– Помню, Шрам. Помню. Если отец тебя отпустит, поедешь помогать дядьке.

– Правда, малыш? – Шрам радовался как ребенок. Наконец он обратил внимание на женщин и троллей. – А это кто? – спросил он и подкрутил усы.

– Это, Шрам, тролли.

– Тролли! Это где такие прекрасные тролли водятся, малыш? Ты ничего не путаешь?

Я засмеялся. Это точно не тролли.

– Девочки, идите сюда! – позвал я приготовившихся к бою дев. – Знакомьтесь, это мой учитель рукопашного боя, лучший мастер ножа из всех нехейцев, кого я знаю. Зовут его Шрам.

Воин зарделся:

– Да ладно вам, господарь Ирридар.

«Господарями» у нехейцев принято называть детей барона.

– А это моя невеста Ганга, – представил я орчанку.

Воин преклонил колено и поцеловал руку девушке. Ганга зарделась не хуже Моржека. Я даже возгордился. Вот она, галантность нехейских кавалеров.

– Ее подруга Тора-ила, студентка академии.

Моржек встал и приложил руку к сердцу.

– Сердечно рад, госпожа.

– Мегги, мой вассал и друг. Рабэ, служанка таны Ганги.

Шрам оглянулся и громко свистнул. Отряд подъехал ближе и выстроился полукругом.

– Слезайте с коней, ребята. И помогите дамам подняться в седла. Шустрый, ты дуй в замок и предупреди барона, что прибыл барон Ирридар тан Аббаи в сопровождении охраны, невесты и друзей.

Молодой парень, которого я не знал, лихо поднял коня на дыбы, развернул его на месте и, стегнув плеткой, помчался к замку.

Девушек осторожно подсадили в седла. На троллей не обращали внимания, их приняли за охрану. А как же еще путешествовать молодому барону, как не под охраной, пусть даже троллей. Нехейцев этим не удивишь.

Я тоже получил коня, но отказался:

– В замок я войду пешком, Шрам.

– Молодец, господарь, – похвалил меня воин. – Хочешь выказать уважение отцу и брату. Молодец. Я с тобой тоже пешком пойду.

Мы направились к замку. Я видел, как отец, мать и старший брат появились на стене, посмотрели на нас и спустились.

Когда мы подходили к воротам, из них вышел отец Ирридара. Мое сердце екнуло, но тут же успокоилось. Он пошел мне навстречу, и у нехейцев это было высшим проявлением уважения, когда хозяин замка выходит за ворота встречать гостя. Он оценил мой поступок. Я признавал его власть и покорялся его воле. Мы шли навстречу друг другу, и это тоже было проявление его великого уважения. Он не остановился в десяти шагах от створа ворот, а продолжал идти. Подойдя к отцу, теперь я безоговорочно принял этого сухопарого, с обветренным лицом человека за своего отца. Я встал на колени и приложился губами к его руке. Мужественное лицо воина дрогнуло. Он взял меня за плечи и потянул вверх. Я поднялся, и отец долго смотрел мне в лицо, изучая его. Затем прижал меня к груди.

– Здравствуй, сынок, – произнес он дрогнувшим голосом, и это был первый раз, когда он назвал Ирридара сыном.

– Здравствуй, отец, – ответил я за Ирридара. И мы на глазах у всех стояли обнявшись, просто стояли, впитывая тепло друг друга. На меня накатило. «Прости, Ирридар, – мысленно попросил я прощения у погибшего парня. – Не моя вина, что я заменил тебя, но, верь, я не посрамлю твою память».

– Пошли в дом, сын, – отпустил меня отец. На его изрезанном морщинами лице играла счастливая улыбка.

Я подошел к матери, очень красивой женщине, сохранившей молодость благодаря примеси крови лесных эльфаров, и встал на одно колено. Бережно взял ее руку в свои, подержал и поцеловал.

– Здравствуй, мама, – глядя на нее снизу вверх, поздоровался я.

И она не выдержала, заплакала. Встав, я обнял ее и какое-то время держал в объятиях.

– Не плачь, мама, – прошептал я, сглотнув комок, подступивший к моему горлу. – Я привез показать тебе свою невесту и будущую невесту для Черри.

Мать вытерла слезы.

– Я рада, сынок. Жаль, твой дед, мой отец, не дожил до этого. Он умер зимой. Он бы обрадовался, узнав, как ты возвысился. Мы гордимся тобой, сынок.

– Спасибо, мама. А я и не знал, что мой дед умер.

– Мы сами узнали об этом недавно от приказчика, который привез нам эту печальную весть.

