— Его и оттуда весь забрали, экселант Грис.

В кабинете повисло тяжелое молчание.

— Но зачем ему столько? — с неподдельным изумлением озвучил толстяк общую мысль.

— По-моему, это очевидно, — мрачно ответил Релдон и встал с кушетки. — Я предоставляю Мидсу чрезвычайные полномочия. Пусть перетрясет всю столицу до возврщения Суга и найдет Роктава. Нам нужно все спихнуть на вертийцев. Мидс, это приказ и назначение.

Релдон дохромал до стола и достал особый темпораль из золота. Амулет-знак в виде головы дракона позволял владельцу от имени Императора действовать на любое свое усмотрение, даже обходя законы и правила. Печать Вседозволенности, как называл ее Релдон. Теперь командант будет по статусу почти равен прокуратору.

— А вы, Драх, приступайте немедленно. Чтобы к утру Баз был как можно дальше от Запретного Города.

— А что прикажете делать с экселантом Миггом?

— Это уже не ваша забота.

— Где сейчас Кассель? — как только Келтон и Ингер вышли, поинтересовался Свен.

— Там, где его больше никто не найдет.

Противник с трудом увернулся и зарычал от бессильной ярости, а через мгновение рухнул на землю, сраженный одним мощным ударом в висок. После такого он, вряд ли, когда-либо встанет.

Очередной соперник не заставил себя долго жать. Здоровяк со сломанным носом решил атаковать с разбегу, полагаясь на грубую силу.

Тонкие губы Сциора растянулись в улыбке, совершенно исчезнув, делая его рот похожим на кривой разрез. Он всегда так улыбался на поле боя. И противнику это не сулило ничего хорошего. Мощные кулаки Главного Прокуратора сжались и врезались в человеческую плоть.

Рассыпавшиеся зубы. Брызги крови. И мучительные стоны, прерванные ударом колена по шее.

Хруст и тишина.

Сциор немного отступил, не обращая внимания на тело под ногами. Он выпрямился во весь рост, раскинул руки в стороны и обвел взглядом толпу. Люди кричали и аплодировали победителю, своему предводителю и в данный момент почти божеству. Все, кроме десятка безоружных в одних штанах, несмотря на морозное утро. Они стояли отдельно, бросая затравленные взгляды в круг и на бывших товарищей по оружию, желающих им смерти.

— Кто следующий, мессере? — прохрипел Сциор, с презрением разглядывая притихших полуодетых мужчин. — Кто из вас, подонков, еще хочет жить?

В их лицах читалось лишь отчаянье, страх и злость, а также желание перенестись как можно дальше от этого места. Где не будет никого из соотечественников и разошедшегося прокуратора.

— Кто из вас готов понести заслуженное наказание за предательство? Или заслужить мое прощение? — продолжал вещать Сциор и усмехаться.

— Я принимаю ваш вызов, экселант Суг, — громко отозвался молодой парень, заступая за красную линию.

— Замечательно. Хоть кто-то из вас еще помнит о субординации.

Солдаты замолчали в предвкушении крови.

Сциор устраивовал бои один на один без магии и оружия для всех нарушителей военной присяги. Каждый из них имел возможность уйти, достаточно было выстоять лишь две минуты. Вот только никто еще не покидал круг живым. Он никого не отпускал. Это не было поединком, хотя было обставлено именно таким образом. Это было демонстративным убийством. Показательной казнью для тех, кто решился пойти против Главного Прокуратора и Императора. У дезертиров и мародеров не было ни малейшего шанса. А Сциор просто пользовался случаем пустить в ход кулаки. Это позволяло выпустить пар и дать волю своему гневу и ярости, которые могут помешать трезво мыслить на поле боя, если их не ослаблять время от времени.

Глубокопосаженные глаза Сциора следили за соперником, медленно входящим в круг. Оценивали. Поджарый, но не очень мускулистый. Высокий и гибкий. На теле — множество татуировок для выносливости и для усиления ударов. Взгляд спокойный и сосредоточенный. Такой может оказаться как никудышным бойцом, который разукрасил себя, чтобы просто красоваться перед другими, так и опасным противником.

Парень не торопился, он знал, на что способен его бывший командир, и понимал, что пощады не будет. Поэтому он не бросился сразу в бой, а медленно стал двигаться вбок, пытаясь выиграть время.

