И по всему своему государству каждому узнику или преступнику, которые находились в неволе и унижении заточения, он приказал даровать избавление и освобождение[1714] и тем самым спас их от испытаний и оскорблений этого мира. И здесь я привожу следующие строки, которые, хоть это и неподобающее место для них, оценит человек, обладающий вкусом и проницательностью:

В скольких сердцах пробудилась надежда, когда головы были оставлены на плечах, а дирхами и динары в кошелях и сумах! И с этим поручением ельчи и посыльные поспешили во все концы его государства.

Но если начать описывать все события, ежедневно происходящие в жизни и вспоминать все проявившие себя добрые дела, для этого не хватит и целых томов. Лишь малость от многого, каплю от океана и частичку от солнца передал и передаст язык пера уху внимающего.«Малая часть этого поведает о большей части».

И поскольку слава о его доброте и справедливости разлетелась по всему миру, /82/ все народы, далекие и близкие, искренне ищут убежища в преданности ему, чтобы тем самым найти защиту под покровом его могущества. Другие, те, кто находится слишком далеко, лелеют ту же мечту, и прибывают послы и ельчи из страны франков, и далекой Сирии, и Обители Мира[1718], и султаны привозят и присылают к его двору бессчетные дары и тяжело груженные повозки с подарками.

И они возвращаются, удовлетворив свои нужды и исполнив свои желания. И обо всех из них будет рассказано в отдельной главе[1720].

Во вступлении к этой книге было сделано короткое упоминание о его благородной душе и благородных поступках, а в главе о его восшествии на престол приводилось их более подробное описание. В качестве подтверждения тому, что было сказано, мы записали историю, которая есть свидетельство справедливости и щедрости, чтобы человечество доподлинно знало, что в этом повествовании нет никаких преувеличений и что оно не грешит неточностями.

Купцы со всех концов земли поспешили к Гуюк-хану и заключили крупные сделки, а расплатились с ними платежными обязательствами (barāt) стран востока и запада. Но поскольку он очень недолго правил своим государством, большая часть денег осталась невыплаченной и не дошла до тех купцов. А после его смерти его жены, сыновья и /84/ племянники заключили еще более крупные сделки, чем при его жизни, и точно также выписали расписки. И толпы все новых и новых купцов приходили друг за другом и заключали с ними соглашения. Когда положение тех людей[1721] изменилось и дело их было проиграно, оказалось, что некоторые купцы не получили и десятую часть той платы (ḥavāla), которая им причиталось; некоторые еще не обращались за платой; другие уже доставили свои товары, но цена еще не была назначена, а кое-кто еще не имел расписки (barāt). Когда Император Мира Менгу-каан занял свое благословенное место на престоле успеха и ожерелье милосердия и справедливости было полностью нанизано, некоторые из тех торговцев попробовали обратиться к нему, с одной стороны, надеясь на его справедливость, а с другой — не рассчитывая, что эта просьба поможет им вернуть хотя бы часть денег, которые они думали получить от этой сделки; и они представили свое дело на его высочайшее рассмотрение. Все чиновники двора и столпы государства придерживались того мнения, что нет никаких обязательств выплачивать деньги по этой сделке из императорской казны и ни у одного смертного не будет причин для недовольства и возражений [если в выплате денег будет отказано]. Но, следуя словам:

он простер над ними крыло сострадания и приказал уплатить всю сумму /85/ из средств империи. Это составило пятьсот тысяч серебряных балышей, и если бы он не стал их платить, ни у кого не было бы снований для недовольства.

И своей щедростью он превзошел славу царей, подобных Хатиму, а своею справедливостью бросил пыль в глаза императоров, подобных Нуширвану. И в каких исторических книгах можно прочитать и от какого чтеца можно услышать, чтобы царь выплачивал долги другого царя? И ни один смертный никогда еще не отвечал за долги своих врагов. Это пример его поступков и обычаев, по которому можно судить о его поведении в других делах, ибо «все дело в брюхе дикого осла»[1722].

И такой император, благодаря своим приказам и запретам, обречен на то, чтобы быть могущественным и прожить долгие годы согласно Высшей Мудрости, поскольку «то, что полезно людям, остается на земле»[1724]. Даруй ему, Всемогущий Аллах, вечную жизнь и власть!

Когда благодаря его справедливости дела мира были приведены в порядок и гной, возмущающий умы людей, был удален, когда его благословенное восшествие покончило с беспорядками, а /86/ руки притеснения и беззакония были связаны, во все четыре конца земли были направлены войска, и мятежники смиренно склонили головы, и просители и чиновники из каждого края направили к нему свои стопы и из далеких и ближних стран повернули лица к его двору, который есть убежище для человечества и приют для тех, кто объят, страхом. Их число было велико, и нужда каждого из них была чрезмерна, и требования их были различны, и они оставались при дворе долгое время. Что же до писцов и чиновников, то исход их дел был неодинаков: одним из них повезло, и они были счастливы, других постигло разочарование и несчастье.