Она кивнула, уже зная, что он скажет ей.

— Ты не ответила в аэропорту про того парня. Скажи честно, ты пошла в клуб, чтобы я написал тебе?

Пальцы ног вжались в матрас. Таня внимательно следила за лицом Кирилла, когда рассказывала ему про Крис, ее план и мысли, которыми та делилась с ней. Он не сводил с нее взгляда. Когда она замолчала, послышался глубокий вздох.

— Малыш, мне бесконечно жаль, что ты так страдала из-за меня. Так похудела… Я рад, что рядом с тобой был тот, кто мог поддержать тебя. Пускай и таким способом. Но теперь все изменится. Я клянусь тебе. Мы поедем в штаты, в огромный дом у моря. В нем два бассейна — на первом этаже и на крыше. Ты не представляешь, как классно там плавать ночью. Какая там подсветка! А днем ты будешь рисовать или гулять по Лос-Анджелесу. В доме три этажа и его можно хоть полностью завесить твоими картинами. Мы будем вместе путешествовать по миру. Будем богаты и сможем позволять себе самое лучшее. Ты просто не знаешь, каково это. Жить в мире, где все доступно тебе.

— А ты знаешь?

Кирилл улыбнулся. Как ребенок, который получил на Новый Год заветную игрушку. Две искорки пылали из его глаз. Он обратил их к Тане, и от чего-то ей стало не по себе от его взгляда.

— Мне все пророчат это. Все мои новые знакомые. Стоит мне сказать о Берге, о том, что я подписал контракт с Warner Music, как они перебивают меня. «Парень, черт возьми, ты же просто обречен на успех. Ты понимаешь это?» От этих слов пробегают мурашки. Да и Берг говорит, что первый же мой альбом будет успешным. А ведь это благодаря тебе, — он сжал ее ладонь и поднес к сердцу.

— Если бы не наша поездка в Прованс, не твоя поддержка, я бы и дальше маялся в «Бэнце».

«И все было бы как прежде», — пронеслось в ее мыслях.

— Ден был бы сейчас на моем месте. Я продолжил бы ходить по поездам метро.

«И я не рыдала бы по ночам, изнывая от боли».

— Ты чего грустишь? — спохватился он.

Таня хотела ответить, но звонок перебил ее.

— Вот блин, это Рид. Подожди минуту.

Встав с постели, Кирилл вышел в коридор. За закрытой дверью послышался его отточенный английский. Разговор закончился, а потом сменился другим. Зайдя в комнату, он долго сидел в телефоне, пока Таня не окликнула его. Тогда он придвинулся к ней, и они вместе стали смотреть его аккаунт в Инстаграме.

— Ты удалил наши фотографии! — воскликнула Таня.

Кирилл виновато повернулся к ней.

— Понимаешь, мне нужно выстроить образ плохого парня. Это нужно для моей карьеры. Берг сказал удалить наши фотки, потому что… С тобой я выгляжу романтиком.

— То есть, — плавно расцепила она их руки.

— Теперь каждый свой шаг ты обговариваешь с продюсером?

Он отвернулся.

— Да. Первое время. Но потом у меня будет больше свободы.

Таня закусила губу. Она не знала, что сказать ему. Их совместная жизнь в Америке вновь повернулась к ней темной стороной. Она собиралась подняться, но Кирилл резко взял ее за руку.

— Я знаю, как это звучит. Тебе кажется, что рано или поздно я уйду во все тяжкие. Но, милая, мне никто не нужен, кроме тебя.

Он обнял ее, и Таня прижалась носом к его плечу. Ей так хотелось верить в это.

***

Они рассказывали друг другу, что произошло с ними за месяц. Кирилл то и дело перебивал Таню. Говорил об альбоме, о людях, с которыми он познакомился в Лос-Анджелесе и обещал познакомить ее с ними. Потому что все они имели свои клубы, связи, яхты. С ними они проведут множество тусовок. Впереди яркая жизнь, и Кирилл во всех красках рассказывал о ней Тане. И она была рада за него. Лишь иногда отводила взгляд в сторону. Грустный, задумчивый. Но он не замечал этого. Лишь иногда спрашивал Таню о Мадриде, лагере, впечатлениях от поездки и ее успехах. Она говорила сбивчиво, торопясь, пытаясь донести лишь главное, потому что видела, как быстро его заинтересованный взгляд уходит в себя или вновь начинает метаться по стенам, искриться волнением, страстью, какой-то потаенной мыслью. От него исходило столько энергии, что Таня невольно сжималась, наблюдая это. А потом какой-то отстраненный, словно чужой, голос спрашивал ее о чем-то еще, и она продолжала рассказывать, тщетно пытаясь вновь вернуть его внимание.

