Гоучэнь Шангун оглянулся с улыбкой:
— Здесь немного тесновато, да.
Ши Мэй: — … «Э».
Сюэ Мэн: — … «Тесновато? Тогда что для него просторно?»
Мо Жань: — … «Какой ответ на это ты хочешь услышать, мать твою! У меня нет слов!»
Чу Ваньнин: — ...
Гоучэнь Шангун предложил Сюэ Мэну и Ши Мэю осмотреться и выбрать оружие, предложив взять то, что им понравится. Что касается Мо Жаня, то Гоучэнь Шангун из-за своего интереса к юноше сам занялся подбором для него подходящего оружия. Бог заставил Мо Жаня перепробовать несколько различных своих творений, но не был полностью удовлетворен ни одним из них.
— Гуцинь Фэнмин Цзяовэй, — Гоучэнь Шангун, ничуть не обескураженный неудачей, передал четырнадцатое оружие.
Мо Жань:
— Гм... Я не умею играть.
— Неважно, он подстроится, просто коснись струн...
Гуцинь был черным, гладким и блестящим. Мо Жань дернул струны пару раз, как и было велено, но те неожиданно завибрировали, диссонируя резким стоном.
Гоучэнь Шангун тут же убрал гуцинь в сторону, и тот вернулся на свое место, а в руках бога оказалась нефритовая пипа.
Мо Жань:
— Давайте просто пропустим это…
«Играть на пипе слишком женственно для меня. Оставьте это для женоподобных мальчиков из Куньлуньского Дворца Тасюэ», — подумал он.
Но Гоучэнь Шангун настаивал:
— Попробуй.
Мо Жаню оставалось только уступить и принять предложенную пипу, но его недовольство было слишком сильно: после первых рывков струна была порвана.
Гоучэнь Шангун уставился на порванную струну и через некоторое время сказал:
— Ты хоть знаешь, что это за струна?
— Вы же не заставите меня заплатить за это?
— Это белый волос богини Ушань. Духовная сущность стихии Земли, которую не порвать ни мечу, ни огню, — пробормотал Гоучэнь Шангун. — Но ты… ты…
Встревоженный Мо Жань повернул голову, чтобы найти глазами Чу Ваньнина:
— Учитель! У меня нет денег, чтобы заплатить ему!
Чу Ваньнин: — ...
Гоучэнь Шангун покрутил порванный волос богини между пальцами, бормоча себе под нос:
— Элемент земли по природе ослабляется элементом дерева. Раз ты способен уничтожить духовную сущность элемента земли, может быть, больше всего подойдет оружие с древесной сущностью?
— Что?
— Может ли быть так, что… — Гоучэнь Шангун почему-то бросил взгляд на Чу Ваньнина. Тот поймал его взгляд и спросил:
— Что именно может быть?
Бог не ответил, поднял руку и щелкнул пальцами, призывая керамическую окарину. Он подул в нее, и, когда звук начал постепенно затихать, пространство над ним оказалось расколото кроваво-красным порталом.
— Цзи Байхуа[39.2], выходи.
Голова Мо Жаня дернулась вверх. Сюэ Мэн и Ши Мэй, услышав шум, тоже подошли. Они смотрели, как воздух закружился вокруг кончиков пальцев Гоучэня Шангуна, превращаясь в вихрь, а затем из вихря в ярком сиянии и блеске сверкающего серебра появился дух лисы с пушистыми, роскошными хвостами.
Дух лисы сделал кувырок в воздухе и красиво опустился на землю перед Мо Жанем.
При близком рассмотрении стало понятно, что это самец. С красной точкой между бровями и парой глаз персикового цвета этот лис был довольно хорош собой. Уголки его глаз были слегка приподняты, как будто лис был немного сердит, но из вежливости сдерживал себя. Он был одет в украшенные богатой вышивкой одежды и держал в руках золотую шкатулку. Взглянув на Гоучэня Шангуна, он улыбнулся:
— Шангун.
— Ты уже должен знать, зачем я тебя позвал.
— Этот подчиненный знает.
Гоучэнь Шангун спросил:
— Что ты думаешь об этом?
Цзи Байхуа улыбнулся:
— Да, стоит попробовать.
Эти двое разговаривали так, как будто кроме них здесь не было никого.
Мо Жань не удержался от вопроса:
— О чем конкретно вы говорите?
