1. LifeLab открывает представительство в Чикаго, которое возглавит Эрик Силин.

2. Марк остается в Москве до конца июня и к нему переходит временное управление российским офисом.

3. В июне будет объявлен новый генеральный директор российского подразделения.

Сотрудники московского офиса, в том числе и я, перейдут в подчинение нового руководителя. Впрочем, какая разница. Всё равно у Эрика больше нет времени на общение со мной. Он просит всё согласовывать только в письменном виде. В ответ я получаю либо “Согласовано”, либо “Ок”. Других слов у него для меня не осталось.

В моей жизни всё было бы совсем печально, если бы не профессиональные успехи. После публикации в IT-global ко мне обратились сразу несколько деловых СМИ и взяли интервью. А затем поступил звонок от организаторов TED. Это невероятно, но меня пригласили выступить на июньской конференции. Я, разумеется, согласилась. Так что можно считать что я снова на коне. По крайней мере в бизнес-среде.

Случившиеся события заставили меня пересмотреть планы на будущее. Я приняла два важных решения:

1. Пора возвращаться в Москву.

Да-да. Хватит прятаться. Я должна гордо поднять голову и выбраться из своего безопасного убежища. Покорить Москву заново. Пусть первый заход оказался не слишком удачным и я долго зализывала раны, теперь всё в прошлом — и плохое, и хорошее. Пора начать жизнь с чистого листа.

2. Пришло время покинуть LifeLab.

Увы, я больше не вижу своего будущего в компании. Я спотыкаюсь о воспоминания на каждом шагу. Куда бы ни пошла, куда бы ни взглянула, везде вижу его — Эрика. Так больше продолжаться не может. Надо перевернуть эту страницу. Поэтому я приняла непростое решение — июньское выступление на TED станет красивой точкой в моих отношениях с LifeLab. Осталось только определиться, когда и кому я об этом сообщу.

Сказано — сделано. Не в моих правилах бросать слова на ветер. Жди меня, дорогая столица!

В пятницу прощаюсь с коллегами из пушкинского офиса. Удивительно, насколько сильно я к ним привязалась. Я буду скучать по несносному Павлу и болтливой Юленьке. Сослуживцы желают мне успехов. Управляющий признаётся, что благодаря мне по-новому взглянул на маркетинг и теперь готов выделять деньги не только на “флайсы”. Не верю ни единому слову.

В субботу посещаю заключительное занятие у Инессы Львовны. Педагог искренне радуется моим музыкальным успехам и осыпает щедрой порцией похвалы. Приятно, ведь обычно Инесса Львовна скупа на слова поддержки. Предлагаю ей продолжить занятия онлайн, но она отмахивается от незнакомого слова как от назойливой мухи. Похоже, в Москве мне придется искать нового учителя музыки.

После урока неторопливо прогуливаюсь по парку и обедаю в Певческой башне. Прощаюсь с Пушкиным, раскладывая по полочкам в голове самые дорогие воспоминания.

К трем часам возвращаюсь домой. Почти все вещи уже упакованы, осталось сложить мелочи. Открываю шкаф в прихожей и замечаю на верхней полке изящную хрустальную туфельку — духи, подаренные Стасом. Я запрятала туда парфюм давным-давно, так и не решив, что с ним делать. Хотела отдать Маше или коллегам по работе, но постоянно забывала. Несколько секунд рассматриваю красоту, а после отправляю в мешок с мусором.

Раздается звонок в дверь. Удивляюсь, ведь я не жду гостей. Открываю и вижу на пороге расплывшуюся в улыбке физиономию Стаса. Надо бы хлопнуть дверью прямо перед его носом, но я теряюсь от неожиданности. Мужчина выглядит великолепно: обтягивающие вареные джинсы, подчеркивающие красоту фигуры; черная футболка и бомбер; светлые волосы слегка растрепаны и стали длиннее. Мне кажется, прошло миллион лет с момента нашей последней встречи. Я больше не держу на Стаса зла, но видеть его мне совсем не хочется.

— Привет! Можно зайти? — сладким голосом интересуется гость.

— Конечно нет. — Резко обрываю я и пытаюсь захлопнуть дверь.

— Я всего на минутку, — голос звучит так жалостливо, а глаза смотрят так искренне, что я поддаюсь. — Хотел поговорить и вернуть тебе кое-что. Пожалуйста.

“Пожалуйста” делает свое дело. Отхожу чуть назад и впускаю негодника. Он быстро проскальзывает в прихожую, как будто опасаясь, что я передумаю.

— Хэй, ты неважно выглядишь. Надеюсь, это не из-за меня? — Стас касается пряди волос на моём лице.

— Не льсти себе. — С силой отдергиваю руку бывшего ухажера.

— Прости, я шучу. Даже когда ты выглядишь неважно, ты всё равно прекрасна. — Стас выдает голливудскую улыбку, и отодвигается от меня, видимо, чтобы я не ощущала угрозы. Смотрит по сторонам и замечает коробки.

— Ты уезжаешь? Возвращаешься в Москву?

— Не думаю, что тебя это касается.

Взгляд Стаса задерживается на мусорном мешке, из которого торчит хрустальная туфелька.

— Это что, мои духи? Ты их выбросила? — Стас делает обиженное лицо, как у ребенка, и мне почему-то становится стыдно.

— Извини.

— Неужели ты так сильно была в меня… — медленно выговаривает Стас, хлопая голубыми глаза. От его самовлюбленности меня охватывает раздражение.

— Нет, Стас. Просто я не выношу этот запах, — грубо отвечаю я.

— Но ты же говорила, что тебе нравится? — Стас говорит так, будто я его страшно обидела. — Вот черт.

Шумно вздыхаю и опускаюсь на корточки, чтобы завязать мешок. Стас печально провожает туфельку в последний путь.

— Чего ты хотел, Стас? — смотрю на собеседника. Он достает коробку из кармана.

— Хотел вернуть тебе это. Я его не носил. — Вижу в руках трекер, который подарила Стасу на Новый год. Мужчина опускает глаза и нерешительно произносит. — Надо было сделать это раньше, но я не решался зайти после всего.

— Оставь себе, — машу рукой я.

— Нет, не могу. Я положу здесь, — кладет коробочку на полку в прихожей. Наконец справляюсь с завязками, делаю бантик на мешке и встаю, чуть отряхивая руки.

— Это всё?

— Нет, — мнется Стас. Выглядит, словно нашкодивший школьник. — Слушай, прости меня. Мне так стыдно за свое поведение. Я вел себя как придурок.

Мои брови взлетают вверх. От Стаса я никак не ожидала услышать извинения.

— Забудь.

Сцена становится неловкой, и я соображаю, чем еще себя занять. Беру щетку для волос, вынимаю шпильки из почти развалившейся прически и мои локоны разбегаются по плечам. Расчесываюсь. Стас завороженно смотрит.

— Я вовсе не считаю, что ты останешься одна…

— Стас, вот только этого не надо.

— И я очень рад, что ты тогда выгнала меня и у нас так ничего и не было.

Замираю и поднимаю на него взгляд. Я удивлена.

— Серьезно? За такое меня еще не благодарили, — с усмешкой говорю я, пытаясь закрутить волосы наверх. Получается тугой безобразный пучок. Стас подходит, выхватывая из рук оставшиеся шпильки.

— Дай помогу. — Распускает мои волосы и проводит пальцами по локонам несколько раз. — Звучит бредово, знаю. Но благодаря этому я со спокойным сердцем начинаю новую жизнь.

— Новую жизнь?

— Ага. Я скоро женюсь. — Стас ловкими движениями скручивает волосы и закрепляет прическу шпильками. Получается небрежный пучок, как у модных блогеров. — Дина беременна.

— Ого. Обалдеть. — Говорю я то ли на прическу, то ли на новость о Дине. Стасу надо было идти в стилисты. У него золотые руки.

— Еще как обалдеть. Да… — Стас кладет оставшиеся шпильки обратно на полочку. — Но я счастлив. По-настоящему. И я рад, что у меня за душой нет груза. Паршиво было бы осознавать, что она забеременела, а я крутил с тобой. Ну ты понимаешь.

Оказывается, это не он меня с Диной обманывал, а Дину со мной. И у него еще хватает глупости в этом мне признаваться.

— Стас, ты такой придурок, что я даже не могу на тебя злиться! — я невольно смеюсь.

— Чего? — обиженно бормочет Стас.

— Ничего. Забудь. — Я мотаю головой и отрываю от рулона новый мешок для мусора.

— Так ты меня прощаешь?

— Ну раз для тебя это так важно, то да, — раскрываю полиэтилен и кладу на пол. Поднимаю на Стаса взгляд. — Надеюсь, благословение не попросишь?