— Он сейчас с Метлой…

И это, сука, обидно до невыносимости.

— Извини… Я же не знал, что так получится. — Притягивает меня к себе и обнимает. — Думал, поцелуемся и разбежимся каждый в свою жизнь.

Утыкаюсь носом в его грудь. Он такой тёплый и родной. Руки ласково гладят по голове, успокаивая ураган в душе, который сметает на пути всё хорошее, что у меня было к Калинину.

Саундтрек: Beyoncé & Shakira — Beautiful Liar

— Пошлите в бутылочку играть, — забегает в кухню Лина и тянет нас с Егором за руки за собой.

— Фу, нет! Линка, я не хочу ни с кем целоваться, — упираюсь.

— У нас другие правила, на кого покажет бутылка — выполняет смешное желание. Или не смешное, как получится, — смеётся.

Её нехило торкнуло. Там мало-мальски трезвые то хоть есть?

— Идём, — соглашается Фролов и тянет за собой.

Все собрались за большим столом посреди комнаты, на котором лежит пустая бутылка из-под колы и коробка с бумажками, на которых записаны задания.

Когда они успели подготовиться?

— Правила такие, — произносит громко Петрищев. — Один участник крутит бутылку, на кого показывает горлышко — достаёт бумажку из этой коробки и выполняет задание. Крутим по очереди, пока задания не закончатся. И, чур, не косить! Без обид, все мы тут на равных правах… Если ссыте вывалить подробности своей личной жизни, то сразу отказывайтесь от участия.

Никто не отказался.

Ой, по закону подлости чую мне самый треш достанется.

Что тут началось! Такой пошлятины, сексуальных фантазий, интимных откровений я в жизни не слышала. Кровь из ушей бежит. Если бы всё это не сдабривалось безудержным смехом, то я бы точно выпала в осадок от неимоверного количества лишней информации, которую моё сознание с трудом принимает в обывательской жизни.

Бутылка крутится на столе и останавливается на мне.

Всё!

Сердце ушло в пятки и где-то там еле-еле постукивает.

— Пусть мне нормальное попадётся, — скрещиваю пальцы и запускаю руку в коробку.

— Там такого нет, — смеётся Стэп.

— Станцевать максимально эротично танец, не раздеваясь, — читаю в записке.

Так и знала, что мне подобное попадётся. Слава Богу, без стриптиза.

— Вау! Давай Макс! Посмотрим, как ты умеешь булочками своими накачанными трясти, — скабрезничает Авдеев, дёргая бровями.

— А ты на мою выпечку слюни не пускай, не для тебя она выпекалась, — толкаю его в грудь. — Думаете, не умею? — Смотрю на Линку, она-то знает, что я классно могу вертеть задницей. — Стэп, включи мне Шакиру.

Он убегает выполнять просьбу.

Подхватываю чей-то из девчонок платок, лежащий на спинке дивана. Приспускаю с талии облегающие, как вторая кожа, штаны и завязываю концы рубашки, обнажая живот.

Калинин от него тащится…

Какого члена я о нём сейчас вспоминаю?!

Платок повязываю на бёдра.

— Ооо! — всеобщий возглас.

Вот вы офигеете, когда увидите мой бэллидэнс. Я не только скромно со стороны за танцующими наблюдать могу.

Если честно, то иногда, оставаясь одна, я врубаю музыку и трясу, как сказал Авдеев, булочками. Но в жизни в этом не признаюсь. Только с Линкой один раз позволила себе расслабиться и показать, как правильно делать те движения, которые она крутила неверно, примеряя возле зеркала очередной наряд и вертя при этом попой.

Вайсман, сволочь, песню ещё подобрал прямо в точку моей нынешней жизненной ситуации. Прекрасный обманщик… Ну-ну… Именно такой где-то и спит в чужой постели.

Под первые ноты музыки убираю со стола бутылку и коробку, Фролов и Лавров помогают мне величаво подняться на стол.

Кир закладывает два пальца в рот и свистит, когда я начинаю вполне профессионально раскачивать бёдрами в танце живота.

Шоу началось, и его даже снимают.

Плавные покачивания бедрами с выносом ноги и восьмёрками заводят мальчиков. А волна животом вообще приводит всех в восторг. Лаврик жестом показывает, насколько танец горяч.

