– Постой, скрав! – воскликнул старый демон. Он шустро ухватил его за край штанины. – Я был не прав. Помоги, и то, что обещали скравам, отдадим тебе.

Алеш остановился. С сомнением посмотрел на Жармыха.

– Что-то я не верю тебе, старик, ты же постараешься меня надуть.

– Ни в коем случае! – с жаром воскликнул демон. – Я честный торговец, это все могут подтвердить. Ты только помоги, хуман, избавь нас от этих кровопийц.

Алеш постоял, изображая задумчивость.

– А ты тех алых скравов, что приходили, оскорблял?

– Помилуй боги! Конечно нет! – Старик удивленно посмотрел на Алеша. – Убили бы сразу. Хотя, когда они тут шлялись, до того как вышли из лабиринта, я на некоторых плевать мог. Да, хуман, жизнь переменчива.

– Я тоже скрав, старик, но ты меня оскорбил. Чем хочешь выкупить свою жизнь?

Жармых замер и заморгал глазами.

– Как… это?

– А вот так, я золотой скрав, прошедший полный путь, думаю, знаешь, что это значит. А ты смерти мне желал.

В тот же миг он на глазах старика обратился в демона.

– Демон изменений, – пораженно пролепетал старый работорговец.

Не успел Алеш подумать, что за метаморфозы помимо его воли с ним происходят, как старик упал на живот и принялся целовать его сапоги.

– Прости, великий скрав, стар я, забываюсь, выкуплю жизнь. Два сердца на выбор отдам и рабов два десятка.

– Хорошо, Жармых, прощен. Давай сердца двух каменных элементалей и двадцать рабов. – Алеш брезгливо оттолкнул сапогом работорговца. – Что обещали торговцы за головы этой троицы?

– Золото, драгоценные камни, сердца, амулеты на выбор. Что будешь брать?

– Драгоценные камни. Лучшие.

– Сорок лучших камней, – начал перечислять торговец, – чистые, как слеза младенца. Все один в один по размеру пшеничного зерна.

– Договорились, жди меня здесь.

Прокс не спеша подходил к пещере. У скалы сидел и жрал горелое мясо бывший владыка демонов. Один из тех, кто занимал положение правой или левой руки. Он истощал. Рыжая шерсть на груди и спине свалялась в комки, и сам его вид был жалок. Лишившись своей основной ударной силы в виде демонесс, он был здесь обречен. Чем он не угодил своему князю, Прокс спрашивать не стал. Он появился внезапно из-за валуна и выстрелил из станера.

Не ожидавший нападения рогатый демон, привыкший, что его покой охраняли демонессы, повалился набок и злобно вращал одним уцелевшим глазом. Прокс отрубил головы сначала ведьмам, потом демону и вернулся к Жармыху.

Там его уже ждала целая делегация. Купцы, старейшины селений, все они столпились во дворе Жармыха и что-то громко обсуждали. При его появлении шум мгновенно стих.

– Вот головы ваших врагов. – Прокс кинул им под ноги свои трофеи. Головы покатились, и демоны в страхе подались назад.

Поколебавшись, вперед вышли пять старейшин, осторожно обходя оскаленные отрубленные головы недавних вымогателей, они поклонились Проксу. Самый старый демон – в белом балахоне, страдающий одышкой – громко, но с хрипами, рвущимися из горла, стал говорить:

– Золотой скрав, мы посоветовались и просим тебя стать нашим князем.

Несказанно удивленный Прокс с любопытством рассматривал собравшихся.

– Спасибо, конечно, за доверие, но… я не собираюсь здесь жить.

– И не надо, – ответил старейшина. – Только согласись быть нашим князем, и твое имя будет защищать нас. Потом передашь княжество своим детям. Мы же со своей стороны будем отдавать тебе одну пятую от всей добычи и всех доходов. Все это будет лежать в твоей шахте трех братьев. А это тебе от нас подарок. – Он протянул красивый золотой браслет. – Это утерянный браслет Курамы. Знак княжеской власти.

– Но если с вами что-то случится, а меня не будет, кто вас защитит? – не сдавался Прокс.

– Назначь своей волей наместника, князь. У него хватит сил защитить твой домен от любого налетчика.

Прокс задумчиво постучал пальцами правой руки по кулаку левой.