— Надо же? Этот достопочтенный не может ждать? — с интересом спросил лис. — Но это действительно довольно интересно. До моего появления я прозондировал твою духовную силу и думал, что сейчас встречусь с седовласым стариком. Удивительно, что ты на самом деле так молод и красив.
Мо Вэйюй: — ...
Гоучэнь Шангун напомнил:
— Цзи Байхуа, сначала серьезные вопросы.
— Ладно, я просто немного пошутил, — Цзи Байхуа прищурился, шурша пушистыми хвостами. — С чего начать?.. Ай, не смотри на меня так, малыш Гу, это действительно такая длинная история…
— Тогда не мог бы ты сделать длинную историю короче?
Цзи Байхуа ответил с улыбкой:
— Да-да, если ты хочешь короткую версию вместо полной, то я скажу очень кратко...
Лис протянул шкатулку Мо Жаню:
— Вот, возьми.
…Это было даже слишком лаконично.
Мо Жань взял ларец и повертел в руках.
Окутанный золотым сиянием, он не давал никаких намеков на то, какое священное оружие находится внутри. Более того, на коробке не было ни одного шва или трещины, а единственным украшением на крышке была пара рыб кои: черная и белая рыбки ухватили друг друга за хвост, чтобы сформировать символ Инь-Ян.
— Как это открывается?
Цзи Байхуа ухмыльнулся:
— Метод распечатывания предназначен только для твоих ушей. Никто больше не должен узнать его.
Сюэ Мэн спросил:
— Пытаетесь сказать, что мы должны выйти?
Цзи Байхуа ответил с улыбкой:
— В этом нет необходимости, я просто умыкну этого молодого человека на минуту... — он махнул рукой, и у Мо Жаня в глазах потемнело, а через мгновение он и лис оказались в маленькой потайной комнате.
— Не волнуйся, этот метод перемещения абсолютно безопасен. Не пойми меня неправильно, это секретное магическое оружие моего рода, поэтому способ открытия не может быть оглашен перед другими людьми.
Мо Жань улыбнулся:
— Все нормально. Но что это за оружие, чтобы его так прятали?
— Этого я сказать не могу. Божественное оружие имеет свой собственный темперамент и не желает, чтобы люди знали, как оно выглядит. Если обидишь его, оно откажется признать тебя своим хозяином, даже если удастся открыть коробку.
Мо Жань на мгновение потерял дар речи и смог лишь выдавить улыбку.
— Что это за оружие такое? Странный темперамент. Ладно, ладно, скажите мне тогда, как открыть коробку?
Видя, что он легко отступился в вопросе с определением вида оружия, предпочитая задавать более практичные вопросы, Цзи Байхуа потеплел сердцем.
— Раз уж говоришь прямо, я тоже не буду ходить вокруг да около. Эта шкатулка называется Чансянсы[39.3]. Как видишь, она не имеет швов и зазоров. Чтобы открыть ее, необходимо выполнить два условия.
— Я хотел бы услышать больше об этом.
— Я, Лисий Дух, верю в истинную и единственную любовь. И есть только один человек в этом мире, который может открыть Чансянсы — это самый важный человек в твоей жизни. Ты должен глубоко любить этого человека, и этот человек тоже должен любить тебя и быть полностью предан тебе.
Мо Жань улыбнулся:
— Странное условие, но совсем не сложное.
Он был уверен в своих чувствах к Ши Мэю.
Однако уголки губ Цзи Байхуа слегка приподнялись в ответ на его слова:
— «Не сложно»? В самом деле? С незапамятных времен сердце человека всегда было самой большой загадкой. Чувства, что вы считаете истинными, могут быть лишь иллюзией. Я долго жил в этом мире и видел слишком много людей, которые потеряли свои сердца, так и не осознав, кого они любят на самом деле. За сотни тысяч лет лишь единицы смогли открыть Чансянсы.
Мо Жань был очень удивлен:
— Почему? Даже если сразу выберешь не того человека, можно просто попробовать с другим. Можно же дать Чансянсы всем, кого знаешь, тогда точно сможешь найти так называемого «самого важного человека в твоей жизни», разве не так?
Цзи Байхуа ответил:
— А это второе условие. Кроме тебя, только один человек может коснуться Чансянсы. Другими словами, у тебя есть только один шанс. Если ты выберешь не того человека, то ларец навсегда останется закрытым и никто никогда уже не сможет взять находящийся внутри предмет.
