— Да это же… лучше, чем я сам представлял! Самое-то что смешное — я ж по зрению даже от армии откосил, драться толком и то не умею, только и могу, что всякий махач сочинять. Ну так, стараюсь совсем уж пургу не гнать, народу так вроде нравится. Но слушай, я же тебе вообще не описывал, что и как!

Костя подозрительно прищурился. Марек попробовал прикинуть, как он выглядит со стороны — ну да, шрам через бровь, характерно пробитая куртка на вешалке рядом со столиком, закатанные рукава рубашки открывают еще сколько-то шрамов на руках — до Некроманта Мареку, конечно, далеко, но мирному горожанину и того хватит. Вэл тревожно оглянулся от окна, Марек жестом показал «порядок».

— Вот реально, — продолжал Костя, — верил бы я во всякую мистику, сказал бы, что передо мной сидит мой же собственный персонаж. Ты откуда такой взялся? Если не военная тайна, конечно.

Он хитро подмигнул, явно намекая, что подозревает в Мареке какого-нибудь бывшего десантника. В принципе, можно было бы и оставить его подозревать, но приписывать себе чужие заслуги не хотелось. К тому же, он ведь расспрашивать начнет. И Марек ответил почти честно:

— Да какая военная тайна… просто гопоту всякую сильно не люблю. А она — меня.

Костя посмотрел на него с видом «не хочешь — не говори», но, по крайней мере, дальше копать не стал.

— Вот еще что, — сказал он, — это довольно смешно, но я должен спросить. Тебя не смутит, если твое, э-м, воплощение в итоге погибнет?

— Не привыкать, — ухмыльнулся Марек и тут же обругал себя придурком — по-хорошему, не надо было это говорить. И как теперь выкручиваться? Но Костя понял по-своему:

— Ясно, я не первый. Ну еще бы, такой типаж просто-таки напрашивается на какую-нибудь героическую историю! Значит, будет еще одна. Просто, знаешь, народ иногда попадается суеверный…

— Повторяю, не привыкать. Что мне, что ему, — Марек кивнул на Вэла. Костя потер руки:

— Так, ты определенно читаешь мысли, потому что про него я как раз тоже хотел спросить! Да, блин, мы с тобой языками зацепились, а брательника ты мне так и не представил.

— Валера, — Вэл решил быть официальным. Костя быстро пожал ему руку и продолжил:

— Ну так вот, есть у меня там один паренек, который связался не с той компанией…

— Опять меня в жертву приносить? — фыркнул Вэл. Костя возвел глаза к небу:

— Да что ж это такое! Куда ни ткни, кто-то это уже придумал! Вы мне так всю самооценку угробите! Шучу, на самом деле, это ж баловство, по большому счету. Что хочу, то и ворочу. Но вообще, этого паренька как раз всю книгу все будут искать и спасать. А вот получится или нет… — он хитро поглядел на Марека, — военная тайна!

Расстались они с Костей практически друзьями. Марек записал в телефон кучу коротких заметок, что еще пригодится для иллюстраций, а Костя радостно утащил рисунки, сделанные в кафе. Марек пытался их отобрать, говоря, что это вообще даже не черновик, а чисто баловство, и по-хорошему надо бы доработать, Костя заявлял, что ему как раз такое и нужно, и вообще лучшее — враг хорошего. Марек вспомнил, как Прокси говорил про него Некроманту «выкидывай этого перфекциониста из гаража нафиг», и сдался. В конце концов, ему же проще — такого добра он с ходу мог нарисовать полный блокнот. Костя энергично кивал: «Ну понимаешь, это же фишка — вот эти резкие линии, силуэты, такой вот выморочный ночной мир!». Марек понимал лучше, чем Косте могло показаться.

Они еще немного побродили по окрестностям, любуясь огнями Верхнего города. Марек поймал себя на свежем ощущении, что его родная реальность, оказывается, тоже вполне неплоха, если в ней ему никто не указ.

— Надо же, а здесь красиво, — Вэл, конечно, был на той же волне. — У меня как-то не было времени смотреть по сторонам, а теперь, когда все это ко мне уже не относится… красиво же!

Марек молча кивнул. И потому, что говорить было нечего, и потому, что внутри стало набирать силу слишком знакомое ощущение — надо возвращаться к машине. И дорога должна пройти через Нижний город.

