Чу Ваньнин ничего не ответил. Возможно, из-за того что все эти заклинания были никак не связаны с целью их поисков, он дважды нервно постучал по столу своими тонкими пальцами и, нахмурившись, приказал:

— Рисуй дальше!

Дракон нарисовал сердце.

— Что это? — спросил Мо Жань.

— Очищение сердца, — слегка раздраженно ответил Чу Ваньнин. — Ничего особенного, просто кто-то медитирует. Дальше.

Дракон зыркнул на него, но послушно нарисовал собачью голову.

— Укрощение зверя… — Чу Ваньнин прижал руку ко лбу и приказал. — Выбирай более сложные заклинания. Не надо рисовать те, что предназначены для улучшения цвета лица, дрессировки волков или избавления от бессонницы. Следующее!

Дракончик, подняв голову, обиженно посмотрел на него и проворчал в длинные усы:

— Ты слишком придирчив!

— Рисуй!

Маленький бумажный дракончик видимо испугался перспективы стать «настоящим огненным драконом», поэтому поднялся на свои маленькие лапки и начал рисовать на первый взгляд что-то достаточно сложное и интересное. Два круга, разветвленная линия, и еще одна вертикальная полоса, идущая прямо вниз. Похоже на гексаграмму инь-янь. Мо Жань изумленно вытаращился.

— Учитель, неужели этот неизвестный оставил на своем оружии...

— Нет, — Чу Ваньнину хватило одного взгляда, чтобы он поморщился от пульсирующей боли в висках. — Это техника изменения звука.

— О? Зачем она?

— Кто-то недоволен своим голосом, или по какой-то еще причине хочет изменить его. Это не очень сложная техника.

Спустя мгновение Чу Ваньнин добавил:

— Но, если использовать ее слишком долго, можно повредить горло, и будет трудно вернуть свой настоящий голос. Есть что-то странное с этим заклинанием. Не могу понять, кто использует его.

Услышав это, Мо Жань улыбнулся:

— Ну, неудивительно.

Чу Ваньнин вздохнул и собирался приказать дракончику продолжить, как вдруг тень сомнения омрачила его лицо, и он в упор посмотрел на Мо Жаня:

— Почему не странно? Ты что-то знаешь?

— Что я могу знать? Я просто согласен, что человеку вполне может не нравиться собственный голос. Может быть, это та певица, что мы видели внизу. Возможно, ее настоящий голос грубый и противный, вот она и пытается сделать его приятней?

Чу Ваньнин смахнул с рукава несуществующую пылинку и сказал:

— Весь день странные мысли лезут в голову. — Он обернулся и приказал дракончику: — Следующее.

Дракон снова нарисовал сердце.

— Эй, разве учитель не сказал, что не нужно больше рисовать заклинание очищения сердца?

— Пфф, мелочь, да что ты понимаешь? — сердито посмотрел на него маленький дракончик. Он ударил хвостом, оставив на сердце чернильный след, а потом размазал его, закрашивая весь рисунок.

— Что это такое? Заклятие черного сердца?

Чу Ваньнин, казалось, немного смутился. Он долго молчал, перед тем как сказать:

— Нет, это любовное заклятье.

— Что?

— Эффект примерно как от пилюль, который продавала Палата Сюаньюань, — ответил Чу Ваньнин. — Оно обольщает разум, вызывает любовь к тому, кто его наложил, ну и так далее. Обычно его используют женщины.

Мо Жань вдруг широко раскрыл глаза.

— Вот это да! Наверняка, это… Сун Цютун?

— Откуда мне знать?

Чу Ваньнин казался очень возмущенным и злым. Взмахнув рукавами, он прорычал:

— Нужно уважать чувства других людей. Зачем привязывать к себе человека, которому ты не нужен? В будущем, когда разум вернется к нему, он все равно покинет тебя.

— Но, Чу Ваньнин, неужели тебе совсем неинтересно именно это любовное заклинание? — дракончик радостно помахал хвостом. — Мне кажется, оно очень даже интересное. И если ты трижды назовешь меня «Ваше Высочество», так и быть, я...

Источая убийственную ауру, Чу Ваньнин опустил глаза и припечатал:

— Заткнись и рисуй следующее!

— Хм! Ты будешь очень сожалеть об этом!

— Рисуешь или нет?

Дракончик фыркнул и почесал живот когтями.

