Волшебство вскоре развеялось и сказка превратилась в быль — в первый рабочий день выяснилось, что Эрик несвободен. Пришлось зацементировать коленки крепким бетонным раствором, чтобы стояли ровно и не дрожали. А в голове провести основательную уборку, запрятав на антресоль самые непристойные мысли. Я научилась воспринимать его красоту, как произведение искусства — можно любоваться в музее, но дома повесить нельзя. Работа проводилась качественно и планомерно, и я наконец смогла дышать ровно в его присутствии. Конечно, сбои случаются до сих пор, но с кем не бывает?

В любом случае счастливые женатые мужчины для меня табу и я не строю им глазки. Да что я такое говорю? Любые женатые. Никаких отношений с чужим мужем у меня быть не может, как бы мне того не хотелось. Так что наше общение ведется строго на профессиональном уровне. Да, строго профессиональном.

“Я профессионал, я профессионал”, — вновь и вновь повторяю про себя словно мантру.

Набираю побольше воздуха и начинаю демонстрацию. Показываю директору первый вариант будущего сайта, попутно отпуская вслух комментарии: чистые цвета, простой, элегантный шрифт, дизайн дышит воздухом и наполнен пространством. Главные герои — обновленные версии трекеров — изумительны! Мне страшно нравится цветовая гамма. Вечная классика в новых оттенках: бледное золото, цирконевый оттенок серебра, черный уголь. И бодрая линейка для молодежи: королевский голубой, лимонный, томатный, лососевый. Размышляю вслух, стоит ли делать дословный перевод оттенков или “лососевый трекер” будет звучать издевательски.

Эрик молча сидит рядом, поглядывая то на экран, то на меня. Мне становится очень душно, и я отвлекаюсь на минуту, чтобы скинуть жакет. Остаюсь в белом шелковом топе с черной вышивкой вдоль выреза. Мой наряд весьма целомудренен и лишь слегка приоткрывает грудь, зато руки оголены и я чувствую сладостную прохладу. Перекидываю несколько прядей длинных волос на спину, пока они окончательно не прилипли к шее. Кожа слегка лоснится от пота, отчего я испытываю неловкость. Эрику похоже тоже жарко, он слегка напрягается и вытирает лоб, а потом, о чудо, отодвигается в сторону. Меня это несказанно радует. Совсем не хочется, чтобы он почувствовал исходящий от меня пыл.

— Здесь душновато. Видимо, что-то с кондиционером. — Извиняюсь я, неловко улыбаясь. Эрик пристально смотрит на меня, ставит локоть на стол, поглаживая пальцами подбородок и губы, и отворачивается к экрану.

Перехожу ко второму варианту оформления — более смелому и креативному. Не сомневаюсь, что данный дизайн придется по душе молодой аудитории. Мое воодушевление не знает границ. Я с таким восторгом рассказываю о макете, что даже забываю на минуту о близком присутствии Эрика. Создается ощущение, что я пригласила директора не для того, чтобы услышать его мнение, а чтобы выговориться самой. Похоже, шефа забавляет мое поведение. Смотрит на меня сияющими глазами.

— Подожди-ка, — останавливает Эрик. Его рука дотрагивается до моей, захватывая мышку. Инстинктивно одергиваю пальцы словно от удара тока. Смущаюсь. — Прости, хотел посмотреть описание, — игриво объясняет шеф.

У Эрика звонит телефон. Во время разговора разглядывает мой профиль. Усердно всматриваюсь в экран, делая вид, что не замечаю пристального взгляда. Эрик несколько раз говорит “Да” и завершает общение фразой "Сейчас буду". Слегка поворачиваюсь к нему на стуле, наши ноги случайно задевают друг друга. Эрик снова ставит локоть на мой стол, теперь подпирая щеку. Между нашими лицами сантиметров десять, не больше, и его мятное дыхание вновь обжигает мое лицо.

— Мне понравились обе версии. Какие у тебя предложения?

— Предлагаю провести A/B-тестирование, — отвечаю как можно увереннее, пытаясь унять расшалившееся сердцебиение. — Пусть аудитория сама подскажет нам, какой выбор сделать.

— Отличная идея, — поддерживает Эрик, нежно дотрагиваясь до моего плеча и как бы подбадривая.

Встает, подхватывает спортивную сумку с пола и направляется к двери. На выходе бросает нежным голосом.

