Восстановив собственный баланс, Релдон приказал усилить патрулирование в городе, а также ужесточить меры по отношению к северянам, ограничив их перемещения только в рамках специальных пропусков. Для того, чтобы это не вызвало лишних подозрений, он распорядился задерживать всех полукровок, включая рабов и освобожденных, а также заняться бандами и нищими. Бизону уже известно, что Комара нет до сих пор, так пусть решит, что Полоз занят поисками его миньона.

Томас не сообщил ничего интересного, кроме того, что он хорошо знаком с послом Вертиса. Кузнец пересказал несколько их последних разговоров с Робертом Стригидаем, но это не дало им никаких зацепок, кроме того, что старик может попробовать обратиться к Трюду за помощью.

Полоз вернулся в Запретный Город под ночь вымотанный и голодный. Он мечтал об отдыхе и был готов немедленно отправиться на покой, но его перехватил внезапно заявившийся в его покои Хряк.

— Я тебя искал. У нас проблемы, — буркнул толстяк и вышел, не оглядываясь.

Релдон позволил себе выругаться вслух и последовал за плавно текущей грузной фигурой впереди, направляясь в покои Императора.

В спальне Дейона было темно и царил хаос. Насколько это возможно, если учесть, что из мебели в ней была только одна огромная кровать. Подушки валялись на полу. Простыня съехала и была разорвана. Столбик кровати сломан пополам. Одеяло вообще отсутствовало, как и сам Император.

— Куда он делся? — в ужасе прошептал Релдон.

Кира никак не могла найти, куда спрятать найденный у мертвеца ключ. Очистив его от пыли и остатков плоти, стало ясно, что это не что иное, как Печать Прокуратора. Кольцо в виде дракона, кусающего себя за хвост, было выполнено из необычного легкого металла серебристого цвета, а все винты и шестеренки — из золота. Глаза ящера горели рубинами, а на стальной шейке были изумруды и камни, которые она не смогла опознать. Ключ складывался пополам, и его можно легко подвесить как маятник. Но держать при себе медальон нельзя — он с мощнейшим поглотителем, который тут же обнаружат прокураторы, если захотят использовать на ней магию. А они делали это довольно часто, в частности Релдон. Зато ночью ей больше не страшны никакие ловушки!

Вот только в комнатах принцессы нигде не было места для надежного тайника. Они каждый день подвергались тщательнейшей уборке. Как-то Свен обмолвился, что даже шелковые простыни снимают и сжигают каждый день. Поэтому она не придумала ничего лучше, чем спрятать Печать в саду следующим утром, умоляя Всесвет не встретиться ни с кем из прокураторов до этого момента. Днем ее тоже никто не беспокоил. А перед ужином она забрала Печать и перепрятала в спальне, чтобы ночью испытать ее.

— Так нечестно. Я тебе уже все-все про себя рассказала. Теперь твоя очередь.

— Сказать.

Пауза.

— Плохо говорить.

— Ты бы слышал мой имперский полгода назад. Вот где точно плохо.

— Говорить. Это плохо.

— Ну, меня пока не наказали, — усмехнулась Кира.

— Ключ. Не накажут.

Полная луна заливала мягким светом все вокруг. Окно было распахнуто настежь, и принцесса сидела на подоконнике, болтая ногами и наслаждаясь видом.

— Если ты подскажешь, где находится твоя дверь, то я ее открою, и мы сможем нормально поболтать. Я ведь могу теперь ставить Печать.

— Потом.

— Гораздо приятней разговаривать, когда видишь собеседника. И не так утомительно, как магически. Как ты это делаешь, хотела бы я знать?!

— Потом.

— Все всегда потом, — ничуть не расстроилась Кира, уже привыкнув к таким ответам. — Ты прям как мои родители.

— Расскажи.

— Ладно. Но про семью больше не хочу, а то я скучаю…

— Горы.

— Горы? О, они прекрасны. Такие огромные, что больше любого города и выше луны, — Кира подняла руки, загородив ими серебристый диск. — А тут все так плоско.

Она прикрыла веки, вызывая в памяти знакомые образы.