Чу Ваньнин строго спросил:

— У тебя закончилась тушь?

— Глупец, больше тут нет заклинаний, — малыш закатил глаза. — Я нарисовал так много, а тебе все еще недостаточно? Нет, конечно, заклинаний много, но они все точно такие же. А кроме них в этой гостинице другой магии нет.

Услышав это, Чу Ваньнин и Мо Жань слегка изменились в лице.

— Это все? — спросил Мо Жань.

— Нет. Уф!

Чу Ваньнин переспросил:

— Нет следов заклинания для измерения духовных корней?

— Нет. Эх!

Учитель и ученик недоверчиво переглянулись. Если этот таинственный человек хотел использовать Сюаньюань, чтобы найти новую подходящую душу, он должен был наложить заклятье на божественное оружие. Но оно чисто, а значит они где-то ошиблись с самого начала, и на клинок не наложено никаких заклинаний.

Заметив, что они молчат, дракончик внезапно подпрыгнул в воздухе, и начал, фыркая, выписывать восьмерки в воздухе.

— Эй, вы двое, что насчет меня? Я устал рисовать. Кто-нибудь хочет похвалить этого достопочтенного?

Раздраженный неудачей Чу Ваньнин взмахнул рукавом, и вызвал желтый талисман, увидев который, дракончик закричал:

— Я не хочу, не хочу, не хочу туда!

Но в мгновение ока талисман поглотил его, и он превратился в картинку на листе бумаги.

Чу Ваньнин снова постучал по нему пальцем, и дракон обиженно посмотрел на Чу Ваньнина и стал медленно исчезать.

— Когда потребуется твоя помощь, я позову тебя.

Маленький дракон всхлипнул:

— Там нет времени, нет лета и весны, Чу Ваньнин, ты такой бессердечный...

— Убирайся к себе домой! — гневно ответил Чу Ваньнин, сложил талисман вдвое и, хлопнув в ладоши, спрятал обратно в рукав.

Этой ночью Чу Ваньнин снова спал на постели, а Мо Жань на полу.

У них обоих было тяжело на сердце.

Кто бы мог подумать, что на божественном оружии не будет никаких чар? Возможно ли, что таинственный незнакомец знал другой способ определить духовные корни, о котором они не подозревали? Или он не спешил, а может и вовсе не искал людей с подходящей духовной силой?

— Мо Жань? — позвал в темноте Чу Ваньнин.

— Хм? — расслабленно отозвался Мо Жань.

— Завтра отправимся на Пик Сышэн.

Мо Жань открыл глаза.

— Что?

— Может быть, этот человек даже не планировал появляться в Палате Сюаньюань. Есть и другие способы найти его. Но, если мы продолжим гоняться за мечом, то только зря потратим время. Лучше вернемся на Пик Сышэн. Я попрошу нашего главу разослать секретное письмо в остальные девять духовных школ. Лучше, чтобы они сами проверили духовные корни своих учеников. Если найдутся подходящие, то мы будем защищать их.

— Как мы это сделаем? А если этот таинственный человек — глава одной из школ?

— Маловероятно. Но даже если так, это уже не важно. Он определенно знает, что мы охотимся за ним.

— Но как Учитель собирается заставить глав духовных школ послушаться моего дядю? Неужели он собирается рассказать им все?

— Это не нужно. К тому же, они могут и не поверить. У меня есть свои способы, — голос Чу Ваньнина звучал как-то слишком нарочито легкомысленно.

— Какие? — с нехорошим предчувствием спросил Мо Жань.

— Я приму учеников.

— !?..

— Я поговорю с главой и попрошу его сообщить остальным девяти великим духовным школам, что граница Призрачного Царства разрушается слишком быстро. Старейшина Юйхэн с Пика Сышэн примет пять учеников и передаст им знания о создании Барьера Высшей Чистоты и технику закрытия границы Призрачного Царства, — тихо сказал Чу Ваньнин. — Великие духовные школы не раз приглашали меня к себе ради того, чтобы овладеть этими знаниями. Если сказать им, что я хочу передать их добровольно, можно не бояться, что они проигнорируют письмо твоего дяди. Моим условием будет обучение людей только с совершенными духовными корнями. Чтобы найти нужные таланты, главы школ будут вынуждены проверить способности каждого из своих учеников. Так наша цель будет достигнута.