Раньше (с 28 апреля 1937 года по 7 мая 1940-го), когда Комитет возглавлял согласно статусу председатель СНК В. М. Молотов, он обладал высокими функциями разрабатывать государственные директивы для всех органов власти, которые затем оформлялись в постановления ЦК партии и правительства СССР. Теперь, с приходом Ворошилова, он занимался мобилизационными планами для народного хозяйства, для чего специально был создан мобилизационно-плановый отдел, начальником которого стал недавний заведующий секретариатом Комитета обороны И. А. Сафонов.
В то время как созданный отдел работал с мобпланами, секретариат «переваривал» всякие текущие дела, разбирался с обильной почтой.
Ворошилов пользовался в стране, у советского народа широкой популярностью. Ему ежедневно приходила масса писем, телеграмм. Многократно увеличился их поток в начале февраля 1941 года, в канун его шестидесятилетия. Дорогого Климента Ефремовича, прославленного полководца (в сознании простых людей он оставался таковым, несмотря на отстранение его от руководства Наркоматом обороны за серьёзные провалы в работе) поздравляли не только его личные друзья, сослуживцы, знакомые, но и коллективы учреждений и организаций, заводов и фабрик, воинских частей, училищ и академий, комсомольцы, пионеры, спортсмены — «ворошиловские стрелки». Поздравления летели в почтовых конвертах, на телеграфных бланках со всех концов страны. Михаил Петров с Сергеем Соколовым едва успевали составлять их перечень для доклада маршалу; знакомиться с ними, сортировать их — об этом не могло быть и речи.
В конце мая 1941-го Петров заболел: нервное перенапряжение и простуда. Пролежал неделю в госпитале, а потом взял отпуск и отправился в Болшевское санаторное отделение, где обычно отдыхали, восстанавливались после болезни работники Комитета.
О начале войны Михаил узнал 22 июня из обращения по радио Молотова. Он тут же примчался из Болшева в Москву. Домой забежал буквально на несколько минут и — на службу. В Комитете все были в сборе. Царила тревожная атмосфера, суматоха. Утром следующего дня было объявлено: создана Ставка Главного командования, Ворошилов назначен её членом. С тех пор он редко появлялся в Комитете, находился на различных заседаниях и совещаниях, проводившихся на самом высоком уровне.
27 июня Ворошилов в срочном порядке отбыл в Могилёв по решению Ставки. Немецко-фашистские войска там совершили глубокий прорыв на флангах советской обороны и угрожали окружением нашим частям в районе Гродно — Белосток — Вельск. Требовалось создать новые оборонительные рубежи на Березине и Днепре и задержать на них гитлеровские полчища.
В тесной связке с Ворошиловым работал маршал Шапошников. Он принял участие в разработке плана обороны Могилёва, в подготовке мероприятий по развёртыванию партизанской борьбы в тылу немецко-фашистских войск на территории областей Белоруссии, захваченной оккупантами.
Из Могилёва Ворошилов вернулся 1 июля. Поставленная задача Ставкой в основном была выполнена. Возведённые оборонительные рубежи сыграют свою положительную роль. Но ненадолго, остановить рвавшиеся вглубь страны до зубов вооружённые гитлеровские орды удастся нескоро.
За два дня до возвращения Ворошилова в столицу, 30 июня, совместным постановлением Президиума Верховного Совета СССР, Совнаркома и ЦК ВКП(б) был образован Государственный Комитет Обороны (ГКО) в составе председателя И. В. Сталина, заместителя председателя В. М. Молотова, членов — К. Е. Ворошилова, Г. М. Маленкова и Л. П. Берии.
Комитет обороны при СНК СССР был упразднён, секретариат Ворошилова пока сохранялся.
10 июля ГКО назначил маршала Ворошилова главнокомандующим войсками Северо-Западного направления. В тот же день он отправился в Ленинград специальным поездом, взяв с собой полковника Щербакова, подполковника Китаева и старшего лейтенанта Петрова. Остальные работники секретариата остались в Москве, они должны были держать с маршалом связь по неотложным делам...
