На улице Мартин остановился и стал вслух думать:

— Три брата? Кто здесь такой, что имеет трех братьев?.. Стой. — Он ухватил Фому за рукав. — Я понял! Это самая дорогая гостиница в районе. Когда-то давно, говорят, три брата построили себе дома совсем рядом. Потом они умерли, а три рядом стоящих дома стали называть «Три брата». Сама гостиница называется «Бриз», но местные зовут ее «Три брата». Идем узнаем, кто сегодня там дежурит. — Он быстро повернул вправо и зашагал прочь.

Они прошли два квартала и вышли на большую площадь с фонтанами. На площади стояли три четырехэтажных дома с острыми шпилями. У домов были две общие стены. Выкрашены строения были в разные цвета — желтый, синий и зеленый.

— Давай договоримся так, — остановился перед домом Мартин. — Я узнаю, где твой лер, а ты даешь мне сто монет и отпускаешь. — Он заискивающе поглядел в глаза орка.

— Идет, — согласился Фома.

— Тогда подожди здесь.

Мартин направился к дверям и стал стучать молотком по медной пластине. На стук открылось окошко и следом дверь. Мартин зашел и исчез за дверью, но вскоре вышел.

— Твой лер здесь, — сообщил Мартин, — живет безвылазно с молодым эльфаром на третьем этаже желтого дома. Комната номер двадцать один. С тебя золотой за информацию. Надо отдать привратнику… Это Борн. Иногда мы оказываем ему услуги.

Фома видел, что Ловкач не врет. Он достал мешочек с деньгами. Отсчитал себе на ладонь десяток монет. Завязал кошель и протянул Мартину.

— Держи, — сказал он, — тут сто двадцать золотых илиров. Сделай для меня еще одно дело — вызови своего Борна. И можешь уходить.

Мартин кивнул и подошел к двери. Вновь начал дубасить молотком по пластине. Окошко открылось. Фома услышал, как раздался недовольный голос:

— Стучишь как оглашенный. Деньги принес?

— Да, держи, — протянул воришка руку в окошко. — Если хочешь еще заработать, поговори тут кое с кем.

— С кем еще?

— Открой двери — увидишь.

Двери отворились, и из них высунулась седая, коротко стриженная голова.

— С этим, что ли? — кивнула голова в сторону орка.

— С ним.

— Тебе чего? — спросил Борн, недружелюбно глядя на Фому.

Тот посмотрел на Мартина:

— Иди, Мартин, дальше я уже сам.

Воришка не заставил себя уговаривать. Быстро развернулся и поспешил прочь. Вскоре его спина скрылась в темноте улицы.

— Ну так что надо? — переспросил Борн, наполовину высунувшись из-за дверей.

Фома поглядел на привратника и, быстро ухватив того за нос, втолкнул обратно. Зашел сам и прикрыл за собой дверь.

— У-у-у! Отпусти! — загнусавил привратник.

Он замахал руками, стараясь попасть орку по лицу, но Фома сильнее сжал нос и резко дернул вниз. Не выдержав, привратник с глухим воем упал на колени и заплакал как ребенок.

Фома, не отпуская носа, стал вкрадчиво говорить:

— Борн, ты получил монету, зачем ты меня обманываешь?

— О-о-о… Я… я…

— Не надо врать, Борн, иначе я отрежу тебе нос, потом, вытащу кишки и заставлю их есть.

— Я скажу… Все скажу… Мне не велели… Отпусти!

Фома отпустил нос и ударом ноги повалил старого привратника на пол. Наступил сапогом на шею и немного придавил.

— Рассказывай! — приказал он.

— Ваш лер живет тут на первом этаже. В палатах. На двери — корона… Без номера. Вместе с ним молодой такой, совсем юный… Но я-то вижу, что это баба, только под мужчину рядится. А сегодня ночью пришли двое. Снежки… Серьезные. Они сказали, что, если кто про лера Эману-ила будет спрашивать, посылать их в двадцать первый номер… Вот… Я побоялся им перечить. А лер Эману-ил всегда был со мной добр и серебро давал.

— Кто в двадцать первом номере живет?

— Да никого там нет. Пустует он.

Фома видел, что сейчас старый привратник почти не врет, но и правды всей не говорит. Но в то же время Фома чувствовал, как убегает отпущенное ему время. Добиваться от Борна правдивого ответа было ненужной тратой времени. Он нагнулся и пальцем надавил точку на шее Борна. Тот закрыл глаза и уснул. Не убирая тела, Фома закрыл входную дверь на замок и осторожно поднялся из цоколя по невысокой лестнице в двадцать ступенек на первый этаж. Выглянул из-за угла. Дальше он увидел длинный пустой коридор, освещенный магическими светильниками, и красную шерстяную дорожку. Она хорошо поглощала звуки.

