Я опустил глаза. Подскакивая на ноги, я машинально схватил голову лазурной за волосы, и теперь она болталась у меня в руке, заливая пол кровью.

— ТВАРЬ! Ты знала, ты всё знала! Знала, что она оживёт и бросится за нами! Какого демона ты молчала?

— Вы не спрашивали, — пожала плечами Курвинда, облизывая кровоточащую губу — прежде чем начать орать, Гринда успела заехать ей по лицу.

— Я сейчас её убью, Руто, — сообщила кузина, нависая над сидящей на полу спиной к стене и со связанными руками лазурной.

— Как хочешь, — устало отозвался я. — Она заслужила. Но вообще заложник нам бы пригодился.

— Не надо, — пискнул кто-то из-за дивана в дальнем углу комнаты. — Не надо её убивать… Пожалуйста.

Я покосился на девчонку, высунувшуюся из укрытия, куда их всех благоразумно спрятал Йорф в самом начале заварушки.

— Вам решать, конечно, — вмешалась старшая, поднимаясь во весь рост; в руках она до сих пор держала спящего младенца. — Но госпожа Курвинда всегда была к нам добра… По-настоящему добра, единственная из всех здесь. Она хороший человек и заслуживает жизни.

— Хороший, да? — я с сомнением поглядел на связанную лазурную.

Та опустила ресницы. По щеке под здоровым глазом снова побежала мокрая дорожка.

Гринда прорычала нечто неразборчивое и взмахнула рукой. В её ладони что-то сверкнуло. Мелькнула мысль, что всё же стоит её остановить…

Разрушительный удар врезался в стену в полуметре от головы лазурной, оставив уродливую вмятину на изысканной штукатурке и засыпав тёмные волосы белой пылью. Многоэтажно и грязно выругавшись, Гринда бросила последний взгляд на тело матери и схватила пленницу за шиворот, заставляя подняться на ноги.

Мы без особых проблем добрались до тронного зала. Почти все освобождённые уже прошли через портал, остались только те, кто пободрее. Командовала, судя по всему, Фельтира: едва завидев нашу процессию, она взяла девчонок в оборот и принялась отправлять их одну за другой прочь из дворца, попутно расспрашивая.

— Где моя мать? — осведомился я.

— Умчалась в гущу сражения, где же ещё, — фыркнула бывшая директриса. — Неугомонная особа. С ужасом вспоминаю те годы, когда она училась в академии — ни дня без происшествий… Демоны голодные, идущий Руто, что это у тебя в руке?

— А, это? — я поднял болтающуюся на спутанных волосах голову. — Подарок для императрицы. Трудно сразу узнать, но это одна из её дочерей.

Гринда стояла в проёме, прислонившись лбом к дверному откосу, словно только что билась об него головой. Йорф рядом с ней лепетал что-то успокаивающее, одновременно не спуская глаз со связанной Курвинды. Зутти спорил со своей матерью — невысокой темноволосой женщиной с бледным, но решительным лицом.

— Руто, — беспомощно оглянулся он на меня. — Матушка собирается идти с нами!

Я мимоходом встретился с женщиной взглядом. Этот огонь я знал. Человека, жаждущего мести, отговаривать бесполезно, а отрезвляющей магией, как у Волха, я не владел.

— Пусть идёт, — бросил я. — Гринда, ты как? Идём, отвлечёшься. Йорф, тащи эту.

Хоть Садрина и успела наспех объяснить нам строение дворца, картина, которая открылась нашим взглядам, стоило выбраться наружу, стала для меня полной неожиданностью.

Мы оказались на просторной террасе, с которой открывался сумасшедший вид на горы и долину внизу. Ближе к краю двое воительниц в лиловом яростно отбивались от зависшего в воздухе дракона с лазурной всадницей. По левую руку виднелась ещё одна терраса; там сражалось сразу около дюжины пеших, да так, что искры и искажения от магических ударов мешали наблюдать за ходом боя. Задрав голову вверх, я увидел ещё десятки таких же открытых балкончиков, торчащих вразнобой из стеклянной наружной стены дворца и укреплённых мощными серебристыми балками. И почти на каждом вёлся бой: вторженцы не пускали хозяев в их же собственный дом.

Значит, лазурные действительно не ожидали нападения изнутри дворца. Но почему Курвиндина матушка их не предупредила, если знала? Ведь она же нас целенаправленно поджидала в засаде в комнате девочек-пленниц? Или план изначально был другим, и косоглазая должна была провести меня в ту комнату извне?

Оставалось надеяться, что задумка Садрины ещё в силе.

Я аккуратно положил голову на пол и вытянул руку в направлении дракона. Шикшни ринулись к всаднице, и несколько секунд спустя она уже летела в пропасть, освободив седло.

— Прекратить! — рявкнул я на лиловых, нацелившихся было на зависшего в воздухе дракона. — Отправляйтесь на подмогу остальным, дальше я сам.

Одна из воительниц собиралась было что-то возразить, но вторая ткнула её в бок и повела ладонью в мою сторону: ты чего мол, это же тот самый чудик. Окинув меня недоброжелательными взглядами, они ретировались, а я занялся драконом.

Этот зверь выглядел совсем иначе: помельче, шерсть чёрная, другой формы хвост, морда чуть длиннее. Но в глубине глаз угадывался тот же магический огонь, и в его природе сомневаться не приходилось.

— Иди сюда, красавец, — промурлыкал я, разжигая внутреннее пламя.

Дракон заинтересовался, грациозно взмахнул крыльями, перемещаясь поближе, вгляделся в меня и… резко взмыл в воздух, издав фирменный икающий звук.

— Чего это он? — открыл я рот.

— Другая порода, выведена здесь, на Скале, — мрачно сообщила Гринда. — Они обычно всю жизнь верны лишь одной хозяйке, и завоевать доверие такого кому-то ещё практически невозможно. А ты, заметь, только что скинул его хозяйку в пропасть.

— А заранее ты сказать не могла?

— Ой, брось. Как будто ты кого-нибудь слушаешь заранее. Помнишь, как я тебя предупреждала про огненную магию?

Я оглядел сражение. Зря только время потратил. Что же, найдём другой способ. Я развернулся к дверям…

— Руто, гляди! Возвращается!

Я обернулся. Чёрный зверь и правда пикировал вниз, ко мне. Я на всякий случай приготовился разворачивать экран — но дракон завис в воздухе в нескольких метрах от меня и повёл мордой, словно принюхиваясь. Я осторожно протянул к ней пальцы.

— Сразу говорю: новую руку тебе штихлис не отрастит, — сообщил Йорф за моим плечом.

Чудище сделало вид, будто тянется за лаской, но в последний миг разразилось икотой и взмыло вверх.

— Он издевается? — спросил я у пустоты, поднял голову и заорал: — Ну-ка лети сюда, скотина, поговорим! Спасибо, Гринда, — добавил я, когда кузина отбила прилетевший на мой крик чей-то удар.

Дракон в это время сделал круг над нашей террасой и снова ринулся вниз. Затормозил почти вплотную передо мной, заставив отступить, и всей своей тушей плюхнулся на балкон. Раздался оглушительный треск.

— Твою мать! — заорал я.

Сначала я ударил по товарищам, отбрасывая их как можно дальше от разлома. Потом, уже чувствуя невесомость, дернул себя с рушащегося балкона прямо в седло чёрного пройдохи.

— Доигрался, паразит? — рявкнул я, свешиваясь через край седла, чтобы посмотреть бессовестному зверю в глаза.

Тот удивлённо икнул и заложил вираж. Едва удержавшись, я с чувством шлёпнул ладонью по мохнатой шее и сосредоточился, подбирая подход к строптивой крови, текущей по гигантским жилам. Ощутил мысленную усмешку твари: мол, ну чего ты, кожаный, я же просто игрался, чтобы тебе не так скучно было.

Когда мы подлетели к обломанной террасе, мои друзья стояли на краю, в полном шоке вглядываясь вниз, мать Зутти хваталась за сердце, а Курвинда бочком ползла к выходу.

— Стоять! — гаркнул я на неё и велел ошарашенным товарищам: — Ну-ка, бросайте её мне. И вон ту штуку тоже.

Через минуту я уже набирал высоту с косоглазой поперёк седла и костлявой головой её мамаши в руке. Шикшни с экранами наготове суетились вокруг, пытаясь поспеть за скоростью чудища. Мы летели в самую гущу схватки, где, по моему чутью, находилась лазурная бабка.

Однако сражающиеся на балконах и за выбитыми стёклами в ближних помещениях дворца поначалу даже не обратили никакого внимания на ещё одного дракона, что парил на расстоянии неподалёку. Пришлось это внимание привлекать.