Главные командования войск направления (ГКВН)[296] появились в начале июля для временного стратегического управления вооружёнными силами на театре войны. Борьба на советско-германском фронте приобрела огромный размах, немцы форсировали своё наступление. В этой ситуации руководить войсками непосредственно из Ставки стало трудно. Поэтому Государственный Комитет Обороны принял решение создать три главных командования: возглавили их маршалы Советского Союза. Деятельность командований координировалась Ставкой Главного командования (10 июля она была переименована в Ставку Верховного командования).
Всё вышеописанное взято из книги генерал-майора Михаила Ивановича Петрова «В дни войны и мира», опубликованной в 1982 году. Отрывки изложены в произвольной форме в виде общего рассказа. Я обратился к мемуарам Петрова, потому что о жизни и деятельности Ворошилова в период с мая 1940-го по июнь—июль 1941 года история очень мало оставила данных. А М. И. Петров с 1937 года служил в Комитете обороны при СНК СССР, в годы Великой Отечественной войны был адъютантом и офицером связи при главнокомандующем войсками Северо-Западного направления, затем при командующем войсками Ленинградского фронта. Его воспоминания содержат много интересного о маршале. Правда, некоторые историки считают их тенденциозными, дескать, бывший адъютант идеализирует своего шефа, приписывает ему мифические славные дела. Что на это можно сказать? Каждый человек, тем более историк, имеет право на свой исключительный взгляд на минувшие события, на собственное мнение о свидетельствах участников тех событий. Для меня мемуары Петрова ценны тем, что автор их не понаслышке знал Ворошилова и рассказывает, как мне кажется, о встречах и совместной работе с ним с подкупающей искренностью.
«11 июля мы прибыли в Ленинград, — вспоминает Михаил Петров. — Разместились в Смольном, вместе с на ходу формирующимся штабом Северо-Западного направления.
Секретариату Ворошилова было выделено несколько комнат на втором этаже. В частности, нам с Соколовым предоставили комнату № 258»[297].
Далее в книге Петрова рассказывается об обстановке на дальних подступах к городу на Неве: всюду шли ожесточённые сражения. Положение наших войск было тяжёлым...
На Северо-Западном направлении в этот период против Красной армии вела наступление группа армий вермахта[298] «Север»[299] (командующий — генерал-фельдмаршал Вильгельм фон Лееб), в которую входило 29 дивизий, в том числе 6 танковых и моторизованных. Она имела задачу в кратчайший срок разгромить советские войска в Прибалтике и после этого во взаимодействии с группой армий «Центр»[300] (командующий — генерал-фельдмаршал Фёдор фон Бок), а также с силами, выдвигавшимися из Финляндии, захватить Ленинград и Кронштадт. Группу «Север» поддерживало 760 боевых самолётов 1-го воздушного флота люфтваффе[301]. Силы из Финляндии представляли собой две финские армии, включавшие в себя 15 пехотных (в том числе одну немецкую) дивизий. Они должны были соединиться с группой «Север» на реке Свирь и в районе Карельского перешейка. Финскую группировку поддерживали с воздуха 5-й немецкий воздушный флот (240 самолётов) и собственно финские ВВС (307 самолётов).
Была реальная угроза захвата гитлеровцами Ленинграда. Руководство войск Юго-Западного направления — главнокомандующий маршал Ворошилов, член Военного совета генерал-полковник Жданов, начальник штаба генерал-майор Матвей Васильевич Захаров — приступило к организации решительного отпора врагу. Выяснилось, что военных сил и средств для этого недостаточно. Защитники ленинградских рубежей несли большие потери. Пополнять обескровленные части нечем — запасных красноармейских подразделений не было. Ленинградский горком партии решил создавать армию народного ополчения из расчёта по одной дивизии от каждого из городских районов. Штаб Юго-Западного направления оказывал горкому необходимую помощь. Ополченцы в военном отношении были подготовлены слабо, не имели навыков управления боевой техникой. Поэтому для их обучения из войск были выделены опытные инструкторы.