У двери с короной он остановился и прислушался. Было тихо. Он достал из сумки небольшой рог лорха и, приложив широким концом к двери, узкий вставил в ухо. За дверью слышались глухие голоса. Но разобрать, что говорили, он не смог. Убрав рог, Фома замер, размышляя над тем, как быть. Тяжелое предчувствие надвигающейся беды навалилось на него, как неподъемный груз. Он отчетливо понял, что, пока стоит здесь, там, за дверью, может случиться непоправимое. Фома вышел в «скрыт», активировал амулет защиты и рванул дверь на себя. Дверь оказалась не закрыта, и он, покачнувшись от неожиданности, с небольшой задержкой нырнул в прихожую. Это спасло ему жизнь. Электрический разряд ловушки сработал раньше. Перед его глазами вспыхнула шаровая молния и взорвалась. Упав на пол, Фома прокатился кубарем и, вскочив, оказался лицом к лицу со снежным эльфаром в дорогом, по человеческой моде, зеленом бархатном костюме в обтяжку. Эльфар, ослепленный вспышкой, часто моргал. Не раздумывая, Фома ударил эльфара пальцами в горло и ногой в пах. Как говорил учитель, защита остановит кинжал, но добрый удар в пах всегда пройдет. Так и случилось. Эльфар охнул и, свернувшись, повалился Фоме под ноги. Орк перепрыгнул через упавшего и устремился в комнату.

Мгновенно выхватил ситуацию. В кресле с кляпом во рту сидел снежный эльфар. За его спиной стояла та самая девушка, что притворялась парнем, она склонила голову и смотрела на макушку привязанного эльфара. Ее лица Фома не разглядел. А у кресла стоял еще один снежный эльфар. Он поднял голову и быстро прыгнул в сторону. Фома резко развернулся к нему лицом и выпустил приготовленную ледяную иглу. Вспышка сработавшего щита на мгновение ослепила орка. Он тоже, стараясь не дать себя атаковать и сбить прицел, отпрыгнул в сторону. Следом запустил «воздушный кулак». Тугая волна воздуха врезалась в снежного эльфара и отбросила того к шкафу. Фома повернулся к оставшимся двоим и в тот же миг упал, как куль. Тело его не слушалось. Он лежал и смотрел в потолок, не в силах пошевелиться. Он слышал, как, издавая стон и проклятия, поднялся эльфар, отброшенный «воздушным кулаком», как раздались легкие шаги и по комнате пробежала девушка.

— На, выпей, — обратилась она к кому-то, и Фоме показалось, что этот голос он где-то уже слышал.

Вскоре над орком склонилась и сама девушка.

— Вот так встреча! — засмеялась она. — Здравствуй, Фома. Узнаешь? — Девушка снова засмеялась.

Фома смотрел в лицо смеющейся Ринаде. Он узнал ее, хотя вначале короткие волосы, покрашенные в платиновый цвет, сбили его с толку.

— Ты его знаешь? — раздался голос мужчины.

— Да, дорогой. Это преданный слуга графа Ирридара Тох Рангора. Самого странного нехейца, которого я когда-либо видела, скорпиона вангорского короля.

— Интересно, — задумчиво проговорил мужчина, — что нужно тут вангорскому шпиону?

— Я думаю, он пришел за нашим послом, — довольно урча, словно объевшаяся сметаны кошка, проворковала девушка. — Но он сам все расскажет. Правда, Фома?

— Ригра-ил, — обратился к кому-то мужчина. — Помоги усадить нашего гостя в кресло.

— Подожди, Варга, я ему сначала яйца отобью. Все равно они ему больше не пригодятся!

И в следующий момент Фому накрыла сильнейшая боль между ног.

Высокие планы бытия

Рок сидел хмурый и задумчивый. Его позиции первого и, самое важное, главного хранителя этого мира были поколеблены тем, кого он сам вызвал из мира мертвых и вселил в тело местного юноши. Ему казалось, он хорошо изучил психовид землян, их способность приспосабливаться. Отбирал особей из богатых стран — из Америки и густонаселенных европейских государств, пересмотрел череду узкоглазых народов и понял: земляне подходят для его планов, не важно, из какой земной страны они. Достаточно захватить душу умершего и перенести в свой мир.