Чёрт. А если я ошибся и у лазурной бабки достаточно самообладания, чтобы верно расставить приоритеты?

Она снова вздрогнула и развернулась к левой лестнице уже всем корпусом. Затем вдруг оглянулась и пристально посмотрела на меня. Я поспешно сделал вид, что полностью поглощён боем.

Значит, никакого вопящего на весь дворец сигнала тревоги не будет. И кроме неё о вторжении в гарем никто не знает. Что же, логично, но в данной ситуации не слишком удобно для неё. Разве что догадается отправить туда подчинённых, а сама останется на поле боя?

Кто-то завопил, указывая в окно. В безоблачном небе темнела птичья стая. Или погодите… Не птичья?

«Серебряный Остров!..» — пронеслось по залу. Драконы, значит. Навскидку — штук двадцать. Если у каждого на спине хотя бы пять всадников… Но на чьей они стороне? Кажется, Йорф однажды говорил, что серебряные — ближайшие союзники лазурных…

Пока мы разевали рты, глядя за стекло, императрица сорвалась с места и почесала к левой лестнице. Телохранительницы рванули следом, взволнованно окликая госпожу. Ничего, с этими отряд Садрины легко справится.

Но тут начали отступать и остальные — отступать к грёбаной левой лестнице.

Чёрт!

— Задержать! — заорал я, прокладывая себе путь к белым ступеням. — Не пропускать!

Живая стена из лиловых выросла перед лестницей, но лазурные просто обогнули преграду и устремились к чёрному ходу под ступенями. Конечно — чего стоит тем, кто знает дворец как свои пять пальцев, воспользоваться обходным путём.

Если бы я только знал, где этот чёртов гарем… По всей логике, должен быть неподалёку от покоев императрицы?

Зарычав в бессилии, я дёрнул себя к дверям той комнаты, где держали детей. Повертел головой, прислушался. Помчался в ту сторону, откуда доносился приглушённый топот десятков пар сапог. Мимо тела тётушки и обезглавленного иссохшего трупа Курвиндиной матушки; через комнату с мягкими диванчиками, через помещение, напоминающее спортзал, вниз по лестнице, через какую-то кладовку… Горячечный бред дизайнера, а не дворец — в каждой комнате минимум по четыре двери.

Я остановился, снова прислушался. Топот раздавался слева и, кажется, именно на моём этаже. Я юркнул за створку распахнутой двери и притаился в ожидании. Дождусь, пока императрица со своими телохранительницами просвистит мимо и сяду им на хвост до самого гарема, а там помогу Садрине и ребятам расправиться с…

Первые несколько человек выбежали из дверей, и челюсть моя отвисла. Их предводитель затормозил, оглядываясь, и жестом остановил других. Повернулся к двери и, разумеется, заметил меня.

Я отбил его удар, шмыгнул за спинку ближайшего дивана и заорал:

— А вы какого демона здесь делаете?

Быть не может. Быть не может.

Я подозвал шикшней и, не глядя, швырнул их в предполагаемое скопление людей в центре комнаты, высвобождая электрические заряды. Кто-то вскрикнул, но особого эффекта, похоже, моя атака не возымела.

— Какого демона ты здесь прячешься, пока остальные сражаются? — раздался холодный надменный голос. — Вылезай, трус.

— От труса слышу, — я развернул экран потолще и поднялся на ноги, чтобы оказаться лицом к лицу с противником.

Вот же чёрт. А ведь мы отправили через портал бывших узниц катакомб и детей! Что с ними стало?

Контроль над академией мы утратили, раз Гохард и Ржак здесь.

— Значит, — цедил смотрящий, — сотни людей из разных семей отдают свои жизни бессмысленному восстанию, пока их драгоценный избранный, вокруг которого всё затеялось, прячется за дверью в тёмной комнате?

Я исподлобья смотрел на долговязую фигуру, закутанную в чёрный балахон. Больше всего в сложившейся ситуации меня бесило то, что мне, оказывается, было вовсе не наплевать на мнение папаши. Отчаянно хотелось переубедить его, объяснить, как на самом деле, доказать… Но был ли в этом смысл?

— Надо его убить, господин смотрящий, — напомнил Ржак, кровожадно глядя на меня. — Матушка велела…

— Помолчи, идущий Ржак, — рявкнул Гохард, откидывая назад свою косичку. — Сам прекрасно помню, что велела твоя матушка.