«Действительно жаль, – подумал я. – Этот дед-купец заботился о внуке».

– Мне тоже жаль, мама.

Я улыбнулся и подошел к Орридару.

– Здравствуй, брат. Вот, прибыл по твоему приглашению погостить. – Этими словами я давал понять, что приехал не как барон или граф, а как все тот же младший отщепенец.

– Рад, брат, твоему приезду, – ответил он, обнимая меня и этим показывая, что мое желание оставаться младшим он принял благосклонно.

Потом им были представлены девушки. Особое внимание было уделено Ганге и Мегги. Отец что-то сказал Шраму, и тот исчез.

– Как твоих троллей размещать будем? – спросил отец, рассматривая столпившихся лохматых чудищ.

Нехейцы не боялись ни медведей, ни драконов, ни троллей. Зверь для них был просто зверь.

– Их не надо размещать, отец. Это подарок Орри от принцессы Тора-илы. – Я поклонился эльфарке. – Их надо отвести на перевал Гроз и там поселить. А оставить пока можно за стенами замка, только дать им корову или оленя на ужин.

Отец и брат оценили подарок по достоинству, они сразу поняли, какие преимущества это им принесет. Оба подошли к девушке и поклонились ей.

– Благодарим вас, ваше высочество. – Нехейские аристократы сразу смекнули, что за птица перед ними.

Тора растерянно посмотрела на меня, но я сделал вид, что ничего не знаю, выкручивайся сама. Она сузила глаза, выстрелила в меня ледяными лучиками и улыбнулась моим родственникам:

– Я рада была, таны, вам угодить.

Внутри замок выглядел тоже небогато, но устроен был функционально. Небольшой двор. Навес для лошадей и высокое крыльцо центральной башни, в которой размещались обитатели замка. Как я знал, первый этаж – казарма и помещения для слуг, под ним подвал для припасов. Второй этаж – два зала. Малый зал служил столовой для барона и приближенных, в большом зале устраивали приемы. На третьем этаже располагались разделенные на мужскую и женскую половины покои хозяев и гостевые комнаты.

Девушек увели. Меня усадили за стол в малом зале. Перед этим я отдал тюки и свертки Рабэ. Отец с братьями Ирридара уселся на другой половине стола. Они некоторое время на меня молча смотрели.

– Ты стал настоящим мужчиной, – прервал молчание отец. – Только похож на лигирийца, хотя в душе ты настоящий нехеец. Расскажи нам, сын, как ты стал бароном.

– Да в общем-то случайно, отец. Был направлен с посольством Вангора в степь. Там случился мятеж, и я защищал великого хана. Потом вылечил его от отравления и был посажен по левую руку от него.

Отец вздернул седые брови:

– Ты удостоился такой чести?

– Да, отец. – Я рассказывал несколько не в том порядке, как происходили события, но это было не важно. Важно было то, что меня отметили. А для отца это было живительным бальзамом на его скупую на похвалу душу.

– От него я получил новое имя Тох Рангор и право основать свой род.

Отец проявил знание древнего языка.

– Тот, Кто Ломает, – произнес он. – Хорошее имя. Ты сломал замысел врагов степного правителя и был отмечен им. А невеста откуда?

– Так получилось, что меня приняли в род орков Гремучих Змей. Небесная невеста была из их рода. Пришлось участвовать в состязании и победить чемпиона. Вот она мне и досталась.

– Я знаю, что такое небесная невеста, сын. И рад за тебя. Рад, что ты теперь барон и у тебя есть такая невеста.

– Я, отец, граф.

Наступила пауза. Затем он расхохотался.

– Когда же ты все успеваешь? Прежде брата стал бароном, прежде отца стал графом. И где же твои владения? Постой!.. – прервал он сам себя. – Расскажи, как получил графа.

Понимая, что от меня ждут развернутого рассказа, рассказал почти правду. Только кое-что изменил. Придумал, как мы спасались от преследования демонов, убегая и прячась. Как шли, таясь, по ночам. Рассказчик я был неплохой, и меня слушали затаив дыхание.

В итоге меня приняли за сына и были рады встрече. Я видел, что денег у отца мало. Гобелены пообтерлись, одежда была хоть и опрятная, но заштопанная. Набеги и смерть тестя-купца сильно ударили по благополучию баронства. Я положил кошель с драгоценными камнями на столешницу. Если их продать, то можно выручить тысяч семь или даже десять золотых. Я понимал, что деньги отец от меня не возьмет, а камни, как часть добычи и преподнесенные как благодарность сына за правильное воспитание, примет.