Первый раз нас выпустили в город, и студенты шумной толпой вывалились из ворот академии. Они тонкими ручейками растеклись по площади и растворились на городских улицах. Первым делом я зашел в названную таверну. Там уже набилось около трех десятков студентов. Найдя взглядом хозяина, я целенаправленно пошел к нему.

– Добрый день, рен, – поздоровался я.

– Чем могу служить, тан? – Хозяин улыбался мне улыбкой Голливуда.

– Мне хотелось бы на четыре часа после полудня организовать встречу для друзей.

– Сколько их будет? – сразу заинтересовался торговец.

– Восемь девушек снежных эльфаров, – ответил я.

– О-о-о, – уважительно протянул хозяин.

– Вот задаток. – Я положил ему на стойку пару золотых. – А эти цветы поставьте на стол как украшение, – достал я из сумки бордовые розы.

Решив вопрос с застольем, я отправился в трактир Увидуса. Хотелось повидаться и узнать новости.

В трактире Увидус, как всегда, сидел на своем месте. Лана обслуживала клиентов. Увидев меня, трактирщик даже обрадовался:

– Проходи, тан, мы рады тебя видеть. Лана, девочка, накрой нам стол, у нас дорогой гость.

Девушка оглянулась, увидела меня, и лицо ее озарилось радостью.

– Я сейчас, дядя, быстро все сделаю.

Мы сели за отдельный стол. Дворф осмотрел меня и сказал:

– Ты мужаешь, Ирридар, стал шире в плечах и выглядишь старше. Рассказывай, что творится в академии. А то тут столько слухов, прям небылицы какие-то.

Я кратко изложил ему историю последних двух месяцев, не уточняя, какую роль во всем этом пришлось играть мне. Он посмеялся над бунтом и тоже высказал мысль о мести благородных. Лана принесла закуски, жареное мясо, тарелку свежих овощей, зелень разную, пироги и сбитень. Еда в трактире была простой, но вкусной, и к тому же бесплатной. Расставив все на столе, девушка уселась напротив меня рядом с дядей. Ее радостный взгляд даже начал меня немного смущать. Но потом, отбросив все мысли, я с удовольствием принялся за еду.

Увидус ел помаленьку и только посмеивался:

– Горазд ты есть, а выглядишь худым.

– У нас говорят, кто мало ест – тот плохо работает, – выдал я ему земную мудрость.

– Надо же, какие у вас мудрецы! – засмеялась девушка. – Я тебе подарок приготовила, сейчас принесу.

Посмотрев ей вслед, дворф сказал:

– Соскучилась она по тебе, молода еще. Не обижай ее.

– И в мыслях не было, рен Увидус. – Я спокойно посмотрел ему в глаза. – У вас ко мне есть дело?

– Есть, тан, – согласился трактирщик. – Определить артефакт. Возьметесь?

– Давайте попробую. За погляд денег не беру.

Он выложил на стол золотую звезду, в центре которой находилась россыпь драгоценных камней.

Шиза сразу подключила малышей, врубив расширенное и ускоренное восприятие. Видать, моя отповедь пошла на пользу неблагодарному зарвавшемуся симбиоту. Проведя исследование изделия древних, она выдала результат:

– Малый телепортационный амулет. Перемещение на расстояние видимости. Чтобы определить работоспособность, надо произвести подзарядку на пять процентов.

Выход из ускорения. Для Увидуса прошли мгновения.

– Я знаю, что это за артефакт, но не уверен в его работоспособности. Оплата по прежней ставке? – Мои глаза уставились ему в переносицу.

– Да, – согласился он. – Так же, как и прошлый раз.

Взяв в руки амулет, я стал наполнять его энергией. Через пару десятков рисок он включился.

– Готово, – сказал я. – Это амулет малой телепортации. Надо пожелать переместиться в пределах видимости, и перенос состоится.

Я пожелал переместиться за стойку Увидуса и мгновенно оказался там. Потом так же вернулся.

– Но его надо зарядить. – Отдав звезду дворфу, стал ждать расчета.

Увидус вернулся с чеком на семь сотен золотых и, довольный, протянул его мне.

Вернулась Лана и, смущаясь, отдала мне мужскую туалетную воду. «Рыцарь» – значилось на флаконе.

– Спасибо. Лана, за мной тоже подарок.