Но медлил. Я тоже не двигался, затаившись за прочным экраном и готовясь в любой момент развернуть белое зеркало, а следом опалить врагов огнём — благо, злости внутри хватало. Главное, снова не потерять контроль…

Но почему он не нападал? Понимал, что теперь я — куда более опасный противник, чем всего несколько дней назад? Или по другой причине?

— Если хотите, мы с ним разберёмся, господин смотрящий, — с нотками лукавства в голосе произнёс Джуб. Ржак оскалился, двое других крепышей в лазурной форме идущих закивали.

— Нет уж, — отрезал Гохард, поворачивая к ним голову. — Знаю я, как вы разбираетесь. Он нам нужен жи…

А нечего отворачиваться от противника и вообще языком молоть в бою, мысленно позлорадствовал я, отшвыривая всех пятерых разом прямо в липкие медовые путы, любезно заготовленные за их спинами шикшнями. Всё же разница между этими бестолочами и девушками, с которыми мне довелось сражаться, чувствовалась — ох как чувствовалась! Чёрта с два бы мне какая девчонка дала так легко себя провести!

Гохард, однако, тоже был не промах — каким-то чудом вырвался из обездвиживающего поля и обрушил на меня такой яростный удар, что я едва устоял. А потом ещё один, и ещё… Я ставил экран за экраном, и на атаки уже времени не оставалось. Если так и дальше пойдёт, мне придётся снова переноситься. А ресурс бодрящего Волхова зелья, наверное, далеко не бесконечный…

Очередной экран разлетелся на осколки, и я, выругавшись, вынужден был перестать подпитывать медовые путы, чтобы создать новый. Четверо парней грохнулись на пол. Ну отлично, блин. Теперь придётся отбиваться от пятерых.

— Джуб, твою мать! — заорал я, отбиваясь от папаши. — Какого чёрта ты с ним? Твоя мать ведь тоже была среди узников, которых мы освободили! Которых лазурные всё это время держали в нечеловеческих условиях! Ты ради неё даже в мятеже Эрмины участвовал, разве нет?

— Не мать, сёстры, — машинально поправил Джуб. — И там дело было скорее в самой Эрмине…

— Что? — поразился Ржак, уставившись на друга. — Ты участвовал в тех беспорядках? Почему не сказал?

В этот миг я понял, что продолжать переманивать Джуба на свою сторону нет смысла, даже если бы и вышло: Гохард неотвратимо побеждал. Выругавшись, я сдуру дёрнул себя к порталу.

Опёрся на стенку, чтобы отдышаться. Поднял глаза и осознал, какой я идиот: десятка полтора лазурных озадаченно пялились на меня. Связанная Фельтира с мрачным видом сидела в уголке. Вот оно что — пока я бегал по комнатам дворца, эти прорвались в тронный зал, прошли через портал и прямиком во двор академии, где мы оставили пленных!

— Цеварк вас засоси, — упавшим голосом пожелал я.

Сил на очередное перемещение точно не было, и лучшее, что я смог придумать — это рвануть в распахнутые двери прочь, предоставив шикшням прикрывать экранами тыл.

Снова начались безумные побегушки по дворцовым лабиринтам… Я чувствовал, как они высасывают из меня силы, которые и так уже осталось всего ничего. Но нельзя же было просто лечь на ближайший диванчик и сдаться?

Остановившись, чтобы отдышаться, я прислушался. Звуки боя угадывались где-то поблизости, и я определённо находился далеко от наружной стены. Значит, это сражается императрица, угодившая в засаду Садрины? С другой стороны, погони больше не было слышно. Лишь чьи-то одинокие шаги. Должно быть, потеряли меня и решили рассредоточиться, чтобы прочесать ближайшие комнаты.

Я отступил в тень, готовясь ко встрече с преследователем. Им оказалась молоденькая лазурная — небось, недавно из академии. Перешагнув через порог, она настороженно оглядела комнату и зашагала дальше с экраном наготове.

Я напал со спины. Не ударил — облил юное тело обездвиживающими путами и зажал рукой рот, потому что девчонка тут же запищала.

— Молчать, — велел я. — Вот так. Хорошая девочка. А теперь ты отведёшь меня к гарему.