— Лин…?
Мимо летели сосновые, темные леса.
— Аюшки? — отозвался тот.
— А ты веришь в магию? Точнее… Ты знаешь теорию Гарсия о магии и технологиях?
— Знаю. И магии это не отменяет. Я видел то, что никак не объяснить технологиями и наукой.
— Например? — уточнила Ник.
— Например, ты. Твоя история — те же принцы…
Она обиженно буркнула — хорошее настроение полетело к рогатым оркам:
— Это не магия, это возраст, гормоны и наноботы, будь они не ладны. Давай не будем об этом.
Лин повинился:
— Прости, я не хотел тебе портить настроение. Но я имел в виду не программу, я имел в виду требования к принцам. Это же магия в чистом виде, причем в эту магию даже сам Закат верит. А это показатель — магия существует, вне желаний Гарсия все упорядочить. И, Ник, я не знаю, вернется ли к тебе магия, но для меня это неважно — я знаю, что ты и без неё очень сильная.
— Спасибо, — еле слышно сказала Ник. — Я надеюсь… Магия вернется.
Через три дня пути у неё получилось зажечь огонек на ладони — загрязнение достигло 50 %, если верить показаниями наноботов. Возможно, когда они приедут к Холму Ольхи, магия восстановится полностью.
К утру четвертого дня зачастил дождь — все небо обложило серыми, с темно-сизым брюшком тучами. Ни просвета, ни щелочки, ни одного намека, что эти облака где-то заканчиваются. Воздух стал жарким, душным, пропахшим прелью. Кондиционер в машине работал не переставая. Путешествовать стало не так весело — не выйдешь же под нудный дождь размять ноги, не прогуляешься по придорожным городкам, не покупаешься во встречающихся речках. О ночевках под открытым небом пришлось забыть, довольствуясь капсулой. Вдобавок, загрязнение застыло на одной цифре — шестьдесят два процента, и не двигалось больше. Всю жутко полезную пыль прибили дожди. Лин, конечно, даже в дождь выбирался по вечерам пробежаться в лигриной шкуре, чтобы скорее восстановить руку, но Ник такое не прельщало. Он возвращался мокрый, со слипшимися от влаги шерстинками, долго отряхивался, вытирал лапы, раздирая когтями очередной коврик, потом превращался обратно в человека и все равно грязными, босыми ногами шел в санотсек, а за ним, деловито жужжа, полз недовольный робопылесос… Лин выходил из отсека, натянув на себя только домашние штаны, и терпеливо протягивал Ник правую руку. Ник сама так решила — перед сном она, сидя на краю открытой капсулы, долго и крайне бережно разрабатывала ему пальцы. А еще они много болтали обо всем на свете, прижавшись в темноте капсулы друг к другу. Потом Ник долго вслушивалась в ровное дыхание Линдро — он засыпал легко, это она то не могла найти удобную позу, то мерзла, прижимаясь сильнее к горячему Лину, то пережидала, когда малыш успокоится и прекратит играть в футбол или во что он там игрался, пиная Ник изнутри… Иногда даже она выбиралась прочь из капсулы, чтобы не мешать Лину спать — ему же весь день сидеть за рулем. Засыпала в пассажирском кресле, но упорный Лин возвращал её в капсулу — она даже не просыпалась, так он был аккуратен.
Мир скукожился до ста ярдов перед машиной, исчезая в серых, долгих струях воды. Городков стало меньше, словно они растворились в дожде. Даже зоны не встречались — уже который день ехали, не пересекая Границ, все зоны остались у Либорайо.
Для Ник сперва было дико — уже шестой день они ехали на юго-восток, и ни разу не пересекли Границ. Не то, что север округа — там и часа не проехать без зон. Это уже потом Ник сообразила, что, во-первых, южные земли округу важнее, они более плодородные, чем северные, так что первым делом после войны чистили именно их, а во-вторых, противник… Ник нахмурилась, не зная теперь, как называть войска оборотней и людей. И там, и там были свои. Войска шли с севера, после капитуляции Либорайо мелкие южные городки и не оказывали сопротивления. Тут войны почти и не было, не то, что в сторону Сорок первого округа — на юго-запад. Там от земель Третьего округа мало что осталось. Дикие поля хаоса.
Первая зона показалась лишь к вечеру шестого дня — одинокий пост со скучающим стражем. Лин притормозил — от дороги вглубь зоны вела узкая грунтовка. Сама дорога старательно огибала зону, сворачивая на восток.
