В подтверждение сего рассказывается в книге царицы Есфирь, что царь Ассуер (Assueiro)[102] держал записи обо всех значительных услугах, ему оказанных, и в определенное время повелевал читать их, дабы вознаградить их оказавших. Схожим образом король дон Рамиро, не желая, чтоб изгладилась из памяти испанцев великая помощь, оказанная им блаженным апостолом святым Иаковом (Santiago) (когда тот освободил их от власти мавров и пообещал быть нашим помощником во всех будущих с ними сражениях), повелел написать историю сего события в числе привилегий, дарованных им во исполнение обетов; каковые [привилегии] получает ныне церковь в Сантьяго[103] отовсюду из Испании, где в ту пору жили христиане[104]. Подобная забота, выказанная древними, должна быть введена в обычай в наше время. И так как наша память более слаба, нежели их, и в меньшей степени помнит о получаемом добре, — тем более заботы должны вкладывать мы в то, чтобы всегда иметь пред очами блага, от других нами полученные, каковые не могут быть забыты без того, чтобы сие не почли за тяжкое оскорбление (doesto). И поскольку мы в нижеследующих деяниях получили от Бога великое благо тремя путями (первый — чрез многие души, что были и еще будут спасены, из рода тех, что уже имеем мы под своею властью; второй — чрез великую пользу, что обыкновенно получаем от них, пребывающих у нас в услужении; третий — чрез великую почесть, коею пользуется наше королевство во многих краях, подчиняя себе столь огромную мощь врагов так далеко от нашей земли), посему мы переложим сие на память во славу Божию и достославную память того сеньора, коего выше уже назвали, и дабы почтить многих верных слуг его и иных добрых мужей нашего королевства, что во свершение оных деяний доблестно потрудились. И поскольку оная хроника в особенности посвящается сему сеньору, мы хотим тотчас повести речь об обычаях его и добродетелях, а также его внешнем виде, дабы последовать стилю некоторых истинных авторов, коих отдельные хроники мы уже видели. ГЛАВА II. Посвящение автора О ты, принц, немногим менее, чем божественный! Молю я твои священные добродетели, дабы они со всем терпением вынесли неспособность дерзновенного моего пера, что возжелало испробовать столь высокую материю, как оглашение твоих доблестных дел, достойных такой славы, коих вечное бытие, при счастливом исходе [моего предприятия], вознесет твою славу с великою почестью для памяти твоей, не без полезного наставления всем князьям, что последуют твоему примеру; ибо, поистине, не без причины прошу я прощения у добродетелей твоих, ведая сколь скудно умение мое для того, чтобы справиться с подобною задачей, когда с гораздо большим основанием ожидаю я быть порицаем за недостаточность того, что мне должно [сказать], нежели осужден (prasmado) за то, что говорил чрезмерно. Твоя слава, твои лавры, твоя известность наполняют слух мой и занимают взор мой до того, что не ведаю я, к чему обратиться вначале. Слышу я мольбы невинных душ тех варварских народов, числом почти бесконечных, коих древний род с начала мира никогда не зрел божественного света, и кои твоим гением, твоими бесконечными издержками, твоими великими трудами приведены на истинный путь спасения; каковые, омытые водами крещения и умащенные святым елеем, отпущенные из той презренной юдоли, ведают, сколько мрака таилось под подобием света во дни их предшественников. Однако не скажу я, с каким благочестием, созерцая божественную мощь, постоянно молят они о награде за великие твои заслуги; каковая вещь не может быть порицаема тем, кто глубоко изучит (escoldrinhar) сентенции святого Фомы и святого Григория[105] о знании, коим обладают души о тех, от кого в мире сем получили или получают пользу. Я вижу тех гарамантов (Garamantes) и фиопов (Tiopios), что живут в тени горы Кавказа[106], черных цветом, ибо пребывают прямо напротив апогея солнца, каковое, находясь в голове Козерога, опаляет их дивным жаром, как видно по движению центра его эксцентрика, или, говоря иначе, вследствие того, что соседствуют они с выжженным поясом; и [вижу я] индийцев, великих и малых[107], всех одинаковых цветом, что упрашивают меня написать о стольких дарах [твоих] в виде денег и одежд, проходе кораблей, личном гостеприимстве, что получили от тебя те, кто ради посещения апостола[108] или же возжаждав узреть красу мира, достиг пределов нашей Испании. Мне внушают страх те жители Нила, коих огромная толпа заняла пределы того древнего и почтенного города Фив[109], ибо зрю я их надевшими твои галуны (divisa), плоть же их, что никогда не знала платья, ныне облачена в одежды разнообразных цветов, шеи же женщин их украшены драгоценностями богатой отделки, из злата и серебра. И что содеяло сие, если не величина твоих издержек и не труд твоих слуг, подвигнутых доблестным гением твоим, коим перенес ты до пределов Востока вещи, созданные и изготовленные на Западе? Но не возымели того же действия мольбы и голоса тех [народов] — хотя и много их было, — что жалобы от величия немцев и от благородства Франции, и от мощи Англии, и от мудрости Италии[110], сопровождаемые иными [жалобами] различных народов и языков — всех исключительного происхождения и достоинства. — О ты, — говорят [мне] сии, — что забираешься в лабиринт[111] подобной славы, почему занят ты одними восточными народами? Поговори с нами, пересекающими земли и опоясывающими округлость земли, изведавшими дворы князей и дома великих сеньоров. Знай, что не найдешь там другого, коего сможешь уравнять в превосходстве славы с сим [сеньором], если оценишь ты по справедливости все принадлежащее великому принцу, таким образом, что с основанием сможешь назвать его храмом всех добродетелей. Но до чего же жалуются, как я вижу, [жители] нашего королевства оттого, что поставил я вперед их некоторые иные народы! Здесь повсюду встречаю я великих сеньоров, прелатов, фидалгу[112], вдовствующих донн, рыцарей орденов, учителей святой веры вместе со многими обладателями степеней всех наук, юными школярами, несметными отрядами эшкудейру (escudeiros)[113] и людей благородного воспитания, мастеровыми-механиками и неисчислимым множеством [иного] люда. Одни показывали мне поселки и замки; другие — местности и равнины; иные — коменды[114] с высокими доходами; иные — великие и зажиточные королевские имения (reguengos); иные — фермы, сельские усадьбы и вольности; иные — свидетельства о пенсиях и браках; иные — злато и серебро, деньги и ткани; иные — здравие тел и избавление от опасностей, что чрез тебя получили; иные — несчетных слуг и служанок; иные рассказывали мне о монастырях и церквях, что ты восстановил и отстроил заново, с великими и богатыми украшениями, что принес ты в дар многим благочестивым местам; иные показывали мне следы от оков, что носили в неволе, из коей ты вызволил их. Что сказать мне о бедных нищих, коих вижу я пред собою нагруженными подаянием? И о великом множестве монахов всех орденов, что показывают мне одежды, коими укрыл ты их плоть? И об изобилии продовольствия, коим восполнил ты нужды их? Я окончил бы уже сию главу, коли не узрел бы прибытие множества нагруженных кораблей с высокими парусами, с островов, что населил ты в великом море Океане, каковые [острова] заклинали меня подождать их, ибо желали доказать, что не должно им оставаться за пределами списка сих [земель]. И они показали мне свои огромные загоны для скота и свои долины, все полные сахара, коего много развозили по миру; и приводили в свидетели великого своего довольства всех жителей королевства Алгарви[115]. вернуться Прим. перев. Артаксеркс. См. Книгу Есфирь, Предисловие; II, 23; VI, 1-2; IX, 32; X, 2-3. вернуться Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Т. е. Святого Иакова Компостельского, в Галисии. вернуться Прим. виконта ди Сантарена (1841). Автор имеет в виду знаменитую грамоту короля Дона Рамиро о битве при Клавихо, хотя и не цитирует ее, а также «Хронику Сампиро». По поводу «Хроники Сампиро» и грамоты Рамиро читатель может обратиться к Masdeu, Historia critica de Espana, tom. XII, p. 214, etc.; tom. XIII, 390; а также tom. 16 — Voto de S. Thiago, suppl. I. вернуться Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Т. е. св. Фомы Аквината и папы (св.) Григория Великого (590-604). вернуться Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Гараманты — собственно говоря, жители Феццана (Феззана) — «Гарамы» или «Фазании» на классическом языке. Garamantes... ethnos mega ischyros, говорит Геродот (IV, 183). Подобно насамонам и другим народам этого края, они, очевидно, воспринимаются Геродотом как люди, территориально ограниченные лишь одним оазисом в пустыне. Земля гарамантов, добавляет Геродот, находится в тридцати днях пути от лотофагов северного побережья Африки, что примерно составляет действительное расстояние от Мурзука [Марзука] в Феццане до Триполи (см. путешествия капитана Лиона в 1820 г. и полковника Монтейла в 1892 г.). Оазис в десяти днях пути за гарамантами, населенный атарантами или атлантами, возможно, является геродотовским представлением о Тибести. Сравните приводимую Геродотом (II, 32, 33) историю о пяти насамонах с берега Большого Сирта, которые пересекли пустыни к югу от Ливии и оказались в населенной области далеко к западу от их дома, с фруктовыми деревьями, обширными болотами, городом, где жили черные люди маленького роста, и рекою, текшею с запада на восток, с водившимися в ней крокодилами, — возможно, это современный Борну или одно из негритянских государств на среднем Нигере. Плиний (Hist. Nat., V, 5, § 36) отмечает завоевание гарамантов Корнелием Бальбом в 20 г. до н. э., когда римляне захватили Цидам (Гадамес в юго-западном Триполи) и Гараму (”clarissimum oppidum”, современная Герма, откуда название «гараманты»). Во времена Веспасиана был обнаружен более прямой путь из Эи или Триполи в Фазанию (Плиний, I. c.). В правление Тиберия гараманты в ходе восстания Такфарината в Нумидии поддержали восставших и после поражения Такфарината, как замечает Тацит, направили в Рим просить о прощении необычное посольство (”Garamantum legati, raro in urbi visi”). Позднее (во времена Траяна?) из Феццана выступили известные экспедиции Септимия Флакка и Юлия Матерна, направлявшиеся в «Эфиопскую землю» (Судан) и Агисимбу (район озера Чад?) на юге; они достигли обитаемой страны, соответственно, после трех- и четырехмесячного перехода через пустыню (см. Птолемей, I, 8, § 5, из Марина Тирского, сохранившегося только в цитатах у Птолемея). Возможно, о реальном завоевании гарамантов Бальбом говорится у Вергилия, Aeneid VI, 795, в пророчестве о триумфах Августа: ”Super et Garamantes et Indos Proferet imperium”. Фиопов… в тени горы Кавказа — гора Кавказ является чрезвычайным случаем средневековой географии, достаточно часто встречающимся у Азурары, притом что никакая африканская «гора Кавказ» так и не была идентифицирована — даже как искаженное варварское название одной из африканских горных цепей; в то время как Эфиопия, хотя и запутывает ссылку, всегда берет начало от древнего знания Судана и, особенно, Восточного или Египетского Судана (см. ниже). Кавказ, возможно, употребленный здесь, подобно «Тавру» или «Альпам», в общем значении «очень высоких гор», был масштабным стержнем средневекового мифа. Здесь, согласно большинству авторитетов, была расположена стена Александра, где он запер за железной решеткой Гога и Магога, а также «двадцать два народа злых людей», оградив от их нападения плодородные страны юга (см. Коран, гл. XV, XVIII; арабскую запись о «Саламе-толмаче», посланного на Кавказ около 840 г. халифом Ватек-Биллахом; Ибн Хордадбех, ок. 880; св. Иероним, «Толкование на Бытие», X, 2, и «Толкование на Иезекиила», XXXVIII-IX; св. Августин, De Civitate Dei, XX, 11; св. Амвросий, De Fide ad Gratianum, II, 4; св. Исидор, Origines, IX, 2; и «Комментарии к Апокалипсису» Андрея и Арета Кесарийских, ок. 400 и ок. 540 г.; Dawn of Modern Geography, pp. 335-8, 425-434). Прим. Р. Бразила (1989). Слова Зурары говорят о его недостаточном знании подлинного местоположения всех этих народов. Примечания оригинала. ГАРАМАНТЫ, ЭФИОПЫ И ИНДИЙЦЫ. Надлежит знать, что сии суть три народа, как говорит Исидор в 9-й книге, scilicet (А именно (лат.).) асперы (Asperos), гараманты и индийцы. Асперы живут на западе, гараманты в центре, индийцы же — на востоке. Вместе с гарамантами он считал и трегодитов (Tregoditas), ибо они суть соседи. Эмерое (Emeroe) же, коя есть госпожа народов, Альфарган помещал между нубийцами и индийцами. Гараманты зовутся от Гарамы, коя есть голова их королевства, каковой замок расположен между Инененси (Ynenense) и Фиопией (Thiopya), где есть один источник, что охлаждается от дневного зноя и нагревается от ночного холода. Фиопия находится над Египтом и Африкой, с южной стороны; с востока она простирается к западу вплоть до Эфиопского моря. И поскольку много людей сих земель суть христиане, они, желая посмотреть мир, прибыли в сии края Испании, где удостоились великих милостей от инфанта, посему автор помещает таким образом те слова в свою главу. КАВКАЗ. Сия гора зовется так от Кандора (Candore), каковая идет вдоль от Индии до Тавра, [проходя] чрез разнообразные языки народов, и посему разнообразно зовется. Некоторые говорят, что гора Тавр и Кавказ суть одна, однако сие опровергает Орозий. Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). …Исидор в 9-й книге… — «Этимологий» или «Начал» св. Исидора Севильского, написанных ок. 600 г. н. э. …и трегодитов… — троглодитов или трогодитов. Альфарган — Мохаммед Альфергани или Мохаммед из Ферганы, на Верхнем Оксе, великий магометанский географ IX века, автор «Книги небесных движений», переведенной на еврейский, а с еврейского на латинский язык, описывающей также главные города и страны мира. … где есть источник… — об источнике Гарамы см. Солина, XXX, 1. вернуться Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Жителями Великой и Малой Индии в средние века обычно называли жителей собственно Индии и юго-западной Азии, иногда включая Абиссинию. Другим часто встречающимся делением было тройное: India Prima, Secunda, Tertia, или Великая, Малая и Средняя, как у Марко Поло, кн. III, гл. 1, 38-39. Чаще всего Великая Индия обозначает Индию к западу от Ганга; Малая Индия соответствует классической India extra Gangem, или Ассам, Бирма, Сиам и пр.; наконец, Средняя Индия подразумевает Абиссинию и, возможно, некоторые части аравийского побережья вплоть до Персидского залива. вернуться Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). А именно, святого Иакова Компостельского, патрона Испании и, по традиции, «апостола» этой страны. Сантьяго-де-Компостела некогда был столицей Галисии; он лежит в 55 километрах к югу от Коруньи, на северном берегу (и близко от источника) реки Сар, впадающей в реку Улья. Город построен вокруг собора, в котором, как утверждается, содержится тело святого Иакова. Говорят, что место, где находилась эта реликвия, изначально указала звезда, отсюда — ”Compostella” (Campus stellae). Главный корабль большой церкви был начат в 1082 г. и завершен в 1128-м; галереи были закончены в 1533 г. Более ранняя церковь конца IX века была разрушена в 997 г. арабами под предводительством знаменитого «хаджиба» Альмансора, который также вернул Барселону под власть Западного халифата и едва не сокрушил все христианские королевства Испании. На протяжении столетий Компостела была одним из самых знаменитых и модных мест паломничества в Европе, приближаясь в этом отношении к Риму. О нем говорит Чосер в Прологе к «Кентерберийским рассказам», I, 466, в описании «Жены из Бата»: ”At Rome she hadde been, and at Boloyne In Galice at Saint Jame, and at Coloyne.” вернуться (Примечание оригинала. ФИВЫ. Надлежит знать, что есть два города Фивы, scilicet один в Египте, а другой в Греции. Тот, что в Греции, это тот же, что во времена Фария Никрао (Phario Nicrao, Прим. виконта ди Сантарена (1841). Это имя ошибочно. Следует читать Нехао от Necaw, согласно Геродоту, кн. II, гл. 158, 159, и Иосифу «Иудейские древности», стр. 335, 336.) называли Иерзем (Jersem), как говорит Марк Павел, откуда происходили цари Фиванские, что царствовали в Египте 190 лет. И это было одно из тех мест, что были даны Иакову из почтения к сыну его Иосипу (Josep), когда вследствие нужды из-за голода он отправился со своими одиннадцатью сыновьями в Египет, как о том написано в Генесисе. И говорит святой Исидор, в 15-й книге, что Фивы Египетские возвел Кадм, каковой, перейдя в Грецию, основал иные Фивы у греков, в провинции Акайя (Acaya), что ныне зовется землею князя амореев (Amoreos).) Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Необязательно подробно останавливаться на дополнительной путанице, которую вносит это «объяснение» — Фивы, данные израильтянам (как часть Гошена?), Кадм, строящий Египетские Фивы, Ахайя вместо Беотии и так далее; однако действительно примечательный момент состоит в том, что в тексте Азурары «жители Нила, занявшие Фивы», прибыли сюда, «надев галуны принца»; иными словами, предполагается, что сенегальские негры живут на западном притоке Нила, который средневековые представления упорно помещали от Египта или Нубии до Атлантики и который моряки принца Генриха, как им думалось, открыли, достигнув Сенегала; точно так же, как и позже в Гамбии, Нигере и Конго другие эквиваленты считались за негритянский Нил Эдриси [Идриси] и западноафриканские течения рек Плиния и Птолемея. См. гл. XXX, XXXI, LX-LXII этой хроники. …Фария Никрао… — фараона Нехо, см. Геродот, II, 158-9; Josephus Antiq. Jud. …Марк Павел… — Марко Поло. … святой Исидор, в 15-й книге… — «Начал». Акайя — Ахайя. вернуться Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Приводимое здесь Азурарой упоминание об отличительных добродетелях четырех великих народов представляется интересным, особенно в свете тех фактов, что мать принца Генриха была англичанкой; что император (теперь чисто германский государь, хотя по имени все еще «священный и римский») пригласил его поступить к себе на службу (см. гл. VI); что папа (как и Генрих VI (?), король Англии) делал ему схожие предложения; что его научные и деловые связи с Италией были весьма важными; и что его сестра Изабелла была замужем за герцогом Бургундским. «Мудрость Италии» в это время нигде не была столь заметна, как в географии. Итальянцы положили начало великому средневековому и ренессансному процессу географических открытий, как на суше, так и на море (см. Иоанн де Плано Карпини, Марко, Николо и Маттео Поло, Малочелло, Тедизио Дорио, братья Вивальди, генуэзские капитаны и лоцманы 1341 года, предтечи Вартемы, Каботов, Веррацано и Колумба). Итальянцы также составили первые научные карты или портуланы (из 498 экземпляров, датируемых начиная с 1300 г., 413 имеют итальянское происхождение, включая наиболее знаменитые и совершенные). Наконец, итальянцы, возможно, довели до высокой эффективности использование магнита; хотя они и не «изобрели» его, но, похоже, были первыми, кто приспособил его к ящику и соединил с картушкой компаса. ”Prima dedit nautis usum magnetis Amalphis”. Мы можем также вспомнить, что инфант Дон Педру, брат Генриха, привез домой из Венеции в 1428 г. карту, иллюстрирующую копию книги Марко Поло (см. Предисловие к т. II), и что наиболее значительными картографами при жизни принца были Андреа Бьянко, Фра Мауро и Грациозус Бенинказа. Начиная с 1317 г., когда король Диниш назначил генуэзца Эммануэле Пезаньо адмиралом Португалии и заключил договор о постоянной поставке генуэзских лоцманов и капитанов, вплоть до ранних лет инфанта, когда генуэзцы постарались обеспечить себе «аренду» мыса Сагриш как морской базы, и даже до плаваний находившегося на его службе венецианца Кадамосто (1455-56) и поступления к нему же на службу Антониотто Узо ди Маре и Антонио де Ноли, связи между португальским и итальянским мореходством были весьма близкими — это были почти что отношения матери и дочери. вернуться (Примечание оригинала. ЛАБАРИНТ. «Лабаринт» (Labarinto) означает то же самое, что и место, куда попав, человек не может выйти. Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Так принц Генрих у Азурары в гл. II «вступил в лабиринт славы». Комм. перев. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйдж, очевидно, заблуждаются, замечая, что «в лабиринт славы» у Зурары вступает принц Генрих: эти слова, вложенные автором в уста европейских народов, явно обращены к нему самому — летописцу славы великого принца. И посему говорит Овидий в «Метаморфозах», что Пасифе (Pasife) [Пасифая], жена Миноса, царя Крита, зачала Минотавра, что был наполовину человек и наполовину бык. Каковой был заперт Дедалом в лабаринте, из коего входивший туда не знал, как выйти, бывший же снаружи не знал, как войти. О сем лабаринте говорит Сенека в Четвертой трагедии, где излагает дело Ипполита с Федрою. вернуться Прим. перев. Фидалгу (fidalgo) — дворянин. вернуться Прим. перев. Эшкудейру (escudeiro — букв. «оруженосец, щитоносец») — наследственный дворянский титул в Португалии. вернуться Прим. перев. См. прим. 5 к Вводному примечанию 1989 г. вернуться Прим. Ч. Р. Бизли и Э. Престэйджа (1899). Жители Алгарви (Алфагера), т. е. крайней южной части португальской территории, включая мыс Сан-Висенти, города Лагуш, Фару и Тавира, а также Сагриш (за пределами мыса Сан-Висенти) — особую резиденцию самого принца. Позднее к этой провинции применялся множественный титул «Алгарвиш» — в сочетании с владениями Португалии на североафриканском побережье, непосредственно граничащими с Испанским полуостровом, а именно, Сеутой, «Алкасер-Сегером», Анафи, Танжером, Арзилой и др. |
