Психотерапевт, перефразируя слова клиента, иногда сам того не подозревая, дает шанс клиенту перейти на другую позицию и, в конечном итоге, расширить свое отношение к ситуации, а значит – создать условия для решения проблемы.

Дмитрий Трунов

Д. Г. Трунов назвал перефразирование «психотерапией одной фразы»¹¹.

Приведем пример такой «психотерапии».

– У меня нет времени для решения задач!

– Запиши это предложение и найди подлежащее.

С изумлением:

– А здесь нет подлежащего! Это же безличное предложение!

– Переделай его так, чтобы лицо было, чтобы был субъект, производящий действие, то есть ты.

– «Я не нахожу времени для решения задач».

– Так найди!¹²

Этот диалог – один из примеров того, как люди строят высказывания в обыденной речи. А также того, как психотерапевт своими вопросами помогает построить их по-другому. Таинственным образом из-за такого «пустяка» – иначе построенного предложения – у клиента меняется жизнь. Как же строить речь «правильно»? Исходная конструкция

Я видел миллионы людей, слышал миллионы различных вопросов, но даже до того, как я слышу их вопросы, я знаю ответ. Их вопрос не имеет значения. Имеет значение лишь одно: как справиться с тем, чтобы подвести их вопрос к моему ответу.

Ошо

Мама мыла раму.

Букварь

На первый взгляд, язык располагает богатым набором выражений, представляющих опыт людей. На самом деле количество их ограничено, и все они могут быть сведены к двум группам. Если не пользоваться специфическими лингвистическими терминами, то одни из них являются, грубо говоря, «правильными», другие – «неправильными». Так, «правильной» конструкцией будет, например, следующая: «Я хочу пить» или «Мама мыла раму». Про маму и раму все очень хорошо помнят со времен букваря, в этой фразе все предельно коротко и ясно. Это и есть исходная грамматическая конструкция, относительно которой мы будем сравнивать все другие, «неправильные»: субъект (мама) – действие (мыла) – объект (раму). Если человек искажает эту исходную структуру, то делает это неосознанно, но по определенным правилам и регулярно. Эти правила называются метамоделью, их описание и составляет содержание данной главы.

Метамодель создана для того, чтобы распознавать процесс независимо от содержания речи. Содержание варьируется бесконечно, но форма подачи информации (грамматические конструкции) имеет не так много вариантов. Каждая языковая грамматическая конструкция несет в себе метасообщение. Сравнив с исходной конструкцией и распознав ее, мы можем помочь клиенту построить прямое сообщение, отражающее его опыт адекватно, или конгруэнтно.

Далее в отдельных параграфах будут рассмотрены типичные грамматические конструкции, используемые в речи людей, и главное – приемы работы с ними в психологическом консультировании. Для удобства они приводятся по отдельности, абстрагированно от контекста. Понятно, что в таком виде эти конструкции напоминают ноты, но никак не музыку. И все же каждый музыкант начинал исполнять великие произведения с разучивания отдельных нот. Исключение

Пример: «Я боюсь»

Исключениями (или вычеркиваниями) называются пропуски слов, в результате чего получаются предложения с неполной информацией. Если сравнить это предложение «Я боюсь» с базовым (субъект – действие – объект), то здесь не хватает объекта: «Я боюсь (чего?)…» Пропущено (бессознательно исключено клиентом) какое-то важное слово, в результате чего картина мира клиента обеднена, – следовательно, выбор возможных способов поведения клиента ограничен. Тогда, чтобы запустить процесс изменения, нужно восстановить отсутствующие части. Для этого консультант использует вопросы типа: «О ком (о чем) именно идет речь?»

К.: Я не понимаю.

Т.: Чего именно ты не понимаешь?

К.: Я боюсь.

Т.: Чего именно ты боишься?

Еще один вариант работы психоконсультанта с исключениями заимствован из экзистенциального подхода: вместо вопросов мы предлагаем клиенту самому восстановить отсутствующую информацию следующей фразой: «Расскажи об этом поподробнее».

К.: У меня проблема в отношениях с подругой.

Т.: Расскажи об этом поподробнее.

Отсутствие референтных индексов

Пример: «Я боюсь людей».

Сравнивая предложение «Я боюсь людей» с исходной конструкцией («Мама мыла раму»), мы убеждаемся в том, что предложение построено «правильно»: субъект – действие – объект. Однако предложение неконкретно, нечетко, из него непонятна проблема клиента, потому что в нем есть обобщение – людей. Обобщениями могут являться и другие слова: все, мы, каждый, они. Употребляя в речи обобщения, клиент делит ответственность за свои мысли, чувства и поступки с другими людьми. С помощью вопроса «Кто именно?» мы проводим фокусировку, уменьшая количество субъектов или объектов.

К.: Я боюсь людей.

Т.: Кого именно ты боишься?

К.: Все мы в таких случаях так поступаем.

Т.: Кто именно так поступает?

К.: Теперь каждый может плюнуть мне в лицо.

Т.: Кто именно может плюнуть вам в лицо?

На уточняющий вопрос терапевта, кто именно из людей вызывает у клиента страх, последний может снова ответить неконкретно. Например, авторы книги «Трансформация личности» предлагают целый ряд подобных ответов, вроде: «Люди, которые ненавидят меня»; «Люди, которых я всегда считал своими друзьями»; «Те, кого я знаю»; «Некоторые из моих родственников» – ни в одном из них нет референтных индексов. Они описывают генерализации, по-прежнему не связанные с конкретным опытом клиента. Продолжая работу с этими формулировками, психотерапевт обращается к клиенту с вопросом «Кто конкретно?» до тех пор, пока тот не произнесет вербального выражения с предъявленным референтным индексом. Цель – получить доступ к полной глубинной структуре, содержащей слова и словосочетания с референтными индексами¹³.

Во избежание такого длинного диалога можно, упрощая задачу, предложить такой вопрос: «Кого вы испугались в последний раз?» Таким образом мы предлагаем клиенту поделиться конкретным опытом, по времени наиболее актуальным для него. Либо это может быть прямая просьба терапевта: «Приведите любой конкретный пример, который вам сейчас приходит на память». Это позволяет, во-первых, уточнить референтное лицо, во-вторых – сразу выйти на актуальную для клиента ситуацию (так как на память приходит обычно то, что актуально). Джон Энрайт: техника фокусировки