Ну, точняк, какой-то юный гений.

«Юный гений» заседала за рабочим столом, поверху которого на выносных кронштейнах ютились девять довольно крупных мониторов диагональю по полсотни дюймов каждый. В её работу я вникать не стал: своих задач по горло. Но сам факт таковой оценил. Не каждому даже профильному специалисту будут выделять личный закуток, да ещё и помогать с техническим оснащением.

Мелкая развернулась на кресле и подала ручку.

– Юлькой зови, если хочешь. Рыковой. Я тут что-то типа технического консультанта.

Только когда я по инерции поцеловал тыльную сторону ладони Юльки, в затылке больно кольнуло от упоминания её фамилии. Это такое совпадение и они с Анькой однофамильцы? Или тут реально близкородственными связями попахивает? Для дочери Аньки Юлька чересчур взрослая. Лет на пятнадцать точно потянет (я сейчас не про срок говорю). Чтобы её родить, Анька должна была залететь ну, к примеру, лет в десять. Маловероятно, но не исключено на корню. Медицина и не такие случаи знает. Однако версия про родную или не очень сестру выглядит намного правдоподобнее. Или я реально нагнетаю? Может, однофамильцы?

Майор Дегтярёв взял слово.

– Юля и впрямь самый натуральный «юный гений», в самом буквальном смысле этого слова. Мы её нашли по одной из программ среди воспитанников детских домов. Демонстрируемые способности к обучению и когнитивные функции мозга повергают в шок. Даже мы порой продолжаем удивляться. И исключительно в положительном ключе.

К слову, версия с близкородственными связями не выглядит настолько уж нелепой. Особенно на фоне вводной про детский дом. Вот только не пойму при таком скудном освещении, у Юльки есть хоть какие-то похожие на Аньку черты или я зря себя накручиваю?

Юлька наигранно смутилась, зажмурившись, как кошка.

– Ой, дядь Саш, да хватит вам уже, – и, подсмотрев одним глазиком, добавила: – Продолжайте!

Мигунов всю эту мизансцену занимал себя тем, что изучал отражённые на мониторах рабочие данные Юльки.

– Значит, это ваш, юная барышня, гений позволит вернуть наших людей на Землю? – спросил полковник, созерцая окружение.

Юлька враз сделалась серьёзной.

– Я не сказала, что не попробую. Но мне необходимы рабочие данные о ситуации. Сколько, как, откуда, почему, зачем. Где, в конце концов. Миллиард световых лет? Это ещё реально. В какую сторону?

– Великая Стена Слоуна, – максимально коротко проинформировал я. – Точных координат пока что нет. Ориентир – где-то неподалёку есть сверхмассивная чёрная дыра.

Рыкова неприкрыто хмыкнула в голос.

– Не, ребят. Извиняйте. Это без шансов.

Паниковать вперёд батьки в пекло незачем. Если всё было бы настолько хреново – вряд ли Дегтярёв и Ко отвели бы нас сюда только затем, чтоб испоганить и без того не самое радужное настроение. О том, что дело не сахар, мы знали и без этого. С куда большей долей вероятности мы тут за услугами консультационного характера.

Я оказался прав.

– Это мы и так понимаем, – констатировал очевидное Дегтярёв. – Будь иначе – послали бы корабль и гуся не еб… гм… не морочили. Подумай, пожалуйста, и скажи, есть ли хоть какие-нибудь способы обойти ограничение во времени и расстоянии? Положить людей в стазис и отправить корабль к Земле – большого ума не надо. Но лететь он будет миллиарды лет.

– Не будет, – злорадно усмехнулась Рыкова. – Ни один корабль такой путь не преодолеет в беспилотном режиме. Физика – тоже наука, её не нае8ёшь.

Слышать мат из уст отроковицы, безусловно, к катарсису не предрасполагает. Но раз уж в ход пошли рабочие материи, значит, дело и взаправду непростое.

Юлька развернулась к компьютеру. Горячими клавишами вывела браузер в отдельное окно и в поисковой строке вбила озвученное мною астрономическое наблюдение.

