Как там у классика? Улица, фонарь, аптека? Нее. Сейчас — улица, фонарь, две дуры, идущие по тротуару в такую мерзкую погоду мимо закрытых магазинов. Что нам мешало сидеть дома в тепле, устроить пижамную вечеринку? Завтра выходной, можно рано не вставать. Нет же, Макарова потащила меня дышать свежим воздухом.

Я задумчиво бреду по дорожке, пиная носком ботинка снег, и не замечаю, что творится за спиной. Там должна быть Линка.

— Макс! — окликивает меня.

— Да?

— Через сколько минут приезжает полиция, если сработает сигнализация? — задаёт странный вопрос.

— Минут семь… — пожимаю плечами, повернувшись к ней.

— Тогда у тебя пять минут, чтобы свалить отсюда. — Поднимает с земли кусок уличной плитки.

— Макарова, стой!

Поздно. Она швыряет этим куском бетона в витрину магазина.

— Ты ебанутая? — кричу на неё, не выбирая выражений.

Сигнализация орёт так, что уши закладывает.

— Ты что вытворяешь? Нахрена стекла бить? — не понимаю её поступка.

— Я всё продумала, Макс. Сейчас приедет полиция, меня заберут и отвезут в отдел, а там он…

— Кто он, шиза?

— Калинин… Слава.

Я от волнения и шока туго соображаю.

— Зачем он тебе?

— Нравится он мне, Макс! Очень нравится.

— Зачем тогда витрину бить? Попросила бы его номер или написала в Контакте, он оттуда не вылезает.

— Я писала, — грустно. — Он ответил, что с такими, как я, встречается только по работе. Теперь ему придётся со мной поговорить.

— А чего ты хотела? Он на десять лет тебя старше.

— Мне скоро восемнадцать.

— Ну и подождала бы! — злюсь на эту ненормальную. — Потом бы писала ему. Ты представляешь, сколько стоит это стекло? Родители тебя убьют. И меня заодно…

— Вали! У тебя ещё есть время.

— Поздно, — смотрю, как к нам быстро приближаются две машины охраны. — Выйдем, я тебя придушу, — рычу на неё. — А если сегодня не его смена — прямо там и зарою.

— Я буду требовать разговора только с ним, — лыбится.

— Идиотка! Фильмов пересмотрела? У нас всем насрать… Ты в полиции хоть раз была?

— Да, в детстве, когда у меня велосипед украли.

Чокнутая! И я такая же…

— Калинин, ты ещё не ушёл? Тут к тебе клиентку привезли, — заглядывает в кабинет Славки дежурный.

— К Соболеву ведите, его смена, моя пять минут назад закончилась. — Проворчал в ответ брат.

— Она требует только тебя, — пожал плечами парень с усмешкой, поигрывая бровями.

— Да твою ж мать! — скривил губы Славян. — Вот кто это, а? Раньше я бы подумал, что Ермолаенко, но её к следакам поведут, а не ко мне.

— Не каркай. Радуйся, пропустим нудный ужин с родителями.

В кабинет ввели девочку, подтолкнув в спину поближе к нам.

— Макарова? Лина? — мои глаза увеличиваются от удивления.

Она же всегда правильной была… С Макс дружбу водит, но ни в чём плохом не замечена. Да и Максим последние месяцы, если не считать случая с Селезневой и прогула моих уроков, ведёт себя образцово.

— Макс где? — догадываюсь, что здесь она не одна.

Макарова натягивает виноватую улыбку и растерянно жмёт плечами.

— Славян! — смотрю с надеждой на брата.

— Что? — уставился на меня.

— Проверь, пожалуйста…

Он недовольно бурчит что-то себе под нос и уходит.

— Что вы натворили? — смотрю на Лину, которая с каким-то радостным блеском в глазах провожает Славку.

— Я витрину в магазине разбила, — возвращает расфокусированный взгляд на меня.

Охренеть!

— Макс не причём, она ничего не знала и хотела меня остановить.

— И зачем ты это сделала? — прищуриваюсь, вглядываясь в её странное выражение лица.

Она какая-то окрылённая.

— А ваш брат, Гордей Петрович, скоро вернётся? — делает вид, что не замечает моих слов.

— Узнает про Макс и вернётся. Ты на мой вопрос не ответила, — требовательно.

— Вы мне не друг, извините, чтобы своими тайнами делиться, — грубит.

Возвращается Славян.