Две минуты — это много или мало?

Один миг. И целая вечность.

Сциор атаковал, но противник ловко увернулся, отскочив к противоположному концу круга. Второй бросок тоже не достиг цели. Кулак встретился только с воздухом там, где мгновение назад была голова изворотливого и быстрого соперника.

— Дивно. Надоело однообразие, хотя я никогда не любил играть за квача, — проговорил прокуратор и ринулся вперед.

Красные делали ставки и галдели. Маги в сером были более сдержаны, но некоторые из них все же не могли удержаться от разочарованных возгласов, когда жертва убегала от очередного натиска прокуратора. Все ставили на то, какой удар окажется решающим.

Когда, Сциор, наконец, зажал соперника, тот попробовал отбиться от надвигающейся смерти. Он ударил правой, попав в каменную стену, затем левой — с тем же успехом. Закусив губу от боли он попытался выполнить подсечку, но Сциор уже провел захват. Тогда жертва пошла на отчаянный прием и укусила прокуратора за ухо.

Сциор вскрикнул и перебросил противника в центр круга. Парень вскочил, замотав головой и принимая боевую стойку. Он дрожал от злости, не от страха, и теперь был готов пойти до конца.

Бойцы начали кружить друг напротив друга.

По шее Сциора текла кровь, перечеркивая алыми полосами защитные и усиливающие узоры на его мускулистом теле. Он больше не улыбался, когда атаковал.

Настигнув соперника, Сциор взял его в захват, развернув спиной, чтобы не заработать второй укус. Парень сопротивлялся изо всех сил, не давая себя перебросить. Ему удалось высвободить левую руку и ударить по глазам Сциора, заставляя расцепить хватку. Пытаясь воспользоваться преимуществом, он ударил в самое незащищенное место прокуратора.

Удар коленом в пах всегда приводит к тому, что голова противника наклоняется вперед, а его подбородок оказывается в удобной для атаки позиции.

Только Сциор разгадал хитрые намерения, молниеносно схватил соперника за волосы и нанес сокрушительный удар в лицо. А в заключение — удар ребром ладони по тыльной стороне шеи…

Но не завершил его, так как две минуты прошло, о чем возместил громкий свист времяреза.

Бойцы застыли.

Сциор с занесенным в воздухе кулаком сжал челюсть, еще больше оттянув голову жертвы назад, затем отпустил, фактически швырнув противника лицом в грязь.

Наступила гробовая тишина. Люди вокруг забыли про ставки, про плохую погоду и зачем они вообще пришли в Вертис. На их глазах случилось невероятное. И теперь никто не понимал, что делать.

— Имя? — размазывая кровь с груди, поинтересовался прокуратор у вскочившего с земли соперника.

— Генр Люше, эксенлант Суг, — тяжело дыша ответил парень, шатаясь и держась за раскалывающуюся от боли голову.

— Генр Люше, ты рассчитаться за прошлую никчемную жизнь дезертира и труса. Не переведи новую также бездарно.

В абсолютной тишине глухой вкрадчивый голос Сциора звучал величественно и возвышенно, что сильно контрастировало с его внешним видом. Тугие мышцы перекатываются под кожей, демонстрируя отличную физическую форму, которой мог бы позавидовать любой профессиональный боец. Он был похож на дикого варвара, в одних штанах, а голый торс и лицо покрыты грязью и кровью.

— Тебе выдадут одежду и десять сентаров, после чего ты покинешь лагерь. Только путь в Империю тебе закрыт. Ты ее предал, поэтому никогда не вернешься. В противном случае, тебя ждет Бездна, которой ты сегодня не достался.

— Благодарю вас за милосердие, экселант Суг, и за мое второе рождение, —дрогнувшим голосом проговорил Генр и рухнул на колени.

— Уведите его, — приказал Сциор. — Мне пора разделаться с оставшимися шакалами.

Больше прокуратор ни с кем не играл, не позволял тянуть время, зажимал в угол и выбивал дух одним смертоносным ударом. Его холодная ярость будоражила и заставляла зрителей пятиться подальше от круга. Только Брон приблизился к самому краю с кривой ухмылкой на губах и лихорадочно блестящими глазами. Он никогда не упустит шанса разделить чужие эмоции. Особенно такие яркие.