Корабль не подавал признаков жизни. И это было странно. Абордажники, волнуясь, столпились по левому борту с «кошками» в руках. Как все моряки, они были очень суеверны, и одинокий брошенный корабль внушал страх. Рулевой ловко и почти филигранно подводил шонку практически вплотную к борту безмятежно стоящего корабля.

– Левый якорь приготовить к отдаче!

– Есть приготовить! – ответил боцман, он лихо передавал команды матросам, не жалея при этом подзатыльников. Все должны действовать быстро и сноровисто.

– Левый якорь протравить до двух лаг. – Капитан внимательно следил за движением своего корабля.

– Есть протравить до двух лаг!

– Отдать левый якорь!

– Есть отдать левый якорь!

Борта кораблей почти сошлись, и абордажные команды закинули кошки за борт «Плачущей девы». На них с удивлением воззрилась женская голова, выглянувшая над бортом корабля Мерлуна Скряги. Женщина пару рисок смотрела на воинов, а затем с диким воплем исчезла. Но бойцы уже лезли по веревочным лестницам, залетали на качающихся канатах, а с палубы шонки их прикрывали лучники. Скоро вся палуба корабля была под контролем.

Вирона стояла в тени деревьев на склоне горы, обращенном к морю, и ей хорошо было видно, как с маленького суденышка, словно муравьи, на ее корабль полезли люди. По палубе метались бывшие рабы, не пытаясь организовать оборону. Да и что могли сделать женщины и проснувшиеся невооруженные мужчины. Волна атакующих захлестнула корабль. С левого борта в воду бросилась одинокая фигура и скрылась под водой.

– Что будем делать, госпожа? – Рядом стояли и смотрели на захват судна четверо мужчин.

– Прятаться. Если высадят отряд на остров, отойдем вглубь. Начнут преследовать – дадим отпор. В рукопашную не вступаем, ведем обстрел из арбалетов. – Она говорила, не оборачиваясь. – Попарно. Сначала одна пара, потом другая.

– Понятно, – вразнобой ответили воины, но как-то неуверенно. – Тогда мы спустимся поближе к берегу, чтобы, если что, можно было понять, куда они направятся.

– Идите.

Вирона хорошо понимала их мысли. Они ее предавали, не желая связываться с сумасшедшей, и надеялись найти свое место в рядах тех, кто захватил корабль. Наивные, думают, что их примут и они спасутся с этого острова. Глупцы, самое верное, что с ними сделают, это снова обратят в рабство и продадут. Но отговаривать их она не стала. Девушка не оборачивалась, пока не затих шум шагов.

Вирона отвернулась от моря, посмотрела на гору. Она намечала план первоочередных дел. Она одна. Ее будут искать и постараются захватить. Эти четверо олухов или пленные на корабле обязательно расскажут про девушку, поднявшую рабов на бунт.

Чему ее учил дядька Овор? Как уходить от преследования. Как строить ловушки и как неожиданно атаковать. Она покажет им, что она достойная ученица достойного учителя. У нее есть все шансы не попасться.

Вирона зашагала к верхушке горы.

– Капитан, тут одни рабы! – перегнувшись через фальшборт, весело прокричал полуорк. – Ни команды, ни самого Скряги на борту нет!

– А где же он? – Хаджабар по морю ходил с детства, но не припоминал такого, чтобы целехонький корабль с рабами и грузом оставался бесхозным.

– Вот он расскажет! – Орк схватил кого-то за своей спиной и вытащил к борту. На капитана корсаров смотрел очумелый молодой парень. Было видно, что он пребывал в шоке от произошедшего.

– Расскажи капитану, что произошло на корабле! – Орк с силой тряхнул пленника.

– Я… Мы… Ну это… Она… – Парень запинался и дрожал от страха.

– Очень содержательный рассказ, – хмыкнул Хаджабар. – Ты, зеленая лягушка, нашел самого говорливого?

Орк треснул рукоятью топора по голове пленника и приказал:

– Давай нормально рассказывай! Иначе подвешу вниз головой, засолю в морской воде и съем тебя.

Угроза здоровенного орка с клыками и удар по голове возымели нужное действие. Пленник затараторил, спеша рассказать все, что знал.

– Мы были пленниками на корабле. Нас везли для продажи на остров. С нами была девушка. Странная… – Он помолчал, думая, что рассказывать, но, вновь получив удар по затылку, продолжил: – Она освободилась и освободила нас. Затем мы ночью напали на команду, и она перебила ее.

– Что, одна девушка перебила всю команду корабля и охрану? – не поверил Хаджабар.

– Говори правду, навоз лорха! – затряс парня орк.

Перепуганный пленник, не выдержав, разревелся.

– Я говорю правду. Она и еще четверо воинов перебили всех. А хозяин исчез, выскочил на палубу и исчез. Спросите у остальных, они подтвердят, – продолжал реветь пленник.

– И где эта странная девушка и ее воины сейчас?

– На остров отправились за свежей водой, а нам приказала отдыхать. Мы трое суток находились в шторме, устали.

– Гм! – Капитан задумался. – Значит, так, Сунгами, пленников в трюм и в колодки, на корабле оставишь десяток бойцов. Еще десяток будут помогать боцману ремонтировать шонку. А сам с десятком отправляйся на берег и притащи мне эту деву-воительницу. За такую маги с острова отвалят хорошие деньги. Очень хорошие! Она одна будет стоить всех этих рабов.

– Понял, капитан.

Сунгами и его люди на двух шлюпках пристали к берегу. К месту высадки вышли четверо воинов и направились к ним, крича и поднимая вверх пустые руки.

– Мы сдаемся! Мы хотим быть с вами! Мы можем сражаться!

Как только они подошли к пиратам, те их окружили и заставили снять броню и оружие. После этого сбили с ног и связали.

– Мы свои! Мы хотим быть с вами! – продолжали орать избитые и сбитые с толку дезертиры.

– Заткните им пасть! – приказал полуорк.

И удары сапог по их открытым ртам заставили орущих захлебнуться своими криками.

– Где девка? – спросил Сунгами.

– Она осталась у озера с водопадом там, наверху, – захлебываясь кровью от выбитых зубов и разбитых губ пробулькал один из дезертиров.

– А почему не привели ее сюда?

– Побоялись, – не стал врать пленный, – она сумасшедшая и сражается, как десять воинов.

– Даже так! – рассмеялся зеленокожий. – Побоялись, значит. Ну, тогда вам с нами не по пути. У нас трусов нет. Вакха, – обратился он стоявшему рядом крепко сбитому товарищу, – остаешься охранять этих трусов и шлюпки. Остальные за мной. Лучники идут последними, в шагах пяти от основной группы.

Оглядев свою команду, он махнул рукой, и пираты гурьбой, со смешками тронулись к лесу. В зарослях они растянулись в цепочку, смех потихоньку стих. Шли они налегке, без доспехов, взяв только щиты и абордажные топоры с короткими рукоятками и шипами на концах. Такими удобно орудовать на палубах и в тесноте схваток, где особо не размахнешься.

Сам Сунгами шел в середине отряда. Шли без опаски, не ожидая нападения. Да и кто, по мыслям полуорка, мог напасть и незамеченным подойти сквозь густые заросли леса к растянувшемуся маленькому отряду? Никто.

«Что это за баба такая, которая смогла захватить корабль и запугать воинов? – размышлял орк. Он не был глупцом или самонадеянным рубакой. Нет, он был умелый тактик и сильный воин, прошедший множество схваток и поднявшийся до командира отряда абордажников. – Пусть они и дезертиры, это было видно по клеймам на щеках, но они воины. А она простая девка. Или не простая? Скоро мы это узнаем».

– А-а-а! – раздался крик, и впереди идущий воин, размахивая руками и отчаянно вопя, взмыл вверх, причем вниз головой, и, описав в воздухе большую дугу, улетел куда-то в глубину леса.

Орк оторопело смотрел, как скрылся орущий пират, а рядом качалось дерево, которое разогнулось и, как требушет, выстрелило попавшим в ловушку впереди идущим Струмбой.

– Стоять! – закричал Сунгами. Он настороженно оглядывался по сторонам.

– Сунгами! Сунгами! Кворда убили! – раздался заполошный крик из арьергарда.

Орк, расталкивая бойцов, бросился в конец растянувшегося отряда. Его взору предстала невероятная картина. Один из лучников, обезглавленный, лежал на тропе, а сама голова исчезла.