— Нормально всё с твоей Макс. Она как свидетель проходит. По камерам видно, что она хотела её остановить, — кивает на Лину. — В коридоре сидит, ждёт. Только напрасно. Пока твои родители и владелец магазина не приедут, — смотрит на Макарову, — тебя никто не отпустит.

Я оставляю их наедине, чтобы Слава мог допросить Макарову. Ноги сами несут к дежурке, где я вижу Макс, сидящую в кресле, нагнувшись вперёд и задумчиво рассматривающую что-то на полу. В ней что-то изменилось, не знаю что именно, но она какая-то подавленная.

— Её не отпустят без родителей, — сажусь рядом и заговариваю.

Она смотрит сначала дерзко, а потом в глазах скользит обречённость.

— Я знаю. Не первый раз здесь. Подожду…

— Зачем она разбила витрину?

— Потому что вы Калинины всем жизнь портите, — откидывается назад и упирается головой в стену. — Где вы, там всегда какая-то хрень случается.

— Не понял…

Она глубоко вздыхает и смотрит на меня равнодушно, заставляя мою душу ныть.

— Влюбилась она в твоего брата…

Вот это новость!

— Они же даже не знакомы.

— Она видела его в школе, он к тебе приходил недавно. Общаться с ней в соцсетях он отказался, вот она и швырнула камнем в витрину, чтобы сюда попасть, к нему на допрос.

— Она ненормальная? Лина знает, сколько её родителям обойдётся новое стекло?

— Думаю, Слава уже просветил. Родители её убьют. Отчим так точно…

— Отчим?

— Да, он у неё зверь. Не бьёт, но давит морально. Линка его, как огня, боится.

— Ясно. Посиди здесь.

— Куда я денусь…

— Славка, можно тебя на минутку? — вызываю брата на секретный разговор за дверь.

Макарова сидит и улыбается как психически больная, уставившись на Славяна.

— Отпусти её, — прошу его.

— У тебя тоже крыша поехала? Я с этой слово вытянуть не могу, она только лыбится как ненормальная.

— Она из-за тебя это сделала, — давлю улыбку, понимая, что принёс офигенную новость.

— И чем я провинился? — хмурится.

— Красивым родился, — поправляю ворот его кителя и посмеиваюсь.

— Что за хуйню ты несёшь? — бьёт мне по руке.

— Влюбилась в тебя девчонка…

— Эта? — смотрит на закрытую дверь, за которой сидит Макарова. — А я думаю, что она мне в Контакте написала, — провёл задумчиво рукой по подбородку.

— Ну как тебе в моей шкуре? — не скрываю улыбку.

— Нихрена! Она малолетка ещё! Да и не интересуют меня мелкие.

— Ой, да ладно. Скажи, там ничего не шевельнулось от гордости, что с тобой молоденькие девочки заигрывают? — постучал ему по груди и опять получил по руке.

— Нет. И не отпущу. Как ты себе это представляешь? Я перед начальством, каким образом отчитываться завтра буду?

— У неё родители строгие. И девочка в Академию МВД собирается поступать. После этого, думаешь, её возьмут?

— Раньше надо было думать, до того, как кирпичом в стекло кидать.

— Ты же можешь договориться, чтобы хозяин не писал заявление.

— Могу. Но кто в таком случае за витрину заплатит?

— Я заплачу.

— Дэй, ты головой ударился? Там ценник за сотню косых, — возмущается.

— У меня есть…

— Слушай, если тебе бабки деть некуда — отдай мне. Я найду применение, — злится.

— Я уже нашёл.

— Перед Макс выслужиться хочешь… Думаешь, поможешь подруге — она растает? Это так не работает, Дэй…

— Просто хочу помочь девочке не сломать будущее.

Славка делает недовольное лицо, но соглашается.

— На следующей неделе тогда мою днюху мы отмечаем на твои деньги. Тебе же их всё равно потратить некуда, — тыкает в меня пальцем.

— Ладно, — смеюсь.

— Идём, я тебя домой отвезу, — подхожу к Макс, которая даже с места не сдвинулась.

— Я не поеду.

— Лину не скоро отпустят. Хозяина магазина найти не могут. Не волнуйся, всё с ней в порядке будет. Я договорился, чтобы Славка дело не заводил.

Она подняла на меня глаза и посмотрела снизу вверх. На секунду мне показалось, что в них появилось тепло. Встала и пошла к выходу, не поворачиваясь ко мне. Несуразная в этой объёмной куртке оверсайз и ботинках на толстой подошве. Мода, чёрт возьми!