Ник оживилась, весь день сонно сидя в пассажирском кресле и слушая аудиокниги одну за другой:
— Проверим? Лииииин! Давай проверим, ну, пожаааалуйста! — она даже руки молитвенно сложила.
Лин, доставая из перчаточного отделения какие-то бумаги в кожаном планшете, рассмеялся:
— Ты даже мороженое так не выпрашивала…
— Сравнил, — опешила она. — Так…?
— Сейчас заберу данные о зоне и… — он с трудом сдерживал улыбку, — и посмотрим.
Ник уточнила:
— Зону или возможность?
— Зону, зону посмотрим. И я помню, по-твоему, кланы — это жутко прогрессивно, но Мигель не настолько прогрессивен, чтобы отправить нас с тобой в поездку, не загрузив заданиями.
Ник, вскакивая с кресла и спешно натягивая на себя дождевик, фыркнула:
— Хвала непрогрессивному Мигелю, а я ведь честно думала, что нас с тобой за красивые мои глаза отправили в отпуск…
Лин, выпрыгивая в дождь, хмыкнул. Он обошел машину и подал руку Ник, помогая ей спуститься. Грация леди к ней может и вернулась, но наложилась на неуклюжесть беременной.
— Его даже мои красивые глаза на такое не сподвигли. — пожаловался Лин. — А уж глаза доктора, закрывающего мой больничный, Мигель совсем проигнорировал. Так что официально мы в инспекции южных зон находимся…
Ник чуть ли не приплясывала под струями воды:
— Там нет дождя… Там нет дождя!
Лин оценивающе посмотрел на небо, на плотный слой низких туч:
— Скорее всего нет. А я думал — ты любишь дождь, ты же обожаешь осень. — Его лицо намокло, словно он плакал… Капли текли по коже ручейками… И у Ник почему-то защемило сердце — глупо и странно. Все же что-то с её наноботами и гормонами не то. Она прикоснулась пальцами к щеке Лина, только вытереть капли не получалось — снова и снова падали новые.
Ник прикусила губу и, не выбирая дороги, прямо по лужам понеслась под защиту навеса на посту. Она выбралась из-под капюшона и только тогда ответила:
— Я люблю дождь, но зимой. Когда сидишь в уютном доме, смотришь в заплаканное окно с кружкой горячего кофе в руках и думаешь: какое счастье, что тебе никуда тащиться не надо.
Лин, здороваясь кивком со стражем и показывая ему сразу два жетона — свой и Ник, возмутился:
— Зимой должен идти снег, южная ты моя девочка! — он направился внутрь поста, а Ник отмахнулась от его приглашения:
— Я останусь тут. — Проблемы дождя и снега зимой её не волновали, ей хотелось знать, есть ли сейчас дождь в зоне. Границы не попускали низкие облака. Надежда на ясную погоду была.
Она зашла за Границу, приветливо распахнувшуюся перед ней в жаркое, пыльное лето. Пахло разогретой смолой кедров, сухой землей и немного цветами. В синем небе висело яркое летнее солнце. Самое-то, чтобы поднять настроение, испорченное дождями. Здесь-то мороженое не купишь…
Лин вернулся быстро, закрывая кожаный планшет на ходу:
— Вижу, зона уже осмотрена и признана годной. Верно, Ник?
Ник обернулась на него, улыбаясь:
— Неопасно. Во всяком случае мне так кажется.
Страж за спиной Лина подтвердил:
— Сейчас совершено неопасно. Нежить спит — она тут зимой колобродит. Говорят, крионежить…
Ник нахмурилась — сразу вспомнился Тамиор и… Кое-что другое. Лин тоже посмурнел, уточняя:
— Значит, сейчас…? — кажется, он тоже вспомнил Ледяной Холм.
— Абсолютно безопасно, — с трудом сдержал зевок страж.
— А речка есть?
Страж кивнул:
— И речка есть, и мост сохранился. И крюк давать не придется. Учтите только, что дорога плохая. Очень плохая, — он обернулся на внедорожник, оценивая его, — но ваше чудовище должно справиться. Наши к мосту и на более худших машинах выбираются. Если хотите отдохнуть, то у моста наши небольшой лагерь устроили — там и навес есть, и стол, и кострище… Тут летом хорошо, а вот зимой даже в бронедоспехах не суются.
