Дядя Боря не любитель тактично промолчать или ходить вокруг да около. Он всегда говорит в лоб. Этим он Максим напоминает.

Я на его вопрос только пожимаю неоднозначно плечами.

— А потому что ищешь удобного момента сделать предложение, — отвечает за меня, выпуская клубок дыма. — Но моменты, Дэй, делаем мы, а не кто-то за нас. Хочешь жениться на ней — иди и проси её об этом. И отбрось свои дурные обиды, они ничего не дают, только разъедают изнутри. И чем их больше копится, тем сложнее будет закрыть на них глаза и быть счастливым.

— Я не обижаюсь… — стряхнул носком туфли снег с пола вниз на ступеньку.

— Тогда почему у вас "всё сложно"?

— Это Макс так сказала?

Он кивает.

Тяжело рассказывать ему всё, что мы накуралесили. И не хочу я… Он отчитает, я знаю. Всегда так делает.

— Признавайся, гульнул налево? — смотрит с хитрым прищуром.

— Что? Нет!

— Дэй, если тебя приспичит, то будь добр, сделать так, чтобы твоя девушка об этом никогда не узнала. Думаешь, у меня не было других женщин, пока я был женат? Были и предостаточно. Сейчас жалею… Но Галя о них не знала. Меньше знает, крепче спит.

— Это ты так думаешь… — Приподнял на него глаза. — Она была в курсе твоих измен. Я слышал её разговор с мамой. Она жаловалась на тебя.

— Странно, вида ни разу не подала, — выкинул окурок в снег.

Я этими словами больно задел его, в глазах скользнула печаль. Ему одиноко, это видно. Милка живёт отдельно, весной свадьба. А он посвятил всего себя работе, даже домой редко появляется.

— Она очень любила тебя…

— Я её тоже… Но, наверное, всё же не так сильно, если позволял себе трахать других. Не делай моих ошибок, племяш.

— Пару минут назад ты мне советовал не палиться, — посмеиваюсь.

— Я передумал! Вообще налево не ходи. С Макс это опасно, — усмехается.

О, ты прав дядя. Как там говорил Славка? Макс зеркалит с удвоением. У неё нет опыта, поэтому она так поступает. Необдуманные поступки юной девчонки. Когда-нибудь она это перерастёт.

Краем глаза замечаю тень в окне.

Она наблюдает за нами. Заметив, что я вижу её, прячется за шторой.

Глупышка!

Весь вечер только и мечтаю о том, чтобы схватить её в объятия и поцеловать. Запереться с ней в комнате и не отпускать никуда.

Я не могу без неё. Она глубоко проникла в меня, залезла в цепочки ДНК и создаёт там странные мутации, которые заставляют меня быть слабым и прощать ей всё.

Раньше я таким слабаком не был…

Всё-таки любовь лишает рассудка. И если я могу ещё быть в здравом уме, то только рядом с ней.

— Эй, вы идёте Новый год встречать? — окликивает нас Славка, стоя в дверях и пожимая плечи от холода. — Уже президент речь толкает.

— Сейчас идём, — отвечает ему дядя Боря.

— Так, Витя, прекращай! Немного за наступление года можно, — вступается дядька за Макс.

Он так рьяно её защищает, словно она его дочь. Кажется, за Милку Полозов так никогда не встревал. Наоборот, вечно тыкал носом во все её косяки.

— С Новым годом! — чокаюсь с Максим, заглядывая ей в глаза.

Что в них?

Надежда…

Она, как и все мы, загадала своё желание.

Какое оно?

Думаю, у нас они совпадают.

В кармане вибрирует телефон. Видео звонок. Друзья по универу ожили. Свайпаю для ответа и сбегаю на кухню, чтобы поговорить без лишнего шума, который создают родственники.

Когда возвращаюсь, Макс уже нигде нет.

— Максим не видел? — спрашиваю в Славки, который с кем-то трещит по телефону.

— В туалет, наверное, наверх поднялась, — зажимает рукой трубку.

Её там нет. И в ванной тоже.

Проходя мимо своей комнаты, замечаю полоску света под дверью.

Макс лежит на моей кровати, свернувшись калачиком, и обнимает подушку сердечко, которую мне ещё в школе кто-то из одноклассниц подарил на день влюблённых.

