— Вэйци Чжэньлун…

Все в озере, от морских драконов до самого Чжайсинь Лю, находилось под контролем техники Вэйци Чжэньлун. Озеро было лишь игровой доской для заговора того, кто до сих пор прятался в тени!

Мо Жань вздрогнул.

Что-то было не так с этим миром после его возрождения. Некоторые вещи без видимой причины теперь случались раньше, чем должны были произойти.

В его прошлой жизни, когда ему было шестнадцать, точно не было никого, кто мог бы владеть техникой Вэйци Чжэньлун. Откуда же взялся этот фальшивый Гоучэнь?

Сюэ Мэн воскликнул:

— Ванъюэ!

Мо Жань обернулся и увидел Ванъюэ, неподвижно лежащего на земле. Он не стал камнем для вэйци, но казался очень слабым. Его глаза были полузакрыты, когда дракон прошептал:

— Вы хорошо… поработали... Цзиньчэн… божественное озеро…. наш Бог Гоучэнь Шангун… предпочел бы.... уничтожить его… но не отдать… в руки злодея…

Он закончил говорить, и его тело начало светиться золотом. Когда свет потускнел и рассеялся, перед ними лежала человеческая форма дракона.

— Это вы?! — одновременно закричали Мо Жань и Сюэ Мэн.

Перед ними был тот самый седовласый пожилой водяной, который забросил их в Божественный Арсенал. Во взгляде Ванъюэ появился намек на вину.

— Это был я.

Сюэ Мэн был шокирован:

— В-вы, почему вы отправили нас в Арсенал? Вы хотели нам помочь или навредить? Если навредить, то почему сейчас вытащили нас на берег? А если помочь, то что было бы, если мы не прошли испытание Чжайсинь Лю? Разве тогда мы...

Ванъюэ опустил глаза и хрипло ответил:

— Пожалуйста, примите мои извинения. Учитывая обстоятельства, у меня не было выбора. Собственные духовные силы фальшивого Гоучэнь Шангуна не были выдающимися, поэтому для контроля над запрещенными техниками он полностью полагался на Чжайсинь Лю. Единственным способом развеять его магию было одолеть Дух Ивы. Все, что я мог сделать — возложить это бремя на вас четверых.

Чу Ваньнин кивнул. Он подошел к дракону и направил свою духовную энергию, чтобы исцелить его раны.

Ванъюэ испустил глубокий вздох:

— Заклинатель, не трать силы. Так же, как и другие существа в этом озере, я умираю. Я изначально жил за счет духовной энергии Чжайсинь Лю, и теперь, когда он пал, пришло время покинуть этот мир.

Чу Ваньнин:

— ...

Ванъюэ продолжил:

— Естественный порядок бытия не может быть изменен. Жаль, что прежде чем я вернусь к вечности, не смогу увидеть, как будет наказан тот, кто стал кошмаром Цзиньчэн. Простите, что я втянул вас четверых в эту историю. Это действительно бесчестное деяние.

Чу Ваньнин сказал:

— Это неважно… Вы знаете, кто тот человек, который стоит за этим злодеянием? Каковы его намерения?

Ванъюэ ответил:

— Я не знаю, кто он, но его цель, скорее всего, получить силу Чжайсин Лю для того, чтобы исследовать и контролировать три запретные техники.

Чу Ваньнин пробормотал:

— Запретные техники требуют невероятного количества духовной энергии. Используя силу древнего древесного духа, несомненно, при затрате вдвое меньших усилий можно достигнуть результата в два раза быстрее.

— Да, тот человек сказал то же самое. Он сказал, что древние духи очень могущественны, но их очень трудно найти. Единственным, кого можно было отследить по древним записям, был Чжайсинь Лю. На самом деле этот человек появился совсем недавно. Он сразу взял под свой контроль озеро Цзиньчэн и проводил все время на дне озера, используя силу Чжайсинь Лю, чтобы практиковать запретные техники «Возрождение» и «Вэйци Чжэньлун».

Ванъюэ вздохнул, его глаза становились все более тусклыми и пустыми.

Сердце Мо Жаня упало.

Конечно же, эта поездка на озеро Цзиньчэн полностью отличалась от той, что была в прошлой жизни. И все изменения произошли не так давно. Что пошло не так, чтобы все так изменилось?