Помывшись в купальне и переодевшись, я к половине четвертого был в «Веселом студенте». Хозяин постарался, мне понравилась и посуда, и свечи, и как были поставлены цветы. Я сел за стол и стал ждать девушек.

Ровно в четыре вошли эльфарки.

Но боже, как они вошли!

При взгляде на них у меня отвисла челюсть. Впереди шла Вита-ила в темно-синем шелковом платье, плотно облегающем ее шикарную фигуру. За ней в таких же плотно облегающих платьях, но различных цветов, шли остальные девушки. Прически немыслимым образом держались на их очаровательных головках. Покачивая бедрами, они продефилировали мимо посетителей и направились прямиком ко мне.

Я вскочил и поклонился им поклоном Овора.

– Милые дамы, я рад, что вы приняли мое приглашение. Прошу вас, занимайте места, – и стал по очереди помогать им сесть. От напряжения я даже вспотел.

«Снежинки», увидев, какое впечатление они произвели на меня, лучились удовольствием. Только Тора, когда я помогал ей сесть, не выдержала и сказала:

– Слюни подбери.

И они все как одна засмеялись.

Началось наше застолье немного сдержанно. Я ерзал на стуле, не зная, что сказать этим сказочным королевам. А они, видя мое замешательство, испытывали огромное удовольствие.

Ошалевший официант разливал вино, не отрывая взгляда от девушек. На что одна из них, с милой улыбкой обратившись к нему, сказала:

– Рен, если вы и дальше будете так пристально смотреть, я вырву вам глаза и заставлю их съесть.

От этих слов с беднягой приключилась икота. Его быстро сменил другой, который оказался более осмотрительным.

Я поднял бокал и произнес:

– Я поднимаю этот бокал за вас, девушки. Вы прекрасней нашего светила и недоступнее звезд на небосводе! – и, как советский офицер, пьющий за дам, выпил стоя и до дна.

Девушки были слегка удивлены, но им понравилось, как я их чествовал. Они немного пили, хорошо ели, и их бледные щечки порозовели. Обстановка за столом была спокойной и непринужденной.

В какой-то момент они переглянулись, и Тора спросила:

– Ну что, нехеец. Нет желания прикоснуться к прекрасному? – Она томно прикрыла глаза и соблазнительно изогнулась.

Будь у меня сознание юноши, я, может быть, и повелся бы на эту провокацию, но, имея большой багаж опыта, обвел их всех взглядом. И спокойно ответил вопросом на вопрос:

– А что может быть прекраснее, чем сидеть рядом с красавицами, разделять с ними трапезу и наслаждаться общением?

Мой ответ им пришелся по душе.

За всех ответила Вита-ила:

– Ирридар, вы прощены. Больше между нами нет вражды. Но воспитывать тебя мы больше не будем. Это наше наказание. Живи и умри грубым солдафоном.

Вот это номер! И здесь меня обозвали солдафоном. Можно умереть, воскреснуть, жить в другом мире, но есть то, что остается неизменным всегда: несправедливые упреки обманутых в своей надежде женщин.

На эти слова я только покачал головой, взял музыкальный инструмент, похожий на семиструнную гитару, которую приготовил заранее. Я хотел произвести должное впечатление. Потом задумчиво прошелся по аккордам. «Щас, крошки, вы осознаете, что потеряли», – мысленно усмехнулся я.

И запел романс «А напоследок я скажу…».

В трактире установилась полнейшая тишина, все слушали, затаив дыхание. Шоу-бизнес здесь как таковой отсутствовал напрочь.

Я тихо взял последние аккорды и печально посмотрел на замерших красавиц. У них в глазах стояли слезы, а грудь вздымалась от тяжелых вздохов.

– Сволочь, гадкий сквоч. Зачем ты поешь такие песни, – Тора почти рыдала. Вот опять двадцать пять, дался им этот сквоч. Наверное, я перебрал, воздействуя на их ауру.

– Спой не такую грустную! – потребовали притихшие эльфарки.

Я недолго подбирал мелодию и спел «Эти глаза напротив».

Еще час я вспоминал и пел песни моей бывшей родины. Доверие и добрые отношения между нами были восстановлены полностью. Еще через час в трактир вошли Аре-ил и его сосед по комнате. Девушки встали, поблагодарили за прекрасный вечер и вышли вслед за парнями.