Глаза закрыты, дыхание ровное. Она спит…

Присаживаюсь рядом и провожу, чуть касаясь, пальцами по контуру её лица. Само очарование, когда спит. Прямо ангелочек… Но только с душой дьяволёнка.

Моя маленькая любимая девочка…

Поправляю упавшую на лицо прядь волос и целую в висок. Кожа под губами нежная и горячая. Её запах дурманит и заставляет моё тело ломить.

Это химия, атомная реакция, которая разгоняет мои частицы и они взрываются непреодолимым желанием. Желанием всегда быть рядом.

Я люблю тебя, мой бесёнок…

В шкафу нахожу шерстяной плед, выключаю свет и ложусь рядом с ней, скинув рубашку и укрывая нас обоих.

Осторожно, чтобы не разбудить, обнимаю за талию. Она, немного поворочавшись и перевернувшись на другой бок, прижимается ко мне, а через несколько секунд снова затихает.

Во сне…

Тёплое дыхание касается меня и заставляет покрыться гусиной кожей.

Не могу с этим справиться. Есть вещи сильнее нас.

Они заставляют нас смотреть на кого-то так, словно ты много лет был слепым и недавно прозрел. И объект твоего наблюдения — целая вселенная.

Заставляют твоё тело трепетать и сгорать в пламени от одного прикосновения. А от поцелуя терять голову.

Близость — это вообще на грани фантастики. Ты теряешь себя и превращаешься в один комок чувств, голых нервов, по которым пускают ток. Иногда я думаю, что вот-вот потеряю сознание.

Это слабость, от которой я раньше бежал. Старался сильно ни к кому не привязываться. Но Макс перечеркнула к чертям все мои принципы.

Заставила любить так, что у меня от одного взгляда сердце или замирает, или колотится так, что может выпрыгнуть из груди.

Как же я сходил с ума, когда во время разлуки видел её в колледже, но не мог ничего ей сказать. Смотрел, как она пишет что-то в тетради, выставив ноги в проход между партами. В эти моменты мне становилось плохо.

Вы когда-нибудь пробовали смотреть на вещь, которую очень хочется, и бороться с сильнейшим желанием, но её нельзя трогать?

Нет? Попробуйте…

Вас начнёт ломать, как наркомана без дозы. Тогда я чувствовал себя именно так. Меня штырило от вида её стройных ног и ломало от невозможности к ним прикоснуться.

Мягко провожу рукой от талии до её колена и обратно.

Вставляет не по-детски.

Ты мой кайф, Макс…

Как теперь уснуть?..

Солнце ещё не встало, а моё солнышко уже греет. И скорее всего, делал это всю ночь.

Обожаю смотреть на Дэя, пока спит. Он выглядит таким умиротворённым. И красивым…

Я глупая, если позволяю себе потерять его. Никто и ничто этого не стоит.

Он сейчас здесь, обнимает меня, а значит, я ему дорога.

Прости, любимый…

Пальцами слегка касаюсь его лица. Он накрывает мою руку своей, прижимая

ладонь к щеке. Поворачивается и целует в неё.

— Я думала, ты спишь… Этот поцелуй означает, что я прощена?

— Этот поцелуй означает, что я тебя люблю и не хочу терять.

— Мне нравится, как начинается новый год. Похоже, моё желание начинает сбываться.

— Моё тоже…

Наваливается на меня сверху и целует в шею. Это так приятно. Тело порхает от его ласки где-то в невесомости.

— Ты уже собрала чемодан? — спрашивает между поцелуями.

— Нет. Отец сказал, что я никуда не поеду. Извини… У меня домашний арест.

— Вопрос с твоим отцом я как-нибудь решу, — приподнимается на руках надо мной. — Я не упущу шанс побыть с тобой наедине. А теперь, малышка, снимай трусики, — шепчет мне на ухо.

— Ты упустишь возможность сделать это сам? — хихикаю в ответ.

— Ммм… Нет… Я очень долго ждал…

Мы занимаемся сексом тихо, так как за стеной спальня его родителей. И мне это совсем не нравится, нет того удовольствия, когда ты можешь не сдерживать свои стоны, а они меня поджигают.

Хочу один на один и никого вокруг.

— Гордей, нет! Никакого Египта. — Решительно отказывает отец. — Ты этой своей поездкой рушишь всё моё воспитание. Я её наказать хочу, а не поощрять.

— Может, она после отдыха будет делать меньше глупостей, — подаёт голос из угла дивана Слава.