— Его духовных сил было недостаточно, чтобы управлять живыми существами, поэтому, убив бесчисленное множество существ в озере, он стал управлять мертвыми. Всего за несколько десятилетий этот человек убил практически всех в озере и превратил их в шашки для своей игры. Он оставил в живых лишь нескольких, чтобы поэкспериментировать, и я был одним из них.

— Когда я просил меч и вы вышли, чтобы встретиться со мной, вами управлял фальшивый Гоучэнь?

— Нет... — Ванъюэ медленно закрыл глаза. — Он может быть в состоянии управлять другими, такими как дух лисы или даже Чжайсинь Лю, но он не может контролировать меня. Я — духовный зверь, живший до сотворения мира, миллионы лет назад прирученный богом Гоучэнем. Когда я согласился стать скакуном Бога, он заклеймил меня своим проклятием. С тех пор в жизни и смерти я был верен только одному хозяину.

— Тогда зачем вы...

— Сила в хитрости и маскировке, — Ванъюэ вздохнул. — Незваный гость не мог полностью контролировать меня, хотя божественное тавро Бога за миллионы лет потеряло часть своей силы. Мое тело в некоторой мере действительно попало под влияние фальшивого Гоучэнь Шангуна. Причина, по которой я был нем при нашей первой встрече, в том, что этот человек контролировал мое горло. Лишь когда магия Духа Ивы перестала поддерживать его, я снова смог говорить.

— Этот фальшивый Гоучэнь знал, что вы притворяетесь? — спросил Мо Жань.

— Сомневаюсь, — Ванъюэ посмотрел на Мо Жаня. — С его слов, он планировал взять твое духовное ядро, чтобы спасти свою жизнь и продлить существование Чжайсинь Лю. Но он не ожидал, что я приведу вас в Арсенал божественного оружия, чтобы уничтожить древнюю Иву. Он не опасался меня.

— Возможно, дело не в том, что он не принял мер предосторожности против вас, а скорее в том, что у него не было сил для этого.

— Что это значит, заклинатель?

— Есть еще кое-что странное в этом самозванце…

Автору есть что сказать:

Сегодняшняя постановка посвящена чувствам, что испытал Мо Жань в подземном тоннеле...

В каменном тоннеле все замолчали. Каждый погрузился в собственные мысли.

Мо Жань прислонился к ледяной стене, наблюдая, как Чу Ваньнин держит Сюэ Мэна, похлопывая его по плечу. Внезапно это пришлось ему не по сердцу...

Но Мо Жань ничего не сказал. Он опустил голову и потянулся за сигаретной пачкой. В ней все еще была последняя сигарета. Он прихватил ее губами. Щелкнуло колесико зажигалки. Яркие искры, как распустившиеся маки, отразились в его глазах.

Мо Жань глубоко затянулся и медленно выдохнул. Под расслабляющим воздействием никотина Мо Жань зажмурился… не будь циничным и мелочным... и снова посмотрел на них, потом отвернулся. Прислонился к стене и сунул руку в карман.

Молчание. Разум Мо Жаня напомнил о себе: «Просто дай им немного времени. Времени, что требуется на выкуривание сигареты, должно хватить, чтобы утешить павлина».

Он заядлый курильщик и любит неповторимый вкус смолы на губах и зубах.

Но в тот день в глубине души Мо Вэйюй злился, что эта сигарета кажется, излишне терпима. Черт возьми, он курил взатяг и так долго, почему, блять, осталась еще половина!

Внезапно в душе Мо Жаня поднялась волна раздражения, которую он списал на плохое качество табака. Раздавив бычок о стену, он поднял голову, все еще держа одну руку в кармане, как будто шел к Чу Ваньнину с целью вызвать его на дуэль:

— Учитель Чу, — он посмотрел в безмятежное лицо Чу Ваньнина, протянув руку, притянул Сюэ Мэна к себе и лениво улыбнулся. — Вы пытаетесь утешить моего младшего брата? Но я ведь тоже пострадал! И если всесторонне рассмотреть этот вопрос, то как честный человек вы просто обязаны... — у него был дымный, слишком хриплый голос, и, прежде чем продолжить, Мо Жань откашлялся, –... утешить и меня, и его...

Чу Ваньнин временно потерял дар речи.

Парадоксально, но все, о чем он думал в тот момент: что имеет в виду этот мальчишка? Он и его брат были в особых отношениях или это буквально означало, что любая связь с Сюэ Мэном недопустима, потому что «он старше даже его старшего родственника»?