«А что я теряю? – подумал он. – Обязанностей никаких, а доход постоянный. В случае чего тут спрятаться можно будет, никто не достанет, ни АД, ни князья Инферно».

– Хорошо, я согласен, – произнес он, и в этот момент его крылья снова распахнулись и забили о воздух. Он приподнялся над селением, усилием воли справился с ними и опустился. Весь поселок, благоговея, стоял на коленях.

– Князь! Настоящий князь! – доносились голоса со всех сторон.

Старейшина, держащий браслет, подполз на коленях и протянул его Алешу. Тот принял его и, улыбаясь, надел на руку. В следующее мгновение невыносимая боль скрутила его, и он потерял сознание.

Планета Сивилла. Степь

Когда меня беспардонно выгнали из моего же шатра и отправили жить к соратникам, я разозлился. А когда я злюсь, то становлюсь весьма изобретательным на всякие пакости.

Конечно, я понимал, что Ганга была права и мы чуть было не совершили глупость, а кроме того, я был уверен, что благодаря Шизе произошло бы и зачатие. Становиться молодым отцом в мои планы пока не входило. Мое сознание было сорокалетнего мужика, а тело и, может быть, ум – нехейского мальчишки шестнадцати лет от роду. Мне бы погулять так, чтобы ветер свистел, а я занят серьезными вещами – мир разрушаю. До основания. Мир, который создал под себя Рок.

Какие могут быть дети, когда впереди меня все цветет, а после меня все горит. Меня преследуют полчища врагов с одним только желанием – лишить молодой цветущий организм жизни. Правда, я успеваю обойти и обогнать своих врагов на полшага.

Если честно, то, когда я думаю о детях, мое сознание не особо сопротивляется. А что, они уже у меня были, и скоро появится еще один. И как говорила моя бабушка, хошь не хошь, а о нем надо будет позаботиться. Но очень тайно.

Хорошо, что тут еще не ввели такое понятие, как алименты. Хотя, с другой стороны, казнь изменницы-королевы и ее любовника – это гораздо хуже алиментов. Да! Сознание-то не против, пока я на себя в зеркало не посмотрю. А потом все-таки против. Оттуда на меня смотрит незнакомый парень, рост средний, где-то метр семьдесят восемь. Широкоплечий. Лицо худощавое, загорелое, с пробивающейся темной щетиной. Тонкий нос с горбинкой. Губы упрямо сжаты, глаза серые, всегда внимательные. Черные длинные волосы до плеч. Парень молодой на вид, лет двадцать. Каждый раз, когда забудусь и посмотрю на себя в зеркало, пугаюсь. Кто это? Никак привыкнуть не могу. Так что этому парню рано заводить детей. Но разве можно тут уберечься с таким симбионтом, как Шиза? Та готова раскидать мое семя по всем королевским династиям, и, главное, отмазка у нее есть. Так, видите ли, в нее заложено.

Если стану отцом, то, может быть, детей переправить в открытый космос? Надо все хорошо взвесить и обдумать. Я повеселел. Идея неплохая. Но, с другой стороны, я если и не бессмертный, то долго живущий. Значит, смогу пережить своих детей. Если, конечно, до меня не доберутся раньше. Эти мысли меня немного расстроили. Я отбросил их в сторону и огляделся.

Ну что же, надо приниматься за работу. Только поручают мне не цветочки сажать, а работу штатного киллера. То дворян проредить, то орков. И никуда не денешься. События и последствия их выстроены так, что я просто двигаюсь по узким коридорам возможностей. Чья-то воля, что гораздо сильнее моей, влечет меня по судьбе, толкает в спину, заливая путь кровью. Правда, невиновных я что-то не заметил на своем пути. Но это так, слабое утешение.

Я спустился к реке, сел на валун, сохранивший тепло дневного светила, и стал думать. Из реки вылезала русалка Краля. Я узнал ее по сундуку, что она тащила, как жадная невеста приданое. Она подползла и бухнула его мне под ноги. Сундук развалился, образовав кучу из мокрых гнилых тряпок и досок.

– Там ничего нет достойного, – определила Шиза.

– Ну нет, и не надо, – не огорчился я.

– Студент, дай поесть, – как всегда поприветствовала меня Краля.

Что интересно, я даже обрадовался. Надо же как эта рыбка-русалка-тритон меня чувствует. Я достал пять пайков гномов и положил перед ней: