— Боишься оказаться закутанной в мою футболку или джинсы?

— Ну да, как-то так… — призналась Ник. — И тебя бы арестовали за непристойное поведение в общественном месте.

Лин опустил на неё взгляд:

— Ник, я бы просто перешел на бег, быстро доставляя тебя в тепло. Только и всего.

Она вздохнула:

— Я тебя обидела?

— Нет. Честно, нет.

— То есть ты начинаешь привыкать…

— Я давно привык к твоей манере общения. Ничего страшного. Хотя, думаю, и впрямь стоит ускориться — не хочешь в больницу, так тебя Ульв посмотрит.

— Ты меня сдашь Габриэлю? — сейчас проговаривать двойную фамилию Ульва было сложно. Авила-Ортега, не больше и не меньше.

— Он не больница и не врач. Он всего лишь медтехник, зато замечательный. И он же твой друг, Ник. Он не допустит бестактностей.

Ник пробурчала:

— Хорошо. Надеюсь, он умеет брить.

— Брить? — Лин перешел на плавный бег.

— Угу. Брить. Не ходить же мне неровно стриженной.

— Будешь ровно стриженной?

— Да, буду всех пугать лысиной и повязкой.

— В этом что-то есть, — признался Линдро.

— Это добавит мне необходимой брутальности? Чтобы меня наконец-то принимали всерьез.

Лин тихо рассмеялся:

— Это сделает тебя еще более хрупкой. Парни в очередь выстроятся, чтобы тебя защитить от всех, даже мнимых, угроз.

Ник прикусила губу — только Лина в этой очереди не будет. Потому что «не в таком состоянии и вообще…».

Перед общежитием в который раз все изменилось. Грузовики с ультрами стояли полностью закрытыми, ящики и инструментарий, щедро валявшиеся последние дни на тротуаре, исчезли. Хоть сейчас отправляйся в путь.

У крыльца толпой стояли парни из отряда, Брендон с Пересом и несколько техников, в том числе и Энни. Недовольные поди. Так бы уже были на половине дороги домой, а она своей выходкой все испортила.

Лин поставил Ник перед ними, и она хотела уже выдавить из себя, что просит прощения за задержку, как самый непосредственный сейчас Жердь тут же обнял её:

— Напугала до бабочек в животе!

Ник только и выдохнула ему куда-то в живот — здоровый же до ужаса:

— Эм, Себастьян, бабочки — это немного к другому!

Он отпрянул в сторону, давая место Брендону:

— Скажешь тоже! Насекомые, копошащиеся в животе, это страшно, Ник!

Осень обнимать не стал, лишь поправил её челку, наползшую на лицо:

— Ник, ты и оружие — страшное сочетание.

Она в который раз повторила:

— Я случайно. И вообще… Там стражи были неправы.

К ней подошел собранный, какой-то очень серьезный Мигель. Его не остановил даже Лин словами:

— Мигель, все хорошо…

Перес сухо, что у него означало крайнюю степень возмущения, сказал:

— Кто бы это ни был, кто бы не поднял на тебя руку — я разберусь и засажу в тюрьму до скончания веков.

Ник кашлянула:

— Мигель, это была перепуганная девочка-оборотень. Она испугалась, что я ловец. Давай, ты не будешь воевать с детьми.

Перес нахмурился и неожиданно признался:

— Буду. Буду, Ник, воевать с детьми. Боятся ловцов? Боятся пришедших на помощь людей? Значит, надо запускать образовательные детские программы, ломающие недоверие между видами. Так что… Буду воевать, Ник. И… Тебе надо отдохнуть. Сейчас тебя Габриэль осмотрит и баиньки… Выезд завтра утром, как только ты окажешься в состоянии выдержать дорогу.

— Я и сейчас в состоянии, правда. Давайте так — я сейчас быстренько сдамся Ульву, заберу свои вещи и… Домой, Мигель.

Брендон толкнул Мигеля в бок. Кто бы мог подумать — элитный Джонс так непочтительно обращался с не менее элитным Пересом:

— Она из самой элитной палаты твоей самой элитной больницы сбежала домой лечиться, а ты хочешь её уговорить остаться в общежитии. Да она впереди машин сопровождения рванет домой… Короче, парни… За вещами — выезд через полчаса. — Он снова поправил волосы у Ник — теперь на затылке, в попытке спрятать повязку. — Выздоравливай, Ник. И ради небес, не поворачивайся спиной даже к детям. До чего ты хрупкая — тебя обижают даже дети!

