– Я уже работаю и половину отработал. Разве вы не знаете?

– Знаю. Медленно работаешь. Ускорь процесс.

– Не понял? Вы мне дали полгода, а прошло меньше трика, половину задания я выполнил и отправил за грань ваших врагов.

– Это не мои враги, а враги государства, – ворчливо ответил он. – Ты чего хотел?

– О врагах государства поговорить, – улыбнулся я.

– А что о них говорить, убей их, и все. – Он откинулся на спинку кресла.

– Я не о тех врагах. У меня две новости. Одна хорошая, другая плохая. С какой начать?

Он хмыкнул:

– Ну давай с хорошей.

– Хорошая новость в том, что вам может грозить повышение в должности и орден. – Я сиял улыбкой и энтузиазмом.

– Хм. А плохая какая?

– А плохая та, что вы можете лишиться и должности, и ордена, – совершенно спокойно ответил я, словно речь шла о походе в магазин.

Граф сложил руки на груди, с заметным интересом посмотрел на меня и сказал:

– Умеешь заинтересовать. Продолжай. Только сначала поясни плохую новость.

– Вас лишат должности.

– Это я понял. Почему лишат?

– Дворец захватят и разрушат, вот почему.

– Кто захватит и разрушит? – Граф был просто железобетонным. Невозмутимый, как египетский сфинкс.

– Враги.

Его спокойствие стало давать трещину.

– Какие враги, студент?

– Которые вторгнутся в королевство, ваше сиятельство. Лигирийцы.

Граф опустил глаза на столешницу и замолчал. Молчал он примерно минуту, что-то обдумывая.

– Откуда у тебя эта информация, ты, конечно, не расскажешь? – Он вновь обратил на меня свой взор.

– Мой агент привез эту весть из империи. Там собираются войска, строятся баржи для переброски войск по морю. Закупается фураж. Для отвода глаз ополчение собирается в приграничных районах, а основное войско в центральных провинциях. – Я этого не знал, но если бы был императором, то поступил бы именно так. Поэтому говорил уверенно.

– Твой агент, – повторил граф. – А ты знаешь, что любую информацию нужно перепроверять?

– Догадываюсь, ваше сиятельство, – скромно ответил я и потупился.

– И ты перепроверил, так?

– Нет, это сделаете вы и получите орден, а я удовлетворюсь тем, что просто был полезен. Это хорошая новость.

– Ага, и избежишь обвинения, что ты паникер или дурак, а то еще хуже – настоящий враг, который хочет поссорить наши страны. А все шишки посыплются на меня.

Я пожал плечами.

– Столь явные приготовления к войне не заметит разве что слепой. – Или предатель, мысленно добавил я. – Я просто уверен, что скоро эта информация подтвердится с какой-нибудь другой стороны и вы упустите шанс проявить себя.

Граф упер в меня тяжелый взгляд:

– Значит, об этом еще кто-то знает?

Я неопределенно пожал плечами.

– Иди! – отпустил меня тан Кране. – И помалкивай. Ты парень неглупый.

Тан Кране тяжелым взглядом провожал стройного юношу. «От него надо ждать неприятностей, – подумал он. – Отправлю-ка я его к лесным эльфарам. Глядишь, и сгинет. – Лицо его просветлело. – Надо же, лигирийцы вторгнутся! – Он побарабанил пальцами по столу, пытаясь обрести покой, но безуспешно. – Вот же неугомонный. Подбросил задачку!»

– Роджар! – крикнул он. – Зайди.

Разделавшись с неприятным поручением Гронда, я отправился в трактир искать моих амазонок. И прибыл как раз в тот момент, когда они проводили совещание. Наклонившись друг к другу, они выглядели как заговорщики-народовольцы. Особенно Мегги, которая была похожа на Софью Перовскую. Ее портрет висел у нашего замполита в кабинете. Вожака видно сразу. Я присел за их спинами под личиной одного из аристократов, которого видел в охране дворца, и стал наблюдать. Решил, что вмешаюсь, если возникнет в этом нужда.

Вошли коронер и стража. Я сразу понял, по чью они душу, и стал ждать дальнейших событий. О! А дальше они разыграли целое представление. Шекспир бы плакал от зависти. Особенно проникновенно играла Мия, горюя о поруганной девичьей чести и выплескивая свое горе на тайного стражника.