— Спасибо за демонстрацию. У тебя репетиция в шесть?

Киваю, издавая нечто, похожее на мычание.

— Я приду.

Не успевает дверь захлопнуться, как я обмякаю в изнеможении. Пульс поднялся так, словно я активно позанималась на кардио-тренировке. Надо прийти в себя. Вот что значит общение с шефом. Сплошное напряжение.

Усердно работаю второй час подряд. В кабинет врывается вихрь в виде невысокой, светловолосой девушки в песочном свитере с подвернутыми рукавами и кофейной юбкой миди в горошек. Из ботильонов торчат очаровательные белые носочки. Стиль странный и неповторимый. Это Маша. Маша Точилина. Гениальная пиарщица LifeLab, мой заместитель и по совместительству лучшая подруга. По правде сказать, единственная.

— Саша, ты не поверишь, — без прелюдий начинает Маша, сдвигая на нос очки в черной оправе. — Только что позвонили из "Новой жизни". Они согласовали релиз! Это ведь твоих рук дело, да?

Загадочно улыбаюсь, прекрасно понимая, чьей заслугой тут пахнет.

— Эрик позвонил Князеву.

— О боги. Я вас обоих обожаю! — восторгается девушка и картинно меня обнимает.

Подруга с особым трепетом ожидала согласование релиза от “Новой жизни”, ведь это крутой и масштабный инфоповод. А Маша как раз в ответе за всё, что требуется разместить бесплатно. В ее опытных руках наш маленький скромный пиар перевоплотился в большой и нескромный пиарище. Не проходит дня, чтобы о LifeLab не писали. А уж как пишет она сама! Эрику пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы переманить укротительницу слова в нашу компанию. Для LifeLab приход специалиста такого уровня стал драгоценной находкой — тексты ожили и заиграли новыми красками, а связи Точилиной в журналистских кругах помогли компании прорваться в самые рейтинговые СМИ.

— Ставим релиз на завтра? — уточняю я.

— Еще бы! Если, конечно, ты не переплюнешь новость выступлением на TED.

Посмеиваюсь. Внутренне надеюсь, что переплюну. Но выступление у меня после обеда, а новости уходят с утра.

— С маркетологом в Пушкине полная засада. Никого найти не можем. — Маша продолжает щебетать, "Новая жизнь" для нее уже в прошлом. — Гонора у соискателей, как будто за их плечами двадцатилетний опыт, а на деле — пустышки.

— Многих просмотрели?

— Уйму, не поверишь. Всё по нулям.

Вздыхаю. Это очень печально. Пушкин — наш первый город-стотысячник, а для меня и вовсе место особенное, ведь я там родилась. Для продвижения филиалу требуется сильный маркетолог. Поиски продолжаются уже два месяца, а воз и ныне там — ни одного приличного кандидата.

— Слушай, а ты чего сегодня такая красивая? — Ни с того, ни с сего выдает Маша. — У тебя что, свидание?

— Ага, в шесть часов. Приходи. — Смеюсь я, намекая на вечерний прогон выступления.

— Знаешь, меня это реально раздражает, — не обращает внимания на мой сарказм Маша. — Вот тебе всё на блюдечке дано — внешность как у модели, ум как у профессора, а ты сидишь словно затворница и прячешь свою красоту в подземелье. Если ты не в курсе, нынешние принцы не привыкли по башням лазить. А уж тем более по небоскребам. Так что надо бы и в люди выходить.

— Маша, на себя посмотри. — Парирую я, ведь лучшая защита — нападение. — Сама на свидании когда последний раз была?

— А я разве шикарная блондинка с голубыми глазами и ногами от ушей? — смотрит на меня с неодобрительным вызовом. — Мне можно.

Маша у меня фантазерка. Может я и блондинка и глаза у меня голубые, но внешность мне досталась самая обыкновенная. До модели мне как до Луны — между нами килограмм десять лишнего веса. А уж о ногах от ушей я могу только мечтать. Создавать иллюзию мне помогают высокие каблуки.

— Боюсь, Маша, ты меня с кем-то спутала.

— Ладно, так и быть. Даю тебе пару дней, чтобы блеснуть на TED и погреться в лучах славы, а потом пойдем на быстрые свидания для менеджеров. Мне недавно Луи такую штуку предложил. А он плохого не посоветует. Зуб даю. — Маша показательно щелкает пальцем по клыку во рту, а я прыскаю от смеха.