— Острые вершины горят алым на закате. Погода меняется стремительно. Жара может смениться пронизывающим ветром в мгновение. Спасает только тартан.

— Юбка?

Кира помотала головой.

— Нет хуже оскорбления, чем тартан назвать юбкой. Вообще это плед из плотной шерсти. И его необязательно оборачивать…как юбку. Можно носить по-разному, даже как плащ. Каждый клан имеет свой узор. Но всегда в клетку из линий разной ширины и цветов, так как она греет в холод и спасает от жары даже без стороннего импульса. Этой магии больше двух тысяч лет! И чем сложней узор, тем более знатный род.

Принцесса снова вспомнила родителей, в ее голосе послышалась тоска:

— У нас, — дыхание сбилось, — У Короля…черно-желтый в четыре тонкие полосы и с одной широкой белой. У Тонгилов красно-черный в две широкие и одну узкую. Так сразу понятно, кто перед тобой и откуда. Это как у вас с цветами для платьев слуг, стражи и прокураторов. Очень удобно.

Она рассмеялась. Настроение мгновенное изменилось, как только она вспомнила забавную историю.

— И да, летом, мужчины повязывают тартан в виде юбки и не носят белья. Иногда такие конфузы случаются! Например, когда злобная графиня Мавер устроила праздник в своем замке в попытке привлечь жениха своим богатством. Она заставила слуг отполировать полы из черного камня до зеркального блеска. Наши мужчины не растерялись, лихо отплясывали и веселились, не подавая виду. Но был такой скандал! Все стали говорить, что она выбирает будущего мужа по размеру…гм…ну, ты понял. Меня там конечно не было, но все над ней смеялись! Так ей и надо. Она очень плохо обращается с прислугой. Отец много раз заставлял ее платить штрафы и даже принял к нам в замок несколько девушек из ее деревни, так как уродина-графиня их бы просто покалечила из зависти.

Больше предаваться воспоминаниями не хотелось, но и обижать молчанием Шепот тоже не стоило.

— Я думаю, все уже спят. Завтра расскажу тебе про наше озеро, в котором обитает древнее чудовище!

— Рано.

— Ничего подобного, у меня же есть Печать! — отмахнулась она и встала, выбираясь наружу.

У одного из выступов Кира натянула брюки и мягкую шерстяную обувь оленевода. Кожаные тапочки она стащила у экспоната национального костюма степного народа и спрятала в нишу. Они были ей немного велики, но так гораздо удобней и теплее, чем в одной ночной рубашке. Благодарить за них также нужно Шепот. Он провел ее почти через весь дворец, так как она уже начала кашлять и сильно мерзла каждую ночь. А в Запретном Городе, несмотря на жару, всегда было прохладно, благодаря полам с встроенными охлаждающими темпоралями.

Спустившись на другой этаж, она нырнула под массивное кресло, пропуская стражников. Как только они удалились, она выскользнула из убежища и подошла к камину, облицованному изразцами изумительной работы. Разобрав внутренний открывающий темпораль секретной двери и проверив внешний на каминной полке, Кира достала прихваченный из спальни шар-ночник. С помощью одной из лент для волос она зафиксировала дверь так, чтобы та не открывалась, но при этом оставалась крошечная щель. С мягким шорохом она ступила в темноту.

Принцесса слегка встряхнула шар и одновременно послала импульс, чтобы он дал немного света, а затем бесшумно последовала вглубь узкого прохода. Длинный коридор с множеством ответвлений был мрачным и пыльным — тут никогда не убирались. Удивительно, но темпоралей не было, как и указателей. В других тоннелях было иначе. Кира решила двигаться все время направо, чтобы не потерять направление. Она шла по внутренним переходам, спрятанным между стен в помещениях и залах. Иногда приходилось подниматься по ступеням или, наоборот, спускаться. Часто встречались другие секретные двери или маленькие окошки.

Нужно будет проверить стены в выделенных ей комнатах. Наверняка, там тоже есть незаметный вход. Тогда можно будет пользоваться тайным лабиринтом, а не лезть через окна.