Потянуло лесом и грибами, на плечо Вере упало нечто длинное, осклизлое, и она с отвращением отряхнулась.

Повернувшись, Вера невольно попятилась. Дверь стояла как прежде, но держалась, похоже, только за счет металлической оковки. В том месте, куда пришелся удар каблука, обнаружилась вмятина, и она быстро разрасталась: вокруг нее древесина распадалась на волокна, мягкой трухой сыпалась на каменный пол… Снаружи задувал ледяной ветер.

— Прекрасно, — сказала Вера себе под нос и снова пнула дверь.

На этот раз большой кусок дерева вывалился наружу, образовав дыру достаточных размеров, чтобы в нее смог пролезть человек (что Вера немедленно и проделала).

— Эмпирическим путем установлено, — добавила она, оказавшись снаружи и обернувшись, — что против слова истинной ведьмы драконья защита бессильна. Будем надеяться, это действительно так, а спектакль с привратником не подстроили специально для меня!

С этими словам Вера устремилась на поиски — прямо сквозь метель. Ничего не было видно, но заплутать она не боялась, а потому шагала уверенно, хоть и проваливалась в снег по колено. Спасибо, длинную юбку не надела, было бы с ней мороки!

Она не мерзла, даже наоборот — не столько благодаря согревающим заклятиям, сколько странному ощущению, название которому Вера подобрать затруднялась. Была в нем и толика стыда — обещала ведь держать в узде свой нрав! — и гордость собственной силой, и приятное чувство превосходства… Чувство это жгло изнутри, даже щеки, кажется, разгорелись.

«А ей ведь это нравилось, — подумала Вера, усмехнулась и добавила: — И тебе нравится, разве нет?»

Еще бы… Не каждый день из обычной чиновницы Минобра становишься могущественной колдуньей, перед которой даже драконья сила — пшик! Главное, не увлекаться чрезмерно, а то ведь по заказу проклятие не произнесешь. На этом-то и могут подловить…

«Вот заодно и узнаю, насколько далеко распространяются мои привилегии, — решила она, — и на что Арлис и дракон готовы закрыть глаза. Громом меня на месте не поразило, это уже хорошо. И, кстати, забыла спросить, карает дракон нарушителей перемирия или просто сдерживает. Нужно будет уточнить».

Вера не ошиблась в предположениях: как в любом порядочном замке, здесь имелись службы. Было и что-то вроде флигеля, в крохотном окошке которого теплился огонек. «Путеводная нить» вела прямиком туда, и Вера, не утруждая себя стуком, распахнула дверь, напустив внутрь морозного воздуха.

— Госпожа?

— Госпожа…

— Госпожа! — вразнобой прозвучали три голоса, и она увидела своих телохранителей.

Вид они имели презабавный, поскольку явно грелись овечьим методом, сгрудившись на одной не такой уж широкой кровати и укрывшись всем, что имелось в наличии, — от плащей до одеял и лошадиных попон. Кажется, даже вытертый коврик виднелся.

— Великое Солнце… — протянула Вера, остановившись посреди комнаты и осветив комнату как следует. — Я жду этих остолопов, а они тут разврату предаются!

— К-какому разврату? — осторожно спросил тот, что с краю.

— Это у вас нужно спросить, чем вы трое заняты под всем этим тряпьем, — ответила она. — Или вы там девку прячете?

— Госпожа… — Второй решительно скинул одеяла и прочее на пол и, перебравшись через соседа, встал во весь рост. — Никаких девок, о чем вы…

— Ну и несет же от вас! — сморщила нос Вера. — Почему вы в таком омерзительном состоянии, позвольте узнать? Или без напоминания не способны привести себя в порядок? Доказываете сомнительный тезис о том, что раз люди произошли от животных, то мгновенно оскотиниваются, если над ними не довлеет общество… или хотя бы не стоит жена со скалкой?

— Госпожа!

Двое остальных встали навытяжку.

Да, фантазии Соль Вэре было не занимать: телохранителей она выбрала (из предложенного, надо полагать) как на подбор. Один — высоченный черноволосый и черноглазый атлет, второй — крепко сложенный блондин, третий — изящный, гибкий шатен. Только рыжего и не хватало для полноты коллекции!

«Триан был рыжим, — вспомнила Вера. — Не вовсе уж морковным, но на солнечном свету — очень даже заметно».

— В самом деле, что вы тут изображаете… — она едва не сказала «немцев под Москвой», но вовремя прикусила язык и продолжила: — щенков без мамки? Я знаю, что лень вперед вас родилась, но вы что, не способны хотя бы согреться?

— Только на это нас и хватает, госпожа, — криво усмехнулся брюнет. Гайя Ран его звали. Не из старой знати, конечно, и фамилия не личная, не заслужил еще, — по господину.

Все трое были младшими сыновьями в семье. Опять же, не из старой знати, — и, покинув отчий дом, оставили себе только личные имена. Их грела надежда когда-нибудь заслужить право взять себе новую фамилию и основать собственный род, а не прозябать главой младшей ветви в большом семейном древе. Теперь, принеся вассальную клятву господину, они звались по нему — Гайя. Вэре Соль это нравилось, удобно было окликать всех скопом.

— Неужто иначе мы позволили бы себе показаться вам на глаза в таком виде? — поддержал шатен, Лио.

— Мы должны были уехать сразу же, как доставили вас, госпожа, — завершил мысль блондин, Керр, — но не смогли, непогода разыгралась. Хотели переждать на конюшне, не впервой, но нам настоятельно выделили от хозяйских щедрот эту вот, с позволения сказать, опочивальню. И даже накормили…

— Но, скажу честно, у господина Гайяри такой дичью постеснялись бы и собак угостить, — пробормотал Ран.

— Неужто зайчатина жесткой оказалась? — угадала Вера, а сама подумала: или Ночная тень разом изловила нескольких длинноухих, или в этих горах водятся зайцы размером с оленя.

— Лио зуб сломал, — коротко ответил Ран.

— Страдальцы вы мои… — покачала головой Вера и раскинула руки, прощупывая линии силы этого строения. — Надо же, как интересно!

— Ага, мы уже посмотрели, госпожа, — сказал Керр. — Хитро напутано. Любая малость таких усилий требует, что… Мы решили — ладно, потерпим. Вьюга уляжется — снежком умоемся, а пока не околеть бы!

— А меня что ж не позвали?

— Так мы просили вам сообщить. Но было сказано: вы уже удалились в опочивальню, и беспокоить вас не станут.

— Я имею в виду… Впрочем, можете не объяснять, — махнула она рукой. — Не сумели, верно?

— Пробовали, — кивнул Лио, — но любой зов как об стену разбивается. Даже если бы втроем позвали — не вышло бы. Вот и решили не расходовать силы понапрасну. Очень, знаете ли, хотелось до утра дожить…

— Утро давно наступило, и вы могли бы хоть под окошком покричать, вдруг кто откликнется? — ответила Вера и попробовала вернуть одежде телохранителя приличный вид.

Удивительно, с каким усилием это далось! В замке бытовое колдовство действовало, как обычно, а здесь… Словно и в самом деле все проявления магии заглушал замок, стягивал к себе… В себя, поняла, присмотревшись, Вера.

Интересное дело! Выходит, и рядом с замком покушение затруднено? Хорошо бы понять, на каком расстоянии. Не то так вот выедет шиарли или подземник — домой отправится, к примеру, — а за ближайшей скалой его будут поджидать.

«Сверху бы посмотреть, — подумала Вера, — так рисунок силы проще разглядеть. Но и без того уверена, что больше всего это напоминает воронку с мощным магическим коконом в центре — школой Примирения. И человеку такое устроить не под силу, полагаю. Разве что большой компании сильных и хорошо сработавшихся магов!»

— Ну, довольно мерзнуть, идемте со мной, — велела она. — Погода в самом деле отвратительная, так что никуда вы не уедете в ближайшее время.

— Мы очень надеялись, что вы о нас не позабудете, госпожа, — искренне сказал Ран. — Но вы были так злы, что ушли в замок, а в нашу сторону даже не взглянули.

— У меня были на то причины.

— Госпожа, но господин Гайяри взволнуется, когда мы не вернемся с донесением!

— Ничего, свяжется с господином Арлисом и удостоверится, что я жива-здорова, — заметила Вера. — Ну, что встали? В этой дыре ни единого знакомого лица рядом, хоть на ваши опостылевшие физиономии взглянуть — и на том спасибо…