Я решил им помочь и, вскочив, заорал на весь зал:

– Да что здесь происходит?! Насильника защищают! Хотят арестовать бедных девушек, чтобы заткнуть им рот! Бей гадов!

А когда началась всеобщая свалка, помог им уйти, расчистив путь. Мне хотелось посмотреть, как они будут действовать дальше, а также узнать, что случилось с Розиной. Ее маркер был далеко в стороне, за пределами города.

Розина, замерев, терпеливо стояла по пояс в ледяной воде. Она уже поймала и оглушила трех крыс, но считала, что этого будет мало. Ей в голову пришел план – наловить водяных крыс и раскидать их по озеру. И лучше это сделать подальше от места, куда она будет спускаться. Она хотела таким образом отвлечь странных опасных тварей, похожих на помесь ящерицы и лягушки. Небольшие хищники были стремительны и прожорливы. Но, как назло, грызунов, желающих проследовать в сторону озера, было до обидного мало. Розина три раза возвращалась на выступ и грелась. Чтобы чем-то себя занять, разговаривала с останками несчастного, умершего здесь когда-то очень давно.

Наконец она решилась и принялась раскидывать крыс по озеру. Вода сразу стала вскипать, и твари, до этого прятавшиеся в глубине, стремительно бросились в атаку. Розина перелезла через парапет и, упав в воду, поплыла к тонкой полоске суши. Ей нужно было добраться до дерева и залезть на него. Она благополучно выбралась из воды и, радостная, что у нее все получилось, бросилась бежать. Не добежав до цели трех шагов, Розина споткнулась из-за больших башмаков и, потеряв один, упала на колено, разбив его в кровь. Задержавшись буквально на несколько рисок, пережидая боль, девушка поднялась и, прихрамывая, сделала быстрый шаг. Боль пронзила коленку, и Розина, вскрикнув, непроизвольно остановилась. В этот момент новая острая боль пронзила лодыжку. Почти мгновенно Розина развернулась и не глядя, с силой вонзила кинжал в глаз маленькому хищнику, что вцепился в ее ногу. Оторвала от себя обмякшую тушку и запустила ее в группу тварей, стремительно плывущих к ней. Это спасло ее, и она, преодолевая мучительную боль, забралась на дерево. Внизу твари рвали своего соплеменника.

Розина оглядела ногу и обреченно поняла, что отсюда ей уже не выбраться. Кровь обильно текла по ноге и капала в воду. Сухожилие было перегрызено, и в открывшейся ране была видна кость. Девушка плотно сжала побелевшие губы и закрыла глаза. Горечь поражения и жалость к себе заполнила душу девушки. Она слабела на глазах тварей, усевшихся под деревом и смотревших на пока недоступную добычу. Чтобы уменьшить кровотечение, Розина обмотала ногу тряпками и прислонилась к стволу дерева. Несколько раз она чуть не упала, но, пересилив подступающую слабость, с трудом привязала себя ремнем к дереву. Сидеть так было неудобно, но все же в какой-то мере безопасно.

Через два часа у нее начались галлюцинации. В меркнущем сознании отпечатывались отрывки каких-то событий. Появился милорд и спокойно порвал голыми руками тварей, заставив выживших в страхе убраться от дерева, при этом саму Розину захлестнул сильнейший страх. Сознание девушки не выдержало, и она впала в забытье.

Я внимательно выслушал, что произошло с девушками по прибытии в столицу, и понял, что раз Розина оказалась далеко отсюда, а гильдейские пришли за остальными моими девочками, то с ней произошли неприятности. При всей подготовке, что я им смог дать, они не были супергероями и не были готовы к длительным и тяжелым испытаниям. Я не мог бесконечно улучшать их ловкость и силу, делать из них совершенные машины для убийства. Такая цель не ставилась. Все ограничивалось их физическими и психическими данными. Каждая имела индивидуальные способности в соответствии с психотипом, ментальностью, характером, для того чтобы выжить в экстремальной ситуации.

– Ждите меня здесь и ничего не предпринимайте, – приказал я и исчез.