Растягиваюсь на столе, не прекращая делать подкрутки талией или гонять волну мышцами живота.

Захват Фролова за кофту и приближаю его лицо на расстояние пары сантиметров от своего. Глаза в глаза. Губы вторят словам песни:

«I trusted him, but when I followed you… I saw you together… I didn't know about you then 'til I saw you with him again… I walked in on your love scene… Slow dancing… You stole everything, how could you say I did you wrong? Yeah».

Егор не силён в английском, ему словарь нужен. Да и не о нём песня слетает с моих губ.

Зачем я смотрю в его глаза так пристально? Там столько страсти, что сгореть можно даже не касаясь друг друга.

А ребята подбадривают и требуют поцелуя. Легкое прикосновение губами к его губам и я быстро сползаю со стола, оставив ошарашенного Фролова ни с чем.

— Ну, так не честно, — кто-то недоволен моим поступком.

— Ничего, ещё треть игры впереди, — замечает Кирюха. — Кстати, Фрол, ты у нас ещё не попался ни разу, некоторые по два раза уже задания сделали, — треплет расстроенного друга по волосам.

Линка отдаёт мне телефон, который я всучила ей перед своим танцем. Проверяю сообщения. Ничего… Калинин мой посыл даже не прочитал. Конечно, занят более интересным: на Метле летает.

Мой пьяный мозг смеётся своей собственной глупой шутке.

Игра продолжилась… Но Егор словно заколдованный, бутылка всё время обходила его. Я за это время рассказала пошлый анекдот, Лаврик признался в любви, Линка спела песню про "в моменте", глядя в глаза Авдееву, вот где все ржали до боли в животе.

Кто-нибудь вообще помнит остальные слова после двух первых строк? Я точно нет.

Шестакова сексуально прочитала горячее место из главы какой-то книги, найденной в интернете. И ещё куча заданий, от которых все рвали животы.

— Осталось последнее, — достала бумажку из коробки Линка. — Логично, если его выполнит тот, кто всю игру только со стороны наблюдал, — отдаёт задание Егору. — Читай.

— Для парней: Отжаться двадцать раз над девушкой, говоря ей каждый раз комплимент и целуя в губы.

— Ууу! Я даже знаю, кто будет снизу, — повернулся ко мне Стэп. — Макс, помнишь? Отказываться нельзя.

— Он ещё не выбрал, — пожимаю плечами.

Егор протянул мне руку.

Значит, выбрал…

— Не вздумай меня раздавить, — смотрю на него пристально, лежа на полу.

Он стоит на руках надо мной. Мы по приколу уже так отжимались пару лет назад, но тупо — для поржать. Никаких комплиментов и поцелуев не было.

— Три, два, один. Погнали!

— Умная.

Поцелуй.

— Красивая.

Еще один поцелуй.

— Смелая… Сильная… Честная… Добрая…

— Это не комплименты, — шепчу ему.

— Заткнись, Макс! Всем пофиг, — тихо в ответ.

И так перечисление моих качеств девятнадцать раз.

— Любимая…

Опускается на меня, расслабляя руки. Припечатывает к полу и впивается губами в мои. Поцелуй такой жадный, что голова кружится. Или это алкоголь? Я поднимаю руки и обнимаю Егора.

Он сладкий, как арбуз… И приятный до невозможности. Я определённо пьяна. Раньше поцелуи с Егором меня так не заводили.

— Эй, парочка, — слышится чей-то голос. — Если что, наверху комната свободная есть.

Сучата, только бы подколоть.

— Макс, ты чего? — смотрит на меня с улыбкой Фролов, оттесняемый мной наверх по лестнице.

Его нога срывается, но он продолжает пятиться задом по ступенькам.

— Не задавай глупых вопросов, если не хочешь получить таких же ответов, — поднимаемся на второй этаж. — Комната Грихи где?

Пихаю Фролова рукой так сильно, что он спиной открывает дверь в комнату Петрищева.

Темно, только лунный свет, усиленный белизной снега, освещает комнату.

Глаза блуждают во мраке в поисках какого-нибудь светильника.

Отлично! Прямо над изголовьем кровати.

Мягкий свет светит только на постель, поэтому разворачиваю Егора так, чтобы видеть его глаза. Они тёмные, почти чёрные.