Саша.”

Перечитываю письмо, исправляю опечатки, отправляю Лизе. Пришло время ужина, но о еде я не могу даже думать. Меня подташнивает. Кое-как доползаю до кровати и сворачиваюсь клубочком. Теперь это моя любимая поза.

Я в красках представила, что могло бы произойти, поступи я иначе. Представила мучения Эрика. Представила страдания Лизы. Да, мне до сих пор очень плохо. И всё же я нахожу в себе силы признать — как бы больно мне сейчас не было, я поступила правильно.

Сегодня “день икс”. Он помечен в календаре. Пришло время сообщить Марку о моем решении уволиться. Весь маркетинг до объявления нового директора находится во временном подчинении Марка, а потому мне нужна его подпись на заявлении. Тянуть дальше некуда. Впрочем, сомневаюсь, что он расстроится. Наши отношения совсем расклеились.

Через минуту у нас состоится встреча в бывшем кабинете Эрика. Президента еще нет и надо бы подождать за дверью, но я не могу удержаться. Подхожу к знакомому столу, за которым мы с Эриком провели столько приятных часов. В памяти всплывают десятки творческих идей, реализованных проектов, личных моментов — случайных прикосновений, добродушного смеха, многозначительных взглядов. Вроде вещи лежат на своих местах, за исключением отсутствующей фотографии Лизы, но атмосфера в кабинете поменялась. Всё не так, как раньше. И даже погода хмурится — огромные панорамные окна пропитаны мрачной, гнетущей серостью.

В кабинет входит Марк, угрюмо здоровается и садится за стол. Ощущаю висящее в воздухе напряжение. Не знаю, как другим посетителям, но мне хочется поскорее сделать дело и удалиться. Марк подпирает подбородок рукой и отнюдь не доброжелательно взирает на меня. Сажусь напротив него, не дожидаясь приглашения.

— Чем обязан? — изрекает Марк с ноткой сарказма. Очевидно, мое общество ему неприятно. Меня компания президента тоже не радует. Протягиваю Марку бумажку, чтобы покончить с тем, за чем пришла.

— Мое заявление на увольнение.

Берёт листок двумя пальцами, словно он в чём-то измазан. Кидает на стол и бегло просматривает. Искоса бросает на меня взгляд.

— С чего вдруг?

От его слов мне становится некомфортно. Хочется как можно скорее покинуть это пристанище дьявола.

— Пора двигаться дальше, Марк. Я много лет посвятила LifeLab, но чувствую, что мы больше не можем ничего друг другу дать. Я обещаю выступить на TED и представить LifeLab с лучшей стороны, но после наши пути разойдутся. — Марк издевательски кривит рот. Меня охватывает бешенство. Что он себе позволяет? — Ты как будто рад? — не удерживаюсь от наблюдения я.

Скрещиваю руки, поглаживая рукав мягкого трикотажного платья. Мне следует успокоиться и взять под контроль собственные эмоции. Раздувать ссору ни к чему.

— Нам следовало расстаться еще в сентябре, — неторопливо тянется к шариковой ручке и неприязненно морщит нос. — Зря я пошел навстречу Эрику и не уволил тебя после TED, — награждает меня злобным взглядом и резко откидывает в мою сторону подписанное заявление. — Может тогда ты не испортила бы ему жизнь.

Я в шоке от поведения Марка. Он открылся для меня с неприглядной стороны. Если я не уйду сию же секунду, из моего рта выльется водопад нелицеприятных слов. Молча подтягиваю недолетевшую бумагу. Встаю, гордо поднимаю голову и шагаю к двери.

— Знаешь, я никак не могу понять…Ведь он всё для тебя делал. Всё к твоим ногам положил. Чего тебе не хватало? — бросает мне в спину. Замедляю шаг. Оборачиваюсь. Я могла бы не отвечать, но мне не хватает выдержки.

— Мне хватало всего, — стискивая зубы, бросаю я.

— Тогда почему ты его бросила? — пускает в меня очередную “ледышку”. Чего он ждет? Что я буду перед ним отчитываться? Раскрою душу?

— Ты ничего не знаешь, Марк, — холодно отрезаю я, но голос предательски дрожит.

