в западную часть, пара отрядов побежала и по другим направлениям. Но стража полностью игнорировала восточную, самую высокую стену.

В узком проходе Таршин мчался во весь опор. Вдруг Рюга придавила Фина грудью. Шатер зацепился за бревно в арке и с треском сорвался, — «Увидели!» — пронеслось у девушки в голове.

— Нас заметили! — выпалила она.

Тут же из земли в полусотне метров вылез наг с которым она подралась в башне. Он занес когтистую ладонь. За его спиной выросла стена, из которой вытягивались песчаные колья. Змеелюд нацелил их в Таршина.

Рюга рявкнула, оттолкнувшись от седла, она вылетела вперед, в ее руке сформировался красный, пылающий щит из хаотично переплетенных костей-рук, которые дергались как заведенные. Столкнувшись с залпом, щит выдержал, но раскрошился наполовину.

Не теряя скорости, гон рванула к змеелюду, увеличив духовые ноги, поднялась на три метра и с разбегу пнула его как мяч. Обломки костяшек и каменей долетели до восточной стены, — «УШЕЛ!» — догадалась Рюга, но проследить куда не могла.

— ОН ТАМ! — крикнул Фин, показывая пальцем на брусчатку.

Гон перенаправила дух в глаза по наводке парня, и заметила змеиный след под землей. Рюга, все еще в воздухе, осклабилась, занесла кулак, который продолжился костяной рукой длинной с нее саму. Шибанула по плите, продолбив ее на полметра, — «ЗАДЕЛА!» — поликовала гон, наблюдая, как под улочкой что-то затрепыхалось.

Девушка прыгнула на месте, крутанувшись в воздухе, приземлилась на край седла. Фин синим взором глядел вслед, он старался смотреть так далеко и глубоко как может.

Вскоре он заметил руку, истыканную иглами. Сотни мелких светящихся отростков кораллами ветвились под браслетом от кисти до локтя.

— Они разрастаются!

И вправду, Рюга увидела мелкую паутину из тончайших шипов в руке. Под браслетом она превратилась в кровавую кашу, искривленную в нескольких местах.

Девушка задрожала, пот выступил по всему телу. Впервые Рюга получила такие повреждения. От потери крови закружилась голова. Гон дышала очень часто, неровно.

— Он там? — с тревогой спросил Фин.

Вдали раздался оглушающий гул, сопровождающийся фонтанами пыли высотой в здание.

— Да, — ответил Хазем.

— Наверху! — сказал парень и указал на башню тюрьмы, с трудом удерживая Рюгу, чтобы та не свалилась, — Исчезли.

— Это есть мираж.

Фин увидел линии песка в небе, три полосы переплетались на фоне красного скелета Дарахаша. Накту перелетели на стену. Таршин подбежал к пыльной завесе, доверился хозяину и нырнул в нее.

Хазем что-то прокричал, услышал утробный гулкий ответ. Они пробежали пыльную завесу сквозь дыру, которую пробил камнелюд.

Фин увидел, как песочный человек взбирается на крупного кута со своей дочкой. Быстро набрав скорость, беглецы двигались вместе, удаляясь от Хаташа все дальше.

— Они еще на стене… почему не преследуют нас? — вопрошал парень.

— Я не знать, — напряженно ответил Хазем.

— Ее рука, она сильно ранена, — сказал Фин, глядя на изуродованное запястье Рюги, он еле сдержал рвоту.

— Мы должны бежать.

— Но она потеряет ее… нам нужен врач!

— Нас убьют, а ее схватят! — гаркнул Хазем.

— Но… — Фин осекся, сообразил, что единственный шанс выжить — бежать как можно дальше, — «Как же мы втянулись в это?»

Он посмотрел на девушку, стиснул зубы, парень и не думал, что она может быть так загнана. Рюга свернулась, молча плакала, скулила и дергалась на каждый резкий толчок.

Из города послышался протяжный вой горна.

Беглецы без перерыва мчались до полуночи. Сделали привал, чтобы дать передохнуть кутам. Хазем поднялся на бархан к Финланду, который как одержимый смотрел на горизонт.

— Видеть их?

— Нет, они, кажется, решили перегруппироваться, — сказал парень, натирая покрасневшие глаза. Все это время он использовал пристальный взгляд, пытаясь засечь духовые сгустки. Но никого, кроме мелких зверей, не было в радиусе пяти километров.

— В пустыне что-то есть, возможно, накту не станут рисковать… — сказал Хазем.

Оба повернулись на истошный крик Рюги. Гамаш подозвал их, сбежав с бархана, Хазем и Фин увидели, как гон пытается отобрать нож у Грандира.

— Перестань, что ты делаешь! — крикнул парень.

— Он-на жжется, я хочу отрубить ее.

— Пусть направит свои кости внутрь, чтобы соединить обломки, — пробубнил Гамаш, зажав нож в ладонях так, чтобы гон его не достала.

— Рюга, перестань, — сказал Фин, девушка упиралась, не реагировала и продолжила попытки оттопырить каменные пальцы, — ДА ХВАТИТ!

С Хаземом они оттащили ее.

— Гамаш говорит, что ты можешь вылечить ее.

— У м-меня, все, в-вены, проколоты, — навзрыд выдавила девушка.

— Я… Точно! — воскликнул Фин, но потом у него задрожали брови, — нет…

— Ты можешь помочь ей? — спросил Хазем, грубо переминая бороду, так что она хрустела.

— Слюна Михиля способна заживлять ткани, но только у внутренних духом, — ответил парень и взял дракончика на руки.

— Что значит внутренний дух? — уточнил Хазем

— Жизненный поток существа, который не может выйти за пределы тела.

— Как у меня? — спросил Гамаш.

— Да, но он должен пройти сквозь его слюну, — Фин сел на колени, Михиль на плече посмотрел на хозяина выпученными глазами, поняв, что тот загрустил, сделал сочувствующую гримасу.

— Я могу направлять свой дух за пределы тела в песке, — сказал Гамаш, — Вот так.

Он собрал горку. Фин напряг слезящиеся глаза, дух и вправду вышел из тела камнелюда и на полпальца преодолел границу его ладоней, но был тусклым.

— Он недостаточно сильный… но, если вы сможете держать его так какое-то время, может получиться.

— Я не выдержу долго, но накоротко смогу сделать его плотнее, — сказал камнелюд и поднялся на ноги.

— Мы попробуем.

— Чего вы там шепчетесь! — сквозь зубы прошипела гон.

— Рюга…

— Да чего тебе! Дай м-мне уже чертов нож, говорите за моей спиной…

— Мы можем спасти твою руку.

— Как же, ты что умеешь лечить?

— Когда я скажу, тебе нужно собрать свои кости духом, сможешь?

— Д-да, но они разойдутся, как только, к-как только я выдохнусь, — она уперлась лбом в холодный песок.

Хазем подал ей флягу.

— Пить, как можешь, много пить, — сказал он и открыл крышку.

Рюга взяла ее и жадно осушила. Финланд поднес питомца к опухшей руке.

— Михиль давай, — сказал он дракончику, тот начал пускать слюну на предплечье и длинным языком пролезать между игл, которые симметрично торчали по все поверхности, — НЕ ДЕРГАЙСЯ, так надо!

— Щиплет! КАК ЭТО ПОМОЖЕТ, ИДИОТ! — Рюга заревела.

— Не дури, тебе страшно, но мы должны пытаться!

Девушка накоротко умолкла.

— Н-но я не умею долго держать концентрацию, не умею н-направлять ее в одно место…

— Пожалуйста, просто сделай, что я тебя прошу, — сказал Фин, как будто обращался к маленькому ребенку.