В стремлении завершить незавершенный гештальт человек делает это если не прямым, открытым способом, то косвенным, игровым. В связи с этим игра «жертва – тиран – спасатель» – одна из самых популярных на психотерапевтических группах. Антитезис к ней, как было уже показано выше, – предложение вступить в отношения сотрудничества. Анализ скрытых трансакций и высказывание прямых посланий позволяет выработать групповое правило, устраивающее и участника, и ведущего. «Ты не вейся, черный ворон»

Этот участник пришел с опозданием, когда члены группы уже совместно выработали групповые правила и нормы, по которым собирались сосуществовать шесть дней в группе, и почувствовали себя более комфортно и сплоченно. Участник настороженно сел в круг, и когда его попросили представиться и сказать о своих чувствах, он сказал: «Чувств никаких нет, есть только навязчивая строчка из песни: «Ты не вейся, черный ворон, над моею головой. Ты добычи не дождешься, черный ворон, я не твой!»

Под хохот членов группы один из участников, уже освоивший стратегии работы с метафорами, спросил его: «Как это относится к твоей жизни в нашей группе?» И снова все залились смехом, потому что уже пережили это тягостное состояние, которое неминуемо предстоит прожить и этому новичку, прежде чем он вольется в эту группу и тоже станет своим. Возвращение домой

Сделай лучшее из худшего – вот что я называю искусством жить.

Ошо

Как-то мне приснился сон, тоже после первого дня психотерапевтической группы. В первой половине этого тренингового дня мы делали индивидуальные сессии, а к концу дня я предложила участникам все высказывания делать в виде позитивных утверждений, и мне очень понравилось это упражнение. Когда говоришь в позитиве, обнаруживается, что любые происходящие с тобой события несут развивающий смысл: что ни совершается – все к лучшему. Сон я назвала «Ангел с крыльями из газеты».

«Ангел с крыльями из газеты»

«Я поднимаюсь на крышу многоэтажного дома и нахожу там прибежище бомжей. Это люди, которые живут тем, что Бог послал. Я жалею их за то, что у них вместо одежды лохмотья, еда самая простая, но, вопреки моему восприятию, они излучают спокойствие и вид у них абсолютно самодостаточный. Чуть в стороне я вижу ребенка, который совершенно голый возится с пачкой газет. Он что-то пытается смастерить, обрывая газеты в виде какой-то формы. Внезапно я вижу, что это крылья. Ребенок помещает их себе на спину и становится ангелом с крыльями из обрывков газет, эти обрывки топорщатся, словно перышки, и трепещут на ветерке. Я в приливе счастья разгоняюсь и бегу вдоль бесконечной крыши, наступая прямо в весенние теплые лужи, и брызги, летящие из-под ног во все стороны, сверкают и переливаются на солнце…»

Проснувшись, я обнаружила, что состояние счастья продолжается. Оно плохо поддается объяснению, но это что-то вроде того, что все нужное – при нас, все, в чем мы нуждаемся, – уже есть, все, что происходит – хорошо и правильно, Господь Бог устроил все самым наилучшим образом. Глава 4. Ненормативная лексика в психотерапии

Не так страшен черт, как его малюют.

Пословица

Если насилие неизбежно – расслабьтесь и получите удовольствие.

Неизвестный автор

Начав писать книгу о работе с языком в психотерапии, я все примеривалась, как бы подобраться к такой табуированной теме, как использование в этой области непристойной лексики. Еще во время написания отдельных параграфов первой главы мне бесконечно лезли в голову соленые анекдоты и неприличные частушки как пародийные варианты серьезных тем. То, что я пыталась выразить громоздко и длинно так называемым научным языком, в анекдотах и частушках укладывалось в пару строк и вызывало мгновенную катарсическую реакцию. На мой взгляд, это свидетельствует о том, что в самом языке, помимо разрушительных языковых конструкций, есть и лекарство от них, и оно закреплено именно в фольклоре как самом доступном широким массам носителей языка. Наконец, я доверилась источнику народной мудрости и поступила так, как она велит: если насилие неизбежно – расслабьтесь и получите удовольствие. Я расслабилась и с удовольствием вынесла в начало каждого параграфа эпиграфы, состоящие из анекдотов, частушек, пословиц, поговорок и притч.

Я решила: если уж писать о вербальном аспекте психологического консультирования, то следует осветить и эту тему. Если филологи относятся к ругательствам как лингвистическому феномену и выпускают словари ненормативных слов, то психолог тоже не должен игнорировать этого явления в своей области. И если оно есть, то за ним однозначно стоит какая-то психологическая потребность, которую нужно принять во внимание, исследовать и «перевести с марсианского».

Одним словом, я намерена рассмотреть в этой главе те области человеческого опыта, в которых непристойность перестает быть непристойностью, а обнаруживает свои ценные качества. Психологическая природа непристойности

Внучка – бабушке:

– Бабушка, а правда, б… дь – страшное слово?

– Что ты, внученька, очень страшное!

Внучка («толстым» голосом, пугая бабушку):

– Бабушка-а! Я б… дь!

Анекдот

Почему те или иные слова становятся непристойными, что отличает их от других многочисленных слов, которые мы произносим, не краснея и не испытывая неловкости? Ответ на этот вопрос нужно искать в той стадии жизненного пути человека, когда его учат говорить и приучают к чистоте.

Согласно Э. Берну, «слово становится непристойным, если оно сопровождается отвратительным первичным образом. Это происходит потому, что образ и реальность, которую он замещает, становятся живыми и отвратительными в детстве, как это обычно бывает с запахом экскрементов во время обучения туалету; образ сохраняет свою силу и в последующие годы»³⁹. Отвратительные первичные образы – это те, что связаны в нашем восприятии с чем-то скользким, а также имеют отношение к запаху и вкусу.

Однако часто бывает так, что предостережения, привитые в детстве, в более поздних стадиях жизненного пути могут заблокировать естественные процессы развития личности. Это бывает в тех случаях, когда баланс запрещения и поощрения, практически всецело зависящий от матери, нарушен. Если говорить в этой связи о непристойных словах, то кроме останавливающего (шокирующего) свойства они обладают и другими качествами: способностью приносить облегчение, эротической ценностью. Эти качества «происходят из их „ароматических“ свойств не в меньшей степени, чем из неприличности. Наиболее сильные непристойности связаны с самыми сильными запахами, в то время как наиболее слабые – это литературные слова, далеко отстоящиe от первичных образов и полностью дезодорированные»⁴⁰. Магическая природа непристойности

Слово магично и слово мистично. Рассмотреть, в чем магичность слова, это значит понять, как именно и почему словом мы можем воздействовать на мир.

Павел Флоренский

Словом можно убить, словом можно спасти.

Вадим Шефнер

Теперь взглянем на природу непристойности с другой точки зрения. То, что слово обладает суггестивной функцией, известно с древнейших времен. И примерно с тех же пор существуют табу, налагаемые на те или иные сильнодействующие слова, которые в силу этого и стали непристойными. Цепочка превращения слова из магического в непристойное следующая:

религиозно окрашенное (святое, божественное)