— Не надо! Пожалуйста! Я пришла с миром, — я пришла с миром? Кем, черт возьми, я себя возомнила? Гребанной пацифисткой?

Он ступает в мое личное пространство. Из-за смены облаков луна освещает его лицо. Тени пляшут по его острым скулам, подчеркивая неровные края и пухлые губы. Его сильная челюсть покрыта щетиной, а его темные глаза ощупывают мое лицо. Они смотрят на меня диким взглядом, сканируя меня таким же образом. Густые темные волосы ниспадают на плечи, колыхаясь от порыва ветра.

Черт, у незнакомца такой суровый вид, что мне нужно остановиться и оценить его на секунду. Мне так и хочется протянуть руку и коснуться его короткой бороды, но я воздерживаюсь.

— Ты закончила глазеть? — он хмурится.

Его резкость шокирует меня, вырывая из моих неуместных мыслей. Отлично. Вожделеть невменяемого мужчину, который хочет вызвать на тебя полицию. Мы опустились на новый, более низкий уровень, Хлоя.

— Нет. Да. Типа того? — пискнула я.

Его челюсть сжимается.

— Назови мне хоть одну причину, почему я не должен нажать на кнопку прямо сейчас и заставить их избавиться от тебя.

Святое дерьмо. Избавься от меня? Несправедливо красивый мужчина прижимает телефон к уху, приближаясь. Все в нем говорит о запугивании, от его роста до рычания в голосе.

Мой мозг переключается в режим борись или беги. Бегство — это то, с чем мне комфортно. Бегство — это все, что я знаю. Бегство — это то, что спасет меня от возвращения к Брук в виде крошечных, порезанных кусочков.

— Потому что… — я бросаюсь влево, но он ловит меня в свои сильные руки. Очень сильные, судя по тому, как они напрягаются, когда я пытаюсь вырваться от него. И я пытаюсь. Я бьюсь. Я отбрасываю голову назад, но он уклоняется от удара, а я лишь сталкиваюсь с воздухом. Я даже сжимаю его руки всеми своими маленькими пальцами, надеясь, что он отпустит. Он даже не вздрагивает. Как будто он сделан из камня в соответствии со своим характером.

Хлоя. Думай. Ты в одном шаге от того, чтобы оказаться в вечерних новостях.

Он прижимает меня к своей груди и сцепляет мои руки за спиной.

— О нет, так не получится. Меня тошнит от таких людей, как ты, которые пытаются получить сюжет.

— Сюжет?! О чем ты вообще говоришь?! — мой крик превращается в хрип, когда его руки крепче обхватывают меня.

Глупо надеяться, что Маттео услышит крики женщины и спасет меня из лап маньяка? Этот человек — абсолютный параноик. Это единственное объяснение его неустойчивого поведения и его настойчивого желания, чтобы я была кем-то, кем я точно не являюсь. Я не знаю, что за охотники за привидениями приползают на его участок, но я не из их числа.

Его тело напрягается, когда я пытаюсь вырваться из его хватки. Что-то, что не должно быть твердым, вонзается мне в живот, и я перехожу в режим выживания.

Черт. Блять. Нет. Я бью незнакомца по ноге, надеясь обездвижить его. Еще один крик вырывается из моего горла, когда мои пальцы ударяются о что-то, что кажется человеческим эквивалентом цементной стены.

— Какого черта! Ты, должно быть, шутишь. Из чего ты вообще сделан? Из гребанного камня?! — большой палец на ноге пульсирует в такт бешеному биению моего сердца.

Он ворчит, но его хватка остается крепкой.

— Скорее, кто ты, блять, такая и что за наркотики ты принимаешь?

— Я на наркотиках? Это у тебя худший трип в твоей жизни, придурок, — вместо того, чтобы позволить слезам упасть из-за боли в ноге, я позволяю инстинктам взять верх. Я бью этого ублюдка коленом по яйцам со всей силой, на которую способно мое тело.

Он выпускает из себя череду ругательств, падая на землю.

Нет смысла проверять повреждения. Я бегу в сторону главной дороги, не оглядываясь на психопата, который пытался вызвать на меня копов и получил стояк от всей этой ситуации. Я посмотрела приличное количество фильмов ужасов. Девушек, которые оглядываются, всегда убивают первыми.

Я не прекращаю бежать, пока не оказываюсь у входа в отель. Пот прилипает к моей одежде, я вдыхаю воздух большими глотками. Прислонившись к стене, я роюсь в рюкзаке в поисках телефона. Брук, наверное, в бешенстве после всего.

Мои поиски ничего не дали. Как холодный душ, на меня обрушивается осознание.

Дерьмо. Чертово дерьмо. Я потеряла свой телефон у дерева после падения.

Я думала, что мой опыт общения с психопатами закончился, как только я покинула Америку. Новая страна, то же безумие. Только вместо того, чтобы убегать от проблем с законом, я направляюсь прямо к ним.

Но, эй, взлом и проникновение считается преступлением, только если меня поймают.

Сантьяго

Если бы не звонок мобильного телефона на моей тумбочке, я бы счел прошлую ночь самым странным сном за долгое время. Сон с участием темноволосой нарушительницы, которая достаточно сильно ударила меня коленом по яйцам, чтобы оставить о себе неизгладимое впечатление.

С тех пор как я переехал сюда, несколько лет назад, ко мне врывалась куча людей. Репортеры и бессердечные папарацци не могут удержаться, чтобы не пробраться внутрь и взглянуть на мою затворническую жизнь. Они как акулы в кровавой воде, отчаянно желающие полакомиться.

Телефон нарушительницы звонит в третий раз за полчаса. Кто-то, видимо, отчаянно пытается с ней связаться. Сначала я подумал, что это встревоженный бойфренд, но Брук — единственная, кто пишет и звонит загадочной женщине. Когда я ответил на ее звонок, Брук прокричала в трубку о том, что пытки все еще разрешены в 141 стране, и мне лучше молиться, чтобы она не нашла меня в одной из них. По крайней мере, после этого звонка она перестала мне звонить.

Надеюсь, женщина вернется за своим телефоном и раскроет свою личность. Мне нужно, чтобы ее арестовали и позаботились о ней. Привлечение к ответственности таких людей, как она, послужит хорошим сигналом для всех остальных, кто захочет попытаться сделать то же самое.

Телефон затихает и снова начинает звонить. На экране высвечивается случайный итальянский номер, пробуждая мое любопытство.

Я отвечаю.

— Алло.

Хриплый голос издает поток проклятий в стороне от телефона, а затем возвращается обратно.

— Ты.

Ах, мы снова встретились.

— Это я.

— Я вижу, ты украл мой телефон.

— Ты путаешь слово «украсть» с «найти».

Пробормотанное «иди ты» с ее стороны заставляет меня улыбнуться, как идиота.

— На здоровье, — говорю я.

— Раз уж я так нехарактерно благодарна, спасибо, что напугал меня своей эрекцией вчера. Как бы очаровательно она ни ощущалась на моем животе, для меня это, возможно, перебор.

— Вини в возбуждении адреналин от обнаружения преступника на моей территории.

Она насмехается.

— Верно. Давай проясним две вещи. Во-первых, я не преступница. Быть задержанным — это не то же самое, что быть арестованным. И во-вторых, если это то, что ты чувствуешь от адреналина, то я боюсь тебя в спальне. Это было…

Нелепость ее комментария заставляет меня смеяться до того, что у меня горят легкие.

— Ты серьезно делаешь мне комплимент прямо сейчас?

— Это принесет мне баллы, в которых я так нуждаюсь, чтобы вернуть свой телефон? Парням нравится, когда ты превозносишь размер их члена.

Мое хорошее настроение смывается реальностью того, что она подначивает меня, чтобы получить то, что она хочет. Типично.

— Нет. Кто находит, тот и получает.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Только не об этом.

— Зачем тебе телефон с блестящим чехлом?

Я включаю громкую связь и смотрю на прозрачный чехол с блестками и пайетками внутри.

— Он подходит к моим глазам.