— Мы очистим земли от астероидной пыли и…

— И от нас, да? Хотела бы я посмотреть в лица оживленных, которые вернулись в мир, а тут вампиры, оборотни и… Магия. Хотя нет, магию вы уничтожите. Хорошо пристроились — вся техника при отсылке мыслеформы взрывается, магию уничтожает амагиум, а война и так проредила наши ряды — бери нас тепленькими, давая место тем, кто не смог бороться за свою жизнь в момент Катастрофы.

— Ник, все не так, как ты думаешь. Честное слово. Ну чем виноваты те десять миллиардов? Они тоже хотят жить.

— Они виноваты тем, что не выжили. Вот пусть невыжившими и остаются. Мы выжили — чем мы виноваты перед погибшими? Почему мы должны уйти, давая место погибшим⁈ Земля не прокормит десять миллиардов. На Земле банально нет места такому количеству человек… О… Орки рогатые, ну как ты не понимаешь, что это подло по отношению к выжившим.

— И так же подло по отношению к погибшим, Ник. Еще ничего не решено. Это не проблема ближайший пяти лет, может, даже десяти. Не стоит сейчас кричать и волноваться. Все еще в проекте.

— В проекте, который вы уже давно воплощаете. Ведь потому не осталось ничего от прежней жизни — вы с помощью нанов все уничтожили…

— Мы подготовили земли к новому заселению. Жить среди развалин прежней жизни — не лучшее решение. И, Ник, просто пока прими как данность — те люди, которые погибли в Катастрофе, нуждаются во втором шансе на жизнь. Они же не виноваты в том, что погибли.

— Ну да, виноваты мы — в том, что выжили, и потому должны подвинуться, а еще лучше вообще исчезнуть вместе с магией.

— Ты опять видишь заговор там, где его нет. Так уже было — с Пересом и Джонсом, так уже было с Двадцать первым округом. Ты видишь заговор там, где его нет. Все решаемо — и проблема перенаселения тоже, и проблема голода — решаема. Надо только избавиться от астероидной пыли.

Ник прикусила губу.

— Миге знает о хранилище?

— Конечно, Ник.

— Тогда я спокойна. Он не позволит вам стереть нас. Не позволит.

Зак лишь поскрипел зубами, но ничего не сказал.

Ник тоже молчала, рассматривая сизое небо. Хотелось летать. Но еще больше хотелось домой, к Лину.

Понимая, что Ник может молчать долго, Зак заговорил первым:

— Еще вопросы?

— Нет.

— Тогда… Домой? В Либорайо.

Ник кивнула.

— Позволишь подвезти тебя? — предложил Зак.

— Давай.

Зак оглушительно свистнул, и из-за скал к ним легко примчался вороной конь — замер перед ними, ожидая приказа.

— Это робот, — подсказал Зак, — так что не бойся, выдержит обоих.

— Я не боюсь… — Ник нахмурилась, вспоминая уговор с Закатом о том, что тот предпочитает вороных коней. Она вздрогнула, пугая Зака сменой темы: — В Холмах же нет магии! Так почему ты предложил мне магический договор о требованиях к принцу, причем ты знал — он сработает. Заааак?

Тот криво улыбнулся:

— Моя мама всегда верила в магию и привила мне веру в то, что самый страшный момент магия всегда придет на помощь. Страшнее момента, чем знакомство с тобой, в моей жизни не было, уж поверь.

Ник вспомнила его горькие слова о том, что он не умеет убивать детей…

Зак пятерней взлохматил свои волосы, совсем как Лин:

— Я тогда ничего лучше и не придумал. Я же говорил — Холм твоей матери был захудалым, почти нежилым — в нем была сломанная система фильтрации воздуха, так что…

— Пыли там было много.

Зак подтвердил кивком:

–…и магии тоже. Я знал, что, если ты захочешь, то у тебя получится, потому что ты была магом. Я же был вне роя, я был почти адекватен.

— Угу… — дернула плечами Ник. — Как же с тобой сложно… Тут веришь, тут не веришь в магию, тут ты сам, а тут ты уже рой… Ужас так жить.

