Коротко победителя можно охарактеризовать как человека, поставившего перед собой цель и достигшего ее, неудачник – это тот, кто провалил все начинания, между ними – малоудачник, либо осуществивший свою цель частично, либо достигший цели, но не той.

Пример: Я вчера потеряла в автобусе свою сумку с вещами. Зато встретила подругу, с которой давно не виделась.

В этих фразах два не связанных между собой события поставлены в один ряд с той целью, чтобы компенсировать отрицательные эмоции говорящего положительными эмоциями. Однако подобные попытки обречены на провал, потому что они относятся к другому событию. Говорить так – все равно, что утешать женщину, потерявшую ребенка, словами: «Не плачь, у тебя еще будет ребенок» (кстати, это как раз очень частотное утешение). Да, может, и будет ребенок, но это будет совсем другой ребенок.

Каковы действия терапевта по отношению к высказываниям малоудачника? Своими вопросами он вскрывает стратегию и делает ее явной для говорящего:

К.: Я вчера потеряла в автобусе свою сумку с вещами. Зато встретила подругу, с которой давно не виделась.

Т.: Какое отношение имеет эта встреча к потере сумки?

К.: Хотя мне поставили за экзамен двойку, по крайней мере, я высказал преподавателю все, что я о нем думаю!

Т.: Как этот ваш поступок продвинул вас в улучшении успеваемости?

«Чтение» мыслей

Идет Винни Пух, за ним следом Пятачок. Вдруг Винни Пух оборачивается и – Бац! – Пятачку в пятак. Пятачок: «За что, Винни?!» Винни Пух: «А что ты идешь сзади и думаешь про меня что попало?!

Анекдот

Пример: «Вам неинтересно то, что я говорю». Или: «Каждый в группе думает, что я отнимаю слишком много времени».

Этот класс семантически неправильных фраз связан с убеждением говорящего в том, что один человек может знать о том, что думает или чувствует другой человек, не располагая его прямым сообщением об этом. В таких случаях происходит проецирование клиентом на другого человека своих собственных табуированных мыслей и желаний. Терапевт ставит под сомнение достоверность этих иллюзий, давая возможность клиенту самому осознать свои проекции. Для этого терапевт просит сообщить подробности того, каким образом передается эта информация:

К.: Я знаю, что ему нужно.

Т.: Откудавы знаете, что ему нужно?

К.: Я прекрасно понимаю ваши чувства.

Т.: Каквы можете знать мои чувства?

К.: Он никогда не думает о последствиях.

Т.: Откуда вы знаете, что он никогда не думает о последствиях?

К.: Если бы она меня любила, она всегда бы делала то, что я хочу.

Т.: Откуда бы она узнала, чего вы хотите?

Потеря исполнителя (утраченный перформатив)

Кому кажется – тот крестится.

Пословица

В первой группе грамматических конструкций этого типа используются глаголы с возвратным суффиксом -ся: откроется, успеется, кажется.

В качестве примера приведу несколько зарисовок из жизни. Первая: готовлюсь к выходу из поезда в пять утра, январь, темно, на моей станции стоянка две минуты. Обнаруживаю, что выход заставлен коробками до самого потолка – тоже готовятся к выходу, только не на моей станции, а на узловой, следующей после моей. Соображаю: если не позаботиться о себе заранее – рискую не успеть выйти. Бужу проводника: так и так, есть проблема. «Откроете вторую дверь?» Молчит. «Я не поняла, откроете вторую дверь?» – «Откроется». – «Откроется кем?»

Вторая зарисовка: «Давай на заправку завернем, а то бензин кончается». – «Еще успеется».

Третья зарисовка: «Сколько сантиметров отрезать?» – «Кажется, семь».

Откроется, успеется, кажется – это те самые речевые конструкции, которые характеризуют «русский авось» – то есть, используя психотерапевтическую терминологию, человек полагается не на внутренний, а на внешний локус контроля, спроецированный на безличную силу («само как-нибудь»).

Чтобы вернуть ответственность исполнителю, нужно задать уточняющий вопрос:

– Откроете вторую дверь?

– Откроется!

– Кто именно ее откроет?

– Давай на заправку завернем, а то бензин кончается.

– Еще успеется.

– От кого это зависит?

– Сколько сантиметров отрезать?

– Кажется, семь.

– А если быть точным?

Во второй группе предложений с утраченным исполнителем употребляются наречия с оценочным значением: дурно, стыдно, ужасно и т. п.

Пример: «Дурно оскорблять чувства других людей».

Подобные предложения представляют собой правила клиента, сформулированные им для самого себя, однако звучат они так, будто верны для всех людей. При этом, будучи отчужденными от самого клиента, эти правила исключают возможность существования альтернатив. Чтобы клиент осознал, что это правило не общечеловеческое, а его собственное, терапевт предлагает начать предложение со слов «Я считаю» или «Я заявляю»:

К.: Это ужасно!

Т.: Ужасно для кого?

К.: Разводиться стыдно.

Т.: Стыдно кому?

К.: Дурно оскорблять чувства других людей.

Т.: Дурно – с чьей точки зрения?

К.: С моей, я так считаю.

Т.: Добавьте эти слова в предложение.