— Я знаю, что он как сумасшедший выискивал любую минуту в расписании, чтобы приехать в твой гребаный Пушкин, — Марк нервно крутит ручку в руке. — Что считал тебя чуть ли не ангелом и думал всю нашу поездку о тебе одной. Что хотел прожить с тобой жизнь. — Замолкает на секунду, но повисшее молчание давит еще сильнее. — А ты ни на что ради него не была готова. Испугалась Америки, — презрительно выплевывает Марк.

Я так сильно сдавливаю лист, что бумага начинает хрустеть. В агонии подхожу к столу Марка и нависаю прямо над ним.

— Испугалась? Испугалась? — на меня накатывает приступ ярости. От напряжения становится больно зубам. — Да в твою чертову Америку у меня пожизненный бан. Ясно тебе? И хоть в лепешку я разобьюсь, не пустят меня туда никогда! — гневно выдаю я. — Что мне надо было сделать? Попросить Лизу не ехать в Чикаго, потому что мне туда не попасть? Или может сказать Эрику, чтобы бросил дочь? — встаю и поправляю волосы, чтобы успокоиться. Иду к двери. Надо поскорее убраться отсюда. Перед самым выходом оборачиваюсь. Марк застыл на месте словно истукан. Мне надо выйти, но язык чешется и не дает мне покоя. Смотрю Марку прямо в глаза. — Как думаешь, понравилось бы Эрику выбирать между мной и Лизой?

С силой хлопаю дверью. Хватит с меня. С LifeLab покончено.

Сижу за столиком в уютном кафе неподалеку от дома. Официант приносит бокал красного вина. После такой рабочей недели грех не выпить. Разговор с Марком состоялся в среду, но дурное послевкусие не отпускает до сих пор. Раздается звонок. Смотрю на экран и мои брови взмывают вверх. Размышляю несколько секунд, стоит ли отвечать, но всё же даю оппоненту шанс.

— Саша, приветствую! Давно не слышались, — в трубке звучит громкий низкий голос.

— Дмитрий Иванович! Какими судьбами? — улыбаюсь, чтобы тон стал дружелюбнее, потому что моей искренней радости директор “Спектры” не заслуживает.

— Да вот, решил поговорить лично. — Слышу в трубке горловой смех, для которого совершенно нет повода. Отсмеявшись, собеседник замолкает, а после произносит уже спокойнее: — Саша, ты будешь вечно меня избегать? Отказываться от всего, что я предлагаю?

— О чём вы?

— Да, я облажался. Был пьян. Позволил себе лишнего. Но сколько можно за это меня корить?

— Я давно приняла ваши извинения и забыла об этом, — отпиваю из бокала приличный глоток, вспоминая жуткий поцелуй Дмитрия.

— Уверяю тебя, это больше не повторится. К тому же в августе я женюсь. Даже такие шикарные женщины, как ты, меня больше не привлекают.

Давлюсь вином от последних слов. По столу разлетаются красные пятна. Одно приземляется прямо на блузку. Вот так непруха.

— Я же сказала. Это всё дела давно минувших дней, — слегка раздраженно произношу я, пытаясь откашляться и одновременно оттереть пятно. Грязь становится только больше. Да уж. Какова неделя, таково и окончание. — Поздравляю с женитьбой. Я за вас рада.

— Тогда почему от тебя слышны сплошные “нет”?

— О чём вы? — откладываю салфетку, понимая, что потеряла нить разговора.

— Может прекратишь называть меня на вы?

Молчу. На "вы" мы перешли после произошедшего инцидента. Точнее, я перешла, трансформировав Дмитрия в Дмитрия Ивановича.

— Я столько раз приглашал тебя к себе в команду. А в ответ слышу сплошные отказы. Теперь узнаю, что ты уходишь из LifeLab. Как я понимаю, в никуда. Но мне ты снова говоришь “нет”. — Дмитрий делает драматичную паузу. Удивительно, как быстро разлетаются слухи. — Да, я провинился. Но чем провинилась “Спектра”? Я же сто раз говорил, что дам тебе полную свободу действий. Ты меня и видеть не будешь, раз до сих пор зла. Ты хотя бы объясни, почему отказываешься?

— О чём ты говоришь, Дмитрий? — подходит официант, протирает стол. Я совсем запуталась в разговоре, а потому отворачиваюсь от молодого человека, чтобы не отвлекаться.

— О чём о чём. Да о том, что я каждый день третирую Веронику, чтобы она тебя соблазнила — по-рабочему, конечно — а ты неприступна как скала. — Дмитрий пытается юморить, но мне не до смеха.