Зак лишь пожал плечами — сам все осознавал.

Ник, поглаживая коня по холке и пытаясь убедить себя, что под теплой шкурой всего лишь механизм, сказала:

— Уговор прежний — подходишь ко мне и моей сестре только под заражением.

— Я помню. И раз в месяц буду приходить и проверять тебя и Лина на наны Дуба. И никогда не приближаться без магии. И не копаться в твоих мыслях. И… Ник, я постараюсь, чтобы возвращение человечества никак не отразилось на вашей жизни. Вашей — это жизни поверхностных, вампиров, оборотней и других разумных видов. Я, кстати, пытаюсь добиться признания разумности всех фейри.

Ник улыбнулась ему:

— Вот тут ты молодец. Честно.

— Ты, кстати, так и не спросила про одного человека, который весьма важен для тебя.

Ник прикусила губу, а Лина, который бы напомнил, что так делать нельзя, рядом не было. Она пробормотала:

— Знаешь, я сперва загляну в глаза своего сына и тогда решу — а могу ли я его бросить? А могу ли я его оставить воспитываться и жить самостоятельно, без моего вмешательства, как выбрал мой отец. Я загляну в глаза сына и попытаюсь честно ответить на вопрос: а могу ли я его заставить воплощать великое предназначение — спасение лордов от влияния роя? И если что-то дрогнет, и я смогу бросить сына для воплощения им великого предназначения, как сделал мой отец, тогда я и прощу его. И, быть может, встречусь с ним.

— Он в Холме Справедливости. Я отменил его наказание. Он знает, что ты жива и ждешь малыша.

— Значит, у него все хорошо. Вот пусть и дальше так будет. А я сперва загляну в глаза сына и поищу ответы на вопросы. Не раньше, понял? Не раньше ответов на эти вопросы я встречусь с Рассветом. И давай уже домой. Я устала, если честно.

…В Либорайо они вернулись под вечер. Конь легко влился в оживленное уличное движение, соревнуясь в скорости с машинами. Пахло её Либорайо. Пахло её домом. Она вернулась туда, где её ждут. Туда, где она нужна. Туда, где её самой нужно быть.

Кофе, пыль, чуть-чуть ожидания чуда, чуть-чуть веселья — она же душеедка, она умеет считывать эмпатический слой с сознания людей. Её город, её жизнь, её выбор.

Зак, видимо, позвонив Лину и выяснив, где он находится, привез Ник к какому-то клубу. Помог спешиться, провел внутрь клуба, нашел Лина, который медленно цедил пиво из почти полного бокала, когда вокруг парней из отряда была куча открытых бутылок с кое-чем покрепче. Глаза пьяного в хлам Утеса неожиданно протрезвели, когда он увидел подходящую к их столику Ник:

— Охренеть… Я, что, ничего не понимаю?

Лин, вставая и направляясь к Ник, чтобы обнять её, только и буркнул:

— Я тебе об этом весь день пытаюсь сказать. Мы не расстались с Ник. Она уехала на задание. Это разные вещи. Она боялась, что наны Дуба прочитают её намерения и не позволят вырваться из-под их влияния. Кстати, Утес, объясни Мигелю в следующий раз, когда он попытается вновь меня накачивать снотворным ради моего же блага, что во мне наны Пса. Именно они инактивировали снотворное тогда в машине, когда возвращались в Либорайо из зоны двести шесть.

— А… — только и выдавил из себя Утес.

Ник, замирая в теплых объятьях Лина, прошептала:

— А я теперь бездомная. У меня ничего нет. Вообще.

Утес раскашлялся:

— У тебя есть счет, на котором сотни тысяч лежат. И у тебя…

Лин, не прислушиваясь к другу, лишь подсказал:

— У тебя есть я.

Она прошептала:

— И это самое главное.

— Домой, Ник?

Она кивнула, соглашаясь:

— Домой.

Она стояла на пороге новой жизни и ей отчаянно хотелось верить, что все будет хорошо. Иначе ведь не бывает?

Главное, не забыть написать новый список требований к принцу, где главным должно быть: «Принца должны звать Линдро Росси и никак иначе!»