– Ага, маме вы эту теорию битый час излагали.

– Ну… – я даже смутился, потому что вспомнил, как, стремясь поразить познаниями, распускал хвост перед Флоссией – куда там павлинам из садов рашудана! Она оценила, кажется, но теперь мне это аукнулось. – Да, было дело. Я многое знаю об ойфе, но сам чаще всего пью самый обычный. И сладкий.

– Как женщина, – не преминула добавить Данна Ара и поставила на огонь вторую порцию огненного напитка.

Я, впрочем, не поддался на провокацию и сказал:

– Вы обе увлеклись разговорами о духах, но совсем позабыли о том, зачем я здесь.

– А зачем? – не поняла старуха. – Я уже сказала тебе, что вижу. А твои догадки – это твои догадки, тебе их и проверять.

– Что именно за догадки? – тут же встряла Фергия.

И я пересказал и то, как видится Данна Аре мое проклятие, и идею о том, почему именно я сделался жертвой…

– Не сходится!

– Почему?

– Гарреш намного ближе по крови погибшему Арашу, чем вы, – ответила она. – И у него еще два сына есть, если я ничего не перепутала, что вряд ли. Почему же проклятие пало не на них? И не на вашего… вы по отцу родня или по матери?

– По матери. Но и мои родители, и сыновья дяди Гарреша живут очень далеко, – покачал я головой. – Те двое когда-то отправились искать край земли и, похоже, нашли. Знаю, что они живы, но возвращаться не намерены. А дядя Гарреш не так уж часто поднимается в небо: если ваша матушка рассказывала вам о нем, то вы должны знать – он предпочитает путешествовать в человеческом облике, ему так интереснее. Магией – и то редко пользуется.

– Ладно, допустим, – сдалась Фергия. – Тогда что у нас выходит? Гарреш сказал вам – шесть внезапных необъяснимых смертей за три года. А теперь посчитайте-ка, что случилось за три года до того момента?

Я честно попытался прикинуть, и выходило…

– Погиб Араш.

– Ну вот, все и сошлось. Очевидно, все, павшие жертвой проклятия, – родня по какой-то одной линии, может, уже и позабытой.

– То есть, вы хотите сказать, что некто добрался до тех гор, где погиб мой кузен, разобрал завал, который так любезно соорудила ваша матушка, раздобыл кровь Араша, пускай уже и не очень свежую…

– Что бы ей сделалось? Там же холод собачий, как мама говорит, – перебила Фергия. – Она остыла и замерзла, только и всего.

– Раздобыл кровь, – не дал я сбить себя с толку, – и с ее помощью проклял… тех, до кого сумел дотянуться?

– Вот это вы отлично сказали, Вейриш! – воскликнула она, пролила ойф себе на штаны, выругалась и удалила пятно мановением руки.

– Скорее уж, насколько снасти хватило, – проворчала Данна Ара. – Каким бы ни был умелым рыбак, на весь океан ему сети не хватит.

– Точно! – Фергия вскочила на ноги. – Вейриш, живо вспоминайте, кто и когда погиб, а главное – где?

– Где – что? Жил или умер?

– И то, и другое. Нанесем эти точки на карту, и тогда станет примерно понятна зона охвата этого проклятия… – Фергия хищно потерла руки. – И нужно еще подумать, почему оно активируется. И почему изначально страдали только женщины.

– Женщины сильнее, можно поживиться как следует, – подала голос старуха. – И они реже перебираются с места на место. Проще ловить.

– Верно… Но тогда нам нужно знать обстоятельства гибели всех тех несчастных… Без вашего дядюшки, Вейриш, нам не обойтись!

– Я представления не имею, где он сейчас, – поднял я руки.

– Но жена-то его дома, я надеюсь? И она наверняка в курсе…

Навещать тетушку Аррашью мне совершенно не хотелось, и меня осенило:

– Аю наверняка помнит, когда и где что-то случилось! Она же перечисляла погибших, помните?

– Отлично. Но если и она не поможет, пойдем на поклон к вашей тетке, – постановила Фергия. – Но мы и впрямь здорово увлеклись и совсем позабыли о том доисторическом бастарде, который хотел сделаться настоящим драконом. Неужели он сумел дожить до наших дней?

Данна Ара молча покачала головой, потом сказала:

– Тело его погибло века назад, но вот дух… Неупокоенный, злобный и мстительный дух долго еще обитал на земле.

– Хочешь сказать, шади, он вселяется в кого-то и так существует? – тут же предположила Фергия.

– Когда как, – туманно ответила ведунья, разливая нам ойф. – В давние времена его заточили в предмете, но он сумел выбраться и завладеть телом молодого самонадеянного колдуна. И едва не погубил дракона. Тогда ему помешали, и дух его снова оказался в заточении, но на сей раз не на века. Однако известно, что его пожрало потустороннее чудовище, и с тех пор о нем не было ни слуху ни духу…

– Такого типа чудовище могло и того… отрыгнуть, – заметила Фергия и уселась поудобнее. – Или он победил тварь и теперь чудит с ее помощью. Или нашел по ту сторону каких-то помощников, сумел их убедить и теперь вот… действует. Но почему он вылез именно теперь? Не век назад, не два?

– Откуда я знаю, – проворчала Данна Ара. – Может, время не пришло. Может, он был совсем слаб и только и мог, что удирать по бескрайним пустошам от неведомых тварей…

– Да, а потом собрался с силами, убил парочку таких и начал повелевать остальными? – невесело пошутил я.

– Скорее всего, так и было, – тоже без улыбки ответила Фергия. – Представляете, какой злобы преисполнился человек… то есть дух, много веков занятый только попытками уцелеть, не исчезнуть окончательно? Не сомневаюсь, он стремится в реальный мир, а для этого ему нужна нечеловеческая сила. Сила драконов.

– Тело он уже наверняка обрел, – сказал я. – Иначе как сумел бы добраться до той горы, набрать крови, соорудить заклятие? Наверно, опять изловил молодого и жадного до знаний волшебника…

– Скорее всего. В бестелесном виде проделывать подобное чуточку затруднительно, – согласилась она. – Маги живут долго, и сейчас этот несчастный должен выглядеть не старше меня. Хотя как знать, в Адмаре больше уважают убеленных сединами старцев… Верно я говорю, почтенная?

– Еще бы, – отозвалась старуха, с видимым удовольствием пожевывая сушеные «пальцы джанная». Это всего лишь ягоды, но выглядят они своеобразно. – Когда я была помоложе, ко мне, случалось, сватались, но вот совета спрашивали единицы. Ан поди ж ты, ста лет не прошло, как все переменилось!

– А ведь ты, почтенная Данна Ара, тоже из наших потомков, – сказал я. – Очень уж вы с Фергией похожи. И внешне, и вообще…

– Заметил, и месяца не прошло! – фыркнула она. – Верно. Есть и в моей крови те искры, о которых я вам толковала, да только очень мало. Говорю в который раз: видеть заклятия-проклятия могу, а сама что-то наколдовать – нет. Уж будто я не старалась, когда была помоложе!

Данна Ара уставилась в свою пиалу, будто видела в темной поверхности ойфа отражение молоденькой девушки, еще не смирившейся с тем, что ей никогда не покорится колдовство, что ее удел – быть ведуньей, подсказывать бедным рыбакам, куда ушла рыба, что замыслили морские духи – невидимые, лишь ощутимые, но все-таки прекрасные…

– Ты сказала, что ждала меня тридцать лет, – начал я.

– И три года.

– Да, но как ты узнала, что именно на меня пало проклятие?

– Не спрашивай сороконожку, с которой ноги она начинает идти, – буркнула старуха. – Узнала, а как – не сумею объяснить. Вы оба слишком молодые и неопытные. Вижу – и все тут! Вот на ней, – она кивнула на Фергию, – тоже висит проклятие, родовое, очень сильное.

– Неужели? – подскочила та. – Какое?

– Не разберу толком. Древнее оно, – ответила Данна Ара. – Но не злое. Может, в сердцах было брошено, да только теперь не знать никому из вашей семьи покоя. Всегда будете искать, искать, а если сядете сиднем и попробуете жить, как обычные люди, не выйдет…

– А, – успокоилась Фергия, – теперь я понимаю, почему дед все время твердит о династии независимых судебных магов! Лучше уж прикрываться этим, чем говорить каждому встречному-поперечному о проклятии… Но жить оно не мешает, так, почтенная?

– Нет. Если тебе, конечно, нравится всегда искать – неважно, потерянную булавку или преступника. Вот тогда…