Она пыталась скрыть, но он увидел. Нижняя губа мелко дрогнула. Крис не отвела взгляда. Она долго молчала, а потом вышла из комнаты.

Через минуту Кирилл увидел ее в окне. Какое-то время она смотрела на море, а потом двинулась вдоль берега. Медленно и как-то обреченно. Ни разу не повернула головы в сторону. Она все шла, шла, пока не стала маленькой точкой вдалеке, а потом окончательно исчезла из виду. Только тогда Кирилл скатился на пол. Лицо быстро покраснело от слез и рыданий. В этот день никто не ночевал в доме.

***

Таня легла на кровать. Постепенно с глаз высохли слезы. Глубоко вздохнув, она решила все обдумать.

«Да, возможно я уже не смогу быть такой же, как раньше. Ну конечно. После потери родителей разве кто-то может? Я принимаю все, что случилось со мной. Было и было. Пора решить, с каким чувством жить дальше».

Она прислушалась к себе. На душе стало легче. Все, на что она так боялась взглянуть со стороны, больше не ранило ее.

Дмитрий в который раз позвонил ей. Лишь теперь у нее хватило сил взять трубку.

— Да, извини, что не отвечала. Я рано уснула.

— Правда? А я уже подумал, что-то случилось, — с облегчением сказал он.

— Хотел сообщить тебе, что я договорился с организаторами. Через три дня можно лететь в Барселону.

Мысли вихрем пронеслись в голове. Таня улыбнулась.

— Мы будем там вместе?

— Конечно, если ты хочешь. Кстати, может, встретимся завтра?

Таня согласилась. После разговора она тут же уснула. Всю ночь перед ней мелькали картинки, где они с Дмитрием гуляли в Барселоне, крепко держась за руки. Все вокруг было ярко и радостно.

«Как же так вышло? Как? Может, я вообще не знал ее? Может, никогда и не была она такой… чистой, светлой? Может, влюбленность помутила мне взгляд, и даже ее любовь ко мне была лишь фантазией? Но даже если нет, как мне теперь смотреть на нее? Что сказать?»

Все эти мысли были близки к психозу. Сначала он вообще не мог ни о чем думать. Его лихорадило, он кусал себе пальцы. Всякий раз, когда перед ним проносились сцены из той записки, Кирилл зажимал себе рот рукой, чтобы не закричать слишком громко. Ногти до крови впивались в грудь. Весь его мир был подчинен боли.

Когда ему казалось, что слез уже не осталось, и глаза не в состоянии испустить из себя новые, они все равно лились. Лились и не кончались. Горло, грудь стало саднить. Он уже устал надрывать их, но остановиться смог только к вечеру. Тогда небо потемнело, и в окне стало отражаться его опухшее лицо. Голова болела так нестерпимо, что он прижался щекой к полу. Уже было плевать, что его увидит эта сволочь, плевать, чем закончится эта история. Он неподвижно лежал, чувствуя, как сквозь него идет время. Ждал, когда оно позволит встать ему.

Это случилось к глубокой ночи. Постепенно силы стали возвращаться. Прислушавшись, он понял, что дома до сих пор никого нет, и, медленно поднявшись, открыл окно. Морской воздух тут же взбодрил его. Кирилл спустился вниз и вышел к морю.

«Наконец-то дошел до тебя», — с грустной усмешкой подумал он.

От соли тут же защипало раны. Но ему было плевать, он входил в воду все дальше. Наконец она коснулась его волос. Лежа на спине, он увидел звезды. Пусть волны уносят его тело. Пусть делают все, что им вздумается, но ни на секунду он не отведет глаз от неба. Оно — все, что у него осталось. Смотреть было больше не на что.

Но ряд сильных волн все же вынес его на берег. Медленно погрузив руку в карман, Кирилл нащупал глянцевый слой бумаги. В лунном отсвете он рассмотрел на нем Таню. Такую, какой он всегда знал ее. Кудри до шеи, в них цветы, а на лице нежная улыбка. Глаза всепоглощающие, лучистые. В последний раз он взглянул в них и бросил волне снимок. Вода тут же поглотила его. Таня унеслась вдаль. С легкой улыбкой он проводил ее взглядом.

***

Когда утром он зашел в дом, Крис, как ни в чем не бывало, намазывала на тост шоколадную пасту. Коротко кивнув ей, он сел за стол.

— Доброе утро, — ответила она с улыбкой.

— Да уж, отличное.

— В холодильнике можешь найти что-нибудь к завтраку.

Кирилл усмехнулся.

— Лучше скажи мне точно, где сейчас Таня.

Она с удивлением подняла на него взгляд. Медленно отложив тост, Крис откинулась на стул. Сложила на груди руки.

— Ты правда хочешь найти ее?

Он кивнул.

— Интересно. И зачем же? Она ведь ушла, зная, что тебе будет плохо. Ушла и все. Ни звонка, ни ответа. Серьезно, мы почти не говорили о тебе. А на оргии она была довольно… раскрепощенной. Ну вот, ты поморщился. Тебе неприятно это. Тогда зачем же пытаться вернуть то, что давно утрачено? Что сегодня она сможет дать тебе? Не думай, что я против того, чтобы ты поехал к ней. Мне просто интересны твои мысли.

Кирилл закусил щеку так сильно, что скула стала пугающе острой. Крепко сцепив пальцы, он положил их на стол и глубоко вздохнул.

— Просто ты ошиблась, вот и все. Да, может, я многое о ней не знал, но я правда любил ее. Ее, а не образ. И буду любить, что бы она ни сделала.

Он улыбнулся, покачав головой в стороны.

— Это так просто, что и говорить не о чем. Я люблю ее.

— А она? Она тебя любит? — тихо спросила она.

— Не знаю. Но я все равно поеду к ней. Надо покончить с этим. Допить вино до последней капли. Только тогда я пойму, как жить дальше.

Она отвела взгляд. Какое-то время они молчали.

— Поспеши, потому что скоро она будет в Барселоне, — сказала Крис, написав ее адрес.

Кирилл молча кивнул ей.

Вечером он вылетел в Мадрид самым быстрым рейсом.

***

Рано утром Таня вызвала такси. Она еще ни разу не видела Мадрид в такое время суток. Красноватая полоска у горизонта быстро разрасталась, освещая небо. Его оттенки менялись со стремительной скоростью. За темно-синими тонами последовали фиолетовые. Когда они окрасили собой облака, те стали похожи на густую воздушную вату. Лучи солнца ложились на их поверхность, и в их очертаниях угадывались силуэты животных, людей и их лиц во всей палитре эмоций. Они быстро неслись по небу, передвигая свои расплывчатые границы. Когда за ними проглядывали звезды, что-то в Таниной груди было готово вырваться и улететь к ним. Их холодное мерцание удивительно сочеталось с золотистым солнцем на горизонте.

Она открыла окно, и свежий ветер тут же донес песни птиц. Слышно было только их и мирное покачивание деревьев. Аккуратным рядом они выстроились вдоль гор, задевая лучи солнца верхними кронами.

Когда машина въехала на скалистую дорогу, внизу открылся вид на море. Тяжело передвигая волны, оно с силой ударялось об каменистые выступы и с шумом разлеталось на капли. Солнце ловило этот момент и радугой отсвечивало в них, пока они вновь не сливались воедино. На пару секунд наступала тишина. Слышалось лишь шипение воды, которая вновь готовилась разбиться об камни.

Таня помнила, как три года назад проезжала тут. Природа все та же, а она нет. Может поэтому пальцы так крепко впиваются в локоть. С каждым километром ей становилось все сложнее думать о предстоящей встрече. Она то и дело замедляла дыхание, чтобы унять дрожь. Если бы каменистые выступы и деревья располагались подальше от дороги, Таня бы высунула голову из окна и отдала всю тревогу ветру. Она стала бы совсем легкой и просто наслаждалась природой — местом, в которое однажды привела ее судьба.

Когда на возвышенности показались ворота и двухэтажные здания, Таня глубоко вздохнула. Она и сама не понимала, почему так волнуется из-за встречи с Хуаном. Может, боялась того, что он скажет ей, а может, своего импульсивного решения написать ему.

Они договорились встретиться у ворот, и, подъезжая, Таня уже начала высматривать его. Возле них никого не было. Лишь когда она вышла из машины, то увидела Хуана на скамейке с внутренней стороны от входа. Он сидел в чуть помятой сероватой рубашке, испачканной краской у низа рукавов. Его темная борода казалась еще гуще, чем когда Таня впервые увидела его. Она направилась к нему. Хуан тут же встал и обнял ее. Загорелое лицо осветилось искренней улыбкой.