Ник подняла глаза вверх, ища звезды, но небеса были затянуты облаками:

— Завидуй молча…

Арано легонько ударил её кулаком в плечо:

— Кроха… Ой, этот, ловец же! Будь осторожней, все же. Нервы у нас нежелезные.

— Можно подумать, у меня были железные, когда вы в зоне по иве дружно топтались… — буркнула Ник.

В бронеавтомобиль она грузилась одной из последних — пока Ульв побрил её, пока провел быстрое сканирование, пока выговорил, что ставить самой себе диагноз — последнее дело.

— Ники… При сотрясе, я тебе как медтехник говорю, теряют память на события до травмы, а не после. Нет у тебя сотряса…

Она понятливо кивнула:

— По причине отсутствия мозгов!

— Это я всегда Арано и Диезу говорю. Это совсем не про тебя… — серьезно сказал Ульв. — Давай свои сумки — пойдем грузиться… Домой пора…

После неё в салон зашел только Линдро.

Арано даже со своего места вскочил, удивленный видом Ник, впрочем, ей тоже было непривычно видеть себя лысой. Сразу первые дни в больнице вспоминались… А это не то, что хочется помнить.

Утес погладил Ник по голове, умильно говоря:

— И точно нагайна. Лысенькая, маленькая и клыкастенькая.

Ник предпочла уйти из-под его руки, садясь в кресло. Точнее, быстро разуваясь и укладываясь спать.

Жердь, устроившись в кресле рядом с Энн, не удержался:

— О! Новый претендент на солнечный цикл! Уже сюсюкает — скоро рванет!

Арано возмутился:

— Поговори мне еще, я, как Росси, спокоен даже в солнечном цикле.

Лин, закидывая свои вещи и вещи Ник на верхнюю полку, не удержался:

— Парни, прекратите. Хватит. — Он сел рядом с Ник, укрывая её пледом, — спи. Ульв сказал, что тебе можно.

Она, выглядывая из-под пледа, зевнула:

— Хорошо-то как! Утром будем дома.

Лин, доставая свой рабочий планшет, согласился с ней:

— Хорошо. Брендон на утро кофе сварил и блинчики пожарил — запаковал в термопакет. Просил передать прожорливому чудовищу. Не знаешь, кому?

Ник улыбнулась:

— Нам с тобой. Ты же проводишь меня до дома?

— Провожу, конечно. — согласился Лин, что-то уже просматривая в планшете. — Хотя меня чудовищем еще не называли… Спи давай, я тебя покараулю…

Водитель броневика был столь любезен, что в ранних зимних сумерках выгрузил Ник, Арано и Линдро у ворот Центрального парка. Лин забросил на плечо свой вещмешок и сумку Ник.

Арано, рассматривая кемп, нахмурился:

— Де… Блин, Ловец… Ник… Это обычное дело, что ты забываешь выключать электричество, уходя из дома? Сгорит же на хрен рано или поздно.

Лин качнул головой:

— Когда я забирал Ник в поездку, свет был точно выключен.

Арано хищно улыбнулся:

— Ну надо же! Пойдем-ка, удивим идиота, пытавшегося обворовать одного из Седьмого отряда!

Удивить идиота не удалось. Когда Лин и Рик подходили к дому, дверь открылась сама — на пороге… На пороге стоял… Ник даже отчиталась привычно — её только в поднятии нежити еще не обвиняли:

— Это точно не я!

…на пороге дома стоял отчаянно молодой, все так же лет двадцати от роду, несмотря на десять лет смерти, Ден Стюард. В её одежде! В её джинсах, натянутой на плечах майке и, не позволь рогатые орки, чтобы и в её белье…

Арано даже в затылке почесал:

— Ник, что за мальчишка? Кажется знакомым, но где видел — не припомню.

Лин перевел взгляд на Ник:

— Это… Тот, о ком я думаю?

Ник отчаянно кивнула головой, доставая кинжал:

— Вы его знаете, парни. Он вас чуть не раскатал в зоне… Лин, какой там номер был в зоне, которой мы познакомились?

— Сто три.

Арано, проигнорировав приветствие Дена, вновь повторился:

— Люди — сволочи! Вот не переубедите! Детей в бой пускать!

Ден обиженно выпрямился:

— Я не ребенок!

— Тебе восемнадцать-то хоть есть? — хохотнул Арано. — И не хорохорься, в плане магии и боя — ты вполне себе воин. Впятером тебя упокоить не могли. Ник, ты когда у нас в некроманты записалась?