– Великая Стена Слоуна, – повторила она за мной. – Открыта буквально только что. Гигантское образование из сверхскоплений галактик на границе наблюдаемой с Земли известной нам Вселенной. Простирается на один миллиард триста семьдесят миллионов световых лет в стороны и находится на удалении в один миллиард двести миллионов световых лет от Земли. Искать в склонении созвездия Рыб.

Что ж. Уже зацепка. Хотя бы, вектор теперь понимаю. Приблизительно.

– По этому образованию крайне мало информации, – Юлька откинулась на спинку кресла. – По нему ещё работать и работать. Сам понимаешь, миллиард световых лет – это не шутки. Но… ты сказал, что рядом есть сверхмассивная чёрная дыра. Сам видел?

– Датчики корабля Древних определили, – пояснил я. – Жёсткое рентгеновское излучение и поток гравитонов.

Рыкова медленно повернулась ко мне и смерила мою тушку оценивающим взглядом. Где-то на задворках её взора промелькнули нотки уважения в адрес коллеги.

– М-да, – протянула она. – Пожалуй, с преждевременным «без шансов» я, пожалуй, погорячилась. С тобой, мужик, кашу сварить возможно. Что ещё скажешь? Я про опорные ориентиры. Может, смогу вас локализовать.

– Мы на границе какой-то пустоты, – добавил я. – По габариту что-то сопоставимое с Войдом Волопаса или около того. Нашей звёздной системы, где мы очутились, нет на картах корабля, как будто она зародилась уже после того, как её составили. Пока больше ничего не успели выяснить.

Юлька яростно потёрла подбородок.

– Большая пустота… сверхмассивная чёрная дыра… стена Слоуна… Информация ценна, но её мало. Почти половина объёма формации – это массивные пустоты. А квазаров и сверхмассивных дыр там больше, чем у меня заколок. По их излучению стену и открыли.

Рыкова резко повернулась к Дегтярёву.

– Дядь Саш. Мне надо к ним, – и ткнула в меня тоненьким пальчиком. – Я примерно представляю, где их искать, но хочу увидеть данные с радаров. Тогда шансов будет больше.

Майор кивнул.

– Я запрошу разрешения у Белова или Прохорова.

Мелкая повернулась ко мне.

– Подготовь всю астрономическую информацию, которую сможешь добыть. Она существенно облегчит мне работу. Всё, абсолютно всё. Начиная от класса вашей звезды и её спектрального анализа и заканчивая глубинным радарным сканированием окружающего космоса.

– Я техник, а не астрофизик, – напомнил ей, помня, что передо мной, по сути своей, ребёнок, пусть и гений. – Хотя бы, дай список, который надо собрать. А то наваяю тебе трактат «О влиянии лунного света на загробную жизнь мандавошек». Чтоб не распылял силы на лишнюю информацию и сосредоточился на полезной для тебя.

– Любые данные, которые помогут локализовать вас, – пояснила Юлька. – Любые крупные ориентиры, углы, расстояния, спектральные смещения. Любые значимые аномалии, образования и формации. Вообще всё.

Расплывчато. Будем считать, что я понял.

– Шансы минимальны, – прямо предупредила малая. – Они не нолевые, но и не очень богатые. Придётся попотеть.

– «Жить захочешь – и не так раскорячишься», – всё же, умели раньше снимать культовые фильмы в России, разбираемые на цитаты ещё на этапе монтажа ленты.

***

Возвращение на борт «Авроры» прошло настолько штатно, что, можно подумать, будто мы вообще её не покидали. Просто обстановка отсека дальней космической связи подземного объекта на Земле сменилась обстановкой кают-кампании крейсера Древних, где на шахматной доске перед моим взором вырисовывался довольно любопытный расклад как для белых, так и для чёрных. Видимо, с хозяйкой ангажированного тела наши в шахматы рубились.

– Мат на следующем ходу, – безэмоционально сообщил я.

Сидящая передо мной Анька скептически оценила доску и внимательно просчитала позиции вокруг каждого из королей.

– Это с какого хрена, стесняюсь спросить? – с подозрением в голосе переспросила она.

– Потому что на следующем ходу я обложу всё вокруг матом, – заявил я. – Максимально отборным и максимально непечатным. Да. Мы вернулись. Можно без салютов и фанфар.

Биолог провела рукой по лицу.

– Как успехи на Земле? – спросил Максимыч.