— Ты меня не слушаешь, — с глубоким вздохом произнесла Таня.

Кирилл зажал лоб пальцами. Какое-то время он ничего не говорил. Покрасневшее лицо выдавало попытки заземлиться и вернуться в реальность. Тишина судорожно повисла в их комнате.

— Прости, — резко прервалась она.

— Я весь в своих мыслях, словно одержимый. Мне правда интересно, что произошло с тобой за этот месяц, просто я… Словно и не я вовсе.

— Давай погуляем? Ты весь горишь.

Кирилл кивнул, поцеловав ее руку. Она, как всегда безупречно чувствовала его.

Они поехали на Балтийскую. Выбор на нее пал довольно спонтанно. Название станции само выпало из Таниных губ, словно и не она произносила его. Кирилл согласился. Они ни разу не гуляли там вместе.

Ряд серых готических домов встречал их на другой стороне набережной. Отражался в полузамершей реке, почти сливаясь на ее волнах с тяжелым пасмурным небом. Людей почти не было рядом. Их неслаженный поток сновал у тротуара мимо ряда доходных домов, и не думая гулять в такую погоду вдоль набережной.

У нее шла лишь одна парочка. Высокий парень и девушка, всем телом прижавшаяся к нему. В одной руке он держал сигарету и стаканчик кофе, другой приобнимал ее. Как-то отстраненно, напряженно, словно позировал в подставной фотосессии лавстори. Но ни Таня, ни Кирилл не замечали этого. Они неспешно шли вдоль реки, смотря куда-то вдаль, где на фоне туч возвышались строительные краны, и говорили о том же, что и раньше. О прочитанных книгах, новинках музыки, кино, своих планах. Но не взахлеб как раньше, а как-то осторожно, подбирая каждое слово и интонацию, словно боясь спугнуть минуты единения, что с таким трудом выстраивались ими. Лишь один раз спокойствие сломилось в их голосе. Тогда речь зашла о Крис.

— Она рисует так, словно… Все знает, все чувствует, а ее техника безупречна. В интернете я узнала, что ее картины выставляются на лучших выставках мира с семнадцати лет. Семнадцати! Подумать только, когда я заканчивала школу, Крис уже объездила полмира и собрала половину международных премий. Иногда мне кажется, что она идеальная, даже слишком, словно не живая.

— Интересно. Надавала тебе столько советов, а узнаешь ты о ней из интернета.

— Просто Крис не любит говорить о себе.

Он усмехнулся.

— Что за бред? О себе не говорят только те, кому есть, что скрывать. Это проверенная истина.

Таня опустила взгляд. Слова все не шли к ней.

— Таких, как твоя Крис, я видел много раз. Мнят себя экспертами отношений, одеваются как для красных дорожек, а в душе пустота, полный ноль. Такие талантами не бывают. Обычно они находят себе богатого покровителя или просто добиваются успеха из-за красивого личика. Тут удивляться нечему. Настоящий талант ты, а не она. И мы оба знаем это.

Он взглянул на нее, и Таня слабо улыбнулась ему в ответ. Розовые щечки озарились ямочкам, а снежинки на ресницах колыхались вместе с ними. Скрывали в ее нежном взгляде две искорки. Кирилл засмотрелся на них. Теплая волна обдала его так же сильно, как в первый раз, когда он увидел ее. Опять, как в тот день сердце подпрыгнуло и зависло в ожидании нового сигнала из реальности. Но все краски мира для него словно исчезли. На долю секунды, на миг, но тогда это казалось вечностью.

Кирилл резко обнял ее. Прижал к изгороди и, целуя, чувствовал, как самое дорогое в его жизни находится с ним, прямо в его пальцах. Оба закрыли глаза, растворяясь друг в друге. Тогда он многое хотел сказать ей, был готов сделать все, что она хочет, вернуть утраченное, весь вечер слушать ее. Но ветер подул сильнее. Он дул прямо в их сторону, прибивая к ним снег, стаканчики от кофе, городской мусор. То, что увидел в нем Кирилл — на совести судьбы. Его желания тут же изменили ему.