— Айдан, — с трудом подняв руку, я вцепилась в его запястье. — Умирать я не планирую, а завтра может быть поздно. Хотя бы послушай Дьярви.

Мужчины разом перевели взгляд на меня.

— Рьяна, — мой дракон встрепенулся. — Наконец-то, ты пришла в себя. Это проклятое зелье... Мы никак не можем влить в тебя нужное количество. Все мимо. А с губ поить маг, чтоб его, не дает. Заладил — яд, сляжешь рядом.

— Ну и правильно, — я сглотнула горечь. — Как я от тебя мертвого барсов рожать буду?

— Драконов, ты хотела сказать? — он как-то мило улыбнулся через усталость.

Под его глазами залегла чернота. Как же он вымотался.

— Нет, — я легонько качнула головой, — снежных барсов. Что там, Дьярви? говори, пока я пью этот... смердящий яд.

— Не яд, — проворчал Морган, суетящийся у своей зельеварки. — Для тебя это противоядие. И нечего здесь самодеятельность устраивать. Сказано по ложечке вливать, так и пусть делает.

Он грозно зыркнул на Айдана и передал ему кружку с вонючим пойлом.

— Как я уже сказал, — Дьярви снова попытался донести до моего дракона новости, — в империи смута. Начались волнения. Император до такой степени обнаглел, разграбляя и уничтожая племена перевертышей на северо-востоке, что там началось восстание. Лисы, черные волки, горные львы...

— Ярвен? — Айдан вскинул голову. — Где он и его люди?

— Я тоже попытался выспросить о нем у гонца. Последнее, что известно о передвижении Шрама — это что он отправился в очередной храм Яники...

— Яники, значит, — промычал мой дракон, медленно вливая в меня зелье.

Как же меня воротило от него. Я глотала уже из чистого упрямства и молилась, чтобы все не вышло обратно.

— Но это не все, — продолжил черный дракон. — Лерды, которых император помиловал, пытаются снова набрать войско. Они все не успокоятся. Война им выгодна. Она приносит доход и земли. Они просекли, что могут получить больше за свою покорность, и теперь мутят воду. Трон под твоим отцом шатается, Айдан. Льюис еще слишком мал, чтобы суметь все взять в свои руки.

— Возьмет. Возраст — это не помеха, к тому же юность до обидного скоротечна, — возразил Айдан.

Поставив на прикроватную тумбу пустой стакан, он потянулся к стопке чистой ткани и взял верхний обрез. Бережно обтерев мне губы и подбородок, взглянул на дверь. Но не на Дьярви, а в сам проход.

— Где там эта шустрая малышка? Я ей еще когда сказал принести Рьяне чистую сорочку.

— Я попросил не спешить, — проворчал из умывальни Вегарт, — здесь с кровью закончить нужно. Эта ханымовская мразь загадила все.Ханым. Мою душу снова заполнила тревога. Он все еще угрожал нам и, непонятно как его из земель выманивать. Где там искать?

— Так что делаем? — Дьярви нетерпеливо топтался у дверей. — Тянуть нельзя, Айдан.

— Да, что все так не вовремя, — проворчал мой мужчина. — Что делать? Отправлять гонцов к нашим генералам. Пусть собирают свои отряды.

— Красноглазые могут их перебить, — раздалось громкое из умывальни. — Вы слышали, что сказал этот ханымовский засранец — имперских гонцов истребляют.

— Скажите Сарену, пусть отправляет наших, — вмешалась я. — Барсы умеют обходить ловушки. Они дойдут.

— Замечательно, — старший из Вагни с уважением взглянул на меня.

— А потянем? — в проеме показался Вегарт с грязной половой тряпкой в руках. — И на столицу войска вести, и здесь ханыма этого искать под каждым кустом.

— Не нужно искать, — в мою тяжелую больную голову, задурманенную зельем, пришла замечательная идея. — Просто объявите меня мертвой, и он явится сам... Вступать в наследство.

На лице Айдана забавно приподнялась темно-рыжая бровь.

— А не нужно было делать меня своей отвергнутой невестой, — свредничала я. — И брак наш действителен только в империи.Он зло цокнул и взглянул на Моргана.

— Платье уже готово, храм в десяти минутах драконьего полета от сюда, — спокойно произнес маг, помешивая очередную порцию этой вонючей пакости. — Но сначала нужно поднять невесту на ноги.

— Ну, нет уж, — фыркнула в ответ. — Померла так померла. Объявляйте траур. И отвлеките Филлию. Она должна оставаться в полном неведенье.

Мужчины, не сговариваясь, уставились на меня. Вегарт... Так тот и вовсе с окровавленной тряпкой в руках. Мужчина, умеющий наводить порядок — уже нечто удивительное. А если вспомнить, что светловолосый холеный красавец передо мной еще и генерал армии драконов, то и вовсе нечто нереальное. Это немного отвлекло от нужной мысли. Я уставилась на грязную тряпку, с которой медленно капала вода...

— Гасми. Вы его убили? — зачем-то спросила, хотя и так понимала, что предателю жизнь бы не сохранили.

— Айдан оторвал ему голову, — сдал моего дракона Морган. — Голыми руками. Так что получив пару ударов по лицу, можно сказать, я легко отделался. Но с другой стороны, даже обидно. Видимо, за серьезного соперника меня не воспринимали.

Мне потребовалось немного времени, чтобы осмыслить его слова. Сильно раскалывалась голова. Глаза слезились не переставая. И жжение в желудке нарастало. Это мерзкое противоядие настойчиво просилось наружу.

— Нет, маг. Тебя спасла доверчивость Рьяны, — негромко проговорил Айдан. — Меня нельзя назвать честным игроком. Я частенько получаю желаемое хитростью, иногда бью врага со спины. Но врага, а вот между своими подлость и ложь не терплю. Поэтому говорю как есть, Морган, спас тебя мой брачный браслет, который Рьяна надела на руку. Иначе бы убил. Но я безумно счастлив, что сдержал свою ревность, возможно боги уберегли от расправы над соперником. Но не было бы тебя, я не смог бы сейчас спасти свою женщину. Мой зельевар не справился бы, однозначно. А если вспомнить, что его сейчас самого выхаживают, то дела бы мои были дрянь. Само собой, я бы обернулся и попытался вернуть Брека, чтобы он отсрочил смерть Рьяны, но это продлило бы ее и мою агонию, и только. Так что это своего рода мне урок. Сдержанность — благо. Да и неплохой ты мужик, маг, хоть и заносчив. Не будет тебе лена на юге, не дурак же я. Устрою тебя комфортно рядом, найду леру покрасивее и женю, чтобы не маячил перед глазами. Но... Я рад, что мы не стали настоящими врагами, Морган. Пару ударов и разбитая губа — не повод для кровной мести.

Я скривилась. Но не от его признаний, а от того, как резко и сильно скрутило живот. На лбу мгновенно проступила липкая испарина.

— Так что там с ханымом? — напомнил Дьярви, все еще мнущийся на пороге комнаты.

Я подняла на него взгляд, и он странно подобрался.

— Айдан, таз готовь, — скомандовал он через мгновение, — Ей снова плохо.

Тихо застонав, я ощутила, как рот наполняется слюной. Прямо передо мной возникла маленькая деревянная лохань из умывальни. Желудок окончательно взбунтовался. Как же мне было стыдно в этот момент. Лицо просто опалило жаром. Зелье тонкой струйкой вытекало обратно, сводя с ума горечью. Живот горел от боли.

— Все хорошо, — бережно придерживая, Айдан заботливо собрал мои волосы, чтобы они не испачкались. — Сейчас все пройдет. Будет легче. Я с тобой и все уже позади. Потерпи. Скоро пройдет.

— Прости, — непонятно зачем и как пробормотала в ответ.

— За что? — он, казалось, искренне удивился.

— За все это.

Стыд меня не отпускал. В своем понимании я теряла какую-то женственность в его глазах. Я не могла даже представить, чтобы отец вот так сидел бы над матерью. Согнал бы служанок, и все. Но чтобы сам таз держал успокаивая... Никогда.

— Зачем же я тебе еще нужен, моя фера, — губы Айдана коснулись волос. — Вот для таких моментов. Чтобы позаботиться, успокоить и хоть как-то облегчить состояние. Сейчас Вегарт приведет умывальню в порядок, малышка Филлия принесет новые простыни и сорочку. Я отнесу тебя в маленькую комнату, оботру влажной чистой тканью и переодену. Здесь Морган перестелит кровать. Ты ляжешь в чистом и почувствуешь себя легче. Никакой ханым до тебя не дотянется. Ни он, ни его сынки.