Марек скрипнул зубами, сам удивляясь, почему его это так злит. В ту недавнюю поездку он был полностью уверен, что справится со всем, что может выпрыгнуть из этих переулков. Да, наверное, в этом и дело — сейчас он не чувствовал такой уверенности. Это и выводило из себя — в конце концов, вот уж не было печали, шпана из Нижнего города могла стать для него проблемой, только если ее уж очень много! Другой вопрос, что это может быть не просто шпана — и вот это гораздо хуже. Потому что он не один. Марек позавидовал умению Птахи так приказать не высовываться, что желания ослушаться не возникало даже близко. Но он не Птаха, а Вэл не мелкий Вадик. Не прокатит.

Да, неприятнее всего было упорное чувство, что оппонент на этот раз серьезный, а значит, ожидать можно всего. Понятно, что в крайнем случае можно «уйти на перезагрузку», но Марек терпеть не мог такие моменты. Во-первых, каждый раз слишком ясно вспоминалась гибель Птахи. Во-вторых, это все-таки не то, на что можно полагаться — Мареку неоткуда было знать заранее, удастся ли на этот раз пройти по «развилке» и с какими последствиями он очнется, если все-таки получится. А может ведь и попросту не хватить сил. К тому же с ним сейчас Вэл, и как бы не пришлось выбирать — вытаскивать его или себя. Как Птаха тогда… Хотя Птаха не выбирал — сейчас Мареку было очевидно, что он все решил еще в момент, когда свернул в город. И, в конце концов, даже если все сложится наилучшим образом — в одной из реальностей смертельный удар все равно будет. Марек не боялся боли, тем более что мог и не успеть ее почувствовать, но само ощущение меркнущего мира было намного хуже. А еще очень не хотелось, чтобы это увидел Вэл. Еще не время. Марек сам не знал, когда будет «время», и предпочел бы, чтобы этого вообще не было — но точно не сейчас. Сам он, конечно, был еще младше, когда Птаха сцепился с Пассажиром Лансера, но и увидеть толком ничего не успел, и вполне успешно убедил себя, что «развилка» ему померещилась и удар прошел мимо. Вэл не такой. И не надо ему пока это видеть.

— Значит так, — заговорил Марек, с трудом узнавая собственный голос. — Похоже, дело пахнет дракой.

— Это… вот как Джерри рассказывала?

— Угу. Только она была одна, ну, Форестер вляпался еще до нее. А со мной ты. И, — голос упорно не желал слушаться, — очень тебя прошу: не лезь. Лучше всего вообще сиди в машине. Я в любом случае вернусь. Потому что ну как иначе.

Темнота ли тому виной или что, но глаза Вэла казались абсолютно черными, и понять что-либо по его лицу было невозможно. А долго вглядываться и не получалось — в Нижнем городе дороги плохие. Очень хотелось надеяться, что Вэл понял и верит. Нет, он в любом случае верил Мареку, это понятно, но… Марек тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и сосредоточился на подходящей для «Камаро» траектории. А вскоре он ясно ощутил, что машину пора оставить. Да, пожалуй, вот этот переулок как раз подойдет. Красная «Камаро» выделялась в нем ярким пятном, ну и ладно. Куртку Марек сбросил и оставил в машине — да, снаружи холодно, но сейчас не до того. Опять неприятно резанула ассоциация с Птахой и тем красавчиком. И Марек понял, что именно поэтому остановился несколько раньше. Дело не в том, чтобы раньше времени не светить машиной — сейчас он был практически уверен, что никого этим не спугнет, даже наоборот. И за машину можно не беспокоиться, местных интересует не она. Дело именно в том, чтобы все происходило не на глазах у Вэла.

Марек уже не чувствовал холода. Нож привычно скользнул в руку, зрение и слух словно еще обострились, хотя ни на то, ни на другое он и так не жаловался. Кажется, шмыгнувшая из подворотни тень надеялась застать его врасплох — не получилось. Марек снес нападавшего, не особо даже напрягаясь. Вот только он был не один. Далеко не один.

— Откуда ж вас поналезло?! — процедил сквозь зубы Марек, чисто в пространство — много чести общаться со всякими из подворотни. Да и некогда — насели очень плотно. И, понятно, норовят или со спины как-нибудь зайти, или оттеснить к провалу в стене, а уж там арматура или битые стекла свое дело сделают. Правда, Марек все же обратил внимание, что противники как-то странно осторожничают. Бросок вперед, особо активно наседавший оппонент валится на асфальт — самое время остальным обозлиться и навалиться всей кучей, но нет. И атаки все какие-то мелкие, тоже, конечно, неприятно, но обычно такие деятели сразу лезли рвать глотку. Кто кому и что в итоге порвет — это уже другой вопрос. Ну и как это понимать? Такое ощущение, что тянут время — спрашивается, ради чего? Тут где-то еще десяток в запасе сидит? Так они обычно не ждут, пошла заварушка — вылезают все, кто есть